— Да, конечно. Нужно в кладовой глянуть, — вроде бы обреченным голосом сказал Батыров.
Внешне Батыров казался сломленным. Но мысленно искал вариант избавиться от Лазаря. Мститель это прекрасно понимал и не терял бдительности ни на секунду. И сумку, и веревку хозяин дома искал, находясь по-прежнему под прицелом. Когда материалы компромата на Витю-Биту перекочевали в сумку, Серега отконвоировал Кирсана в один из пышных залов, увешанных настоящими персидскими коврами и дорогим холодным оружием.
Лазарь не всматривался в интерьеры и не давал оценку дизайнерским решениям. Он взял веревку, крепко связал ею недруга и, собираясь уходить, предупредил:
— Ты не смей пиликать, что я к тебе наведывался. А то всякое ведь может потом случиться.
— Я же не враг самому себе, — малоубедительно изобразил рассудительность тот.
— Вот и ладненько, — Лазаренко сделал вид, что не заметил этих фальшивых ноток, дернул за торчащий из кармана Монгола носовой платок и засунул ему в рот со словами: — Ты уж извини, но без этого никак.
Монгол трепыхнулся, пытаясь выплюнуть кляп. Однако Лазарь свалил его с ног, уложил на пол лицом в ворс коврового покрытия и лишь после этого, прихватив сумку, направился к выходу. Едва он сделал несколько шагов, как в дверях перед ним выросла фигура мужчины кавказской наружности. Это был Геворг Гаспарян, который примчался в усадьбу к Батырову за советом и помощью в поисках Лазаренко. То, что перед ним именно тот, кого он искал, ему не было известно. Увидев перед собой крепкого незнакомого мужчину, за спиной которого на полу лежал хозяин дома, армянин сразу же пустил в ход кулаки. Он набросился на Лазаря, приняв его за обычного грабителя.
— Ах, ты ж сука! Ты кого вздумал грабануть?! Да я тебя сейчас! — кричал он при этом.
— Иди на хрен, недомерок, — бросил ему Серега, отпрянув назад, чтобы уклониться от ударов. Его слова мгновенно разбудили в кавказце ярость. Он в один миг оторвался от пола, прыгнул на «грабителя» и свалил его с ног. Лазарь никак не ожидал подобного поворота. Равновесие сохранить не сумел. Да и «прыгун» весил явно больше, чем он. «Прыгун» уцепился ему в горло, кряхтя:
— Я тебе покажу недомерка. Ты, сука, сейчас сдохнешь в моих руках.
Однако в своей ярости Геворг забыл об элементарных вещах. Да, он душил «грабителя», представляя себя спасителем. В то же время руки самого «грабителя» были свободны. И уже через пару секунд эти руки ударили армянина сначала по почкам, а затем по вискам. Гаспарян ойкнул от боли и неожиданности. При этом хватка его сильно ослабла. Лазаренко не преминул немедленно этим воспользоваться. Левой рукой он схватил напавшего за шевелюру, приподнял его так, чтобы было видно лицо, и уже правой рукой врубил в челюсть. Кавказец всей тушей запрокинулся набок. Серега, высвободившись из-под этого груза, тут же вскочил на ноги. Он попытался достать припрятанный перед уходом пистолет. Убивать армянина он не собирался. Решил лишь припугнуть того стволом, чтобы он отвязался и дал спокойно покинуть усадьбу. К своему удивлению, он вдруг увидел, что «недомерок» ловко поднялся с пола и снова оказался готовым к бою. Прежде чем Сергей успел дотянуться до пистолета, Геворг подлетел вплотную к нему, приняв боксерскую стойку. Возможно, со стороны это выглядело комично — Сергей на голову выше соперника. Однако оценить комизм ситуации было некому. Монгол ерзал на полу, толком не понимая, что же происходит. Он лишь слышал обрывки фраз и шум возни. Но увидеть происходящее своими глазами не мог, так как его лицо по-прежнему лежало в ковровом ворсе, а повернуться не получалось.
Армянин норовил ударить Сергея в грудь. Тот успешно ставил блоки и пробивал ответные удары. Гаспарян несколько раз увертывался, но и опять же несколько раз получал от Лазаренко по голове. Это его ничуть не останавливало. «Недомерок» зарычал, схватил стул и метнул его в «грабителя». «Грабитель» умело уклонился. Стул рухнул на спину хозяина дома, и тот аж заохал от боли. Не раздумывая, Серега крепко взялся за ножку стула и, размахнувшись, изо всех сил ударил кавказца. И хотя этот предмет мебели с виду казался очень прочным, тем не менее от удара он разлетелся на части. Кавказец пошатнулся. Его повело в сторону. И если бы не стена, на которую он оперся, то ему вряд ли удалось бы устоять на ногах. Впрочем, на некие доли секунды он утратил связь с реальностью. Лазарь подскочил к нему, схватил за грудки, потянул на себя и быстро вернул в исходное положение, и так повторил несколько раз. Получалось, что он крепко припечатывал незадачливого «прыгуна» к стене. Тот едва мог сопротивляться. Однако в какое-то мгновение Гаспарян все-таки изловчился — резко поднял руки и попытался избавиться от хватки. Ему это не удалось. Серега, продолжая держать его левой рукой, правой провел сильный удар в голову. Геворг стукнулся о стену. Удар слегка смягчил ковер… В этот самый миг за спиной у Сереги послышался едва различимый шум. Он обернулся и увидел, что на него несется Кирсан.
Как оказалось, находясь на полу, Кирсан все это время пытался распутать узлы и сбросить с себя путы. Не без труда ему это удалось сделать. В тот момент, когда на него упал брошенный армянином стул, Монгол испугался, что будет разоблачен. Однако жар схватки был настолько сильным, а ее участники настолько увлечены противостоянием, что никто не заметил ослабленных к тому времени узлов. Да и сам Монгол тогда замер, стараясь ничем себя не выдать. И вот он выбрался из пут и поднялся на ноги. Шаги его не были слышны из-за мягкого коврового покрытия. Он видел, что Лазаренко стоит к нему спиной. Это было удобное положение для того, чтобы нанести удар исподтишка. Недолго думая и не размениваясь на мелочи, Батыров снял со стены саблю дамасской стали и полетел на Серегу. Сергей расслышал шуршание у себя за спиной. Думать времени не было. Следовало мгновенно принимать решение и действовать. По сути, одна секунда решила все. Лазарь повернулся, выставляя перед собой армянина. Монгол уже ничего не смог поделать, сабля опустилась на голову Геворга. «Травма, несовместимая с жизнью», напишут потом медики в своих заключениях.
Кирсан от неожиданности опешил и застыл на месте. Серега сразу же оттолкнул от себя тело армянина в сторону оцепеневшего Монгола. Тот не устоял на ногах и рухнул на пол. Сабля упала рядом с ним. Лазарь первым делом отфутболил ее подальше, дабы она не искушала ни Монгола, ни его самого. Затем он попытался пнуть хозяина усадьбы, но тот сноровисто увернулся, вскочил с пола и бросился к стене, на которой оставались висеть другие образцы холодного оружия. Кирсан сдернул оттуда палаш и, вооружившись им, ринулся на Сергея. Счет по-прежнему шел на секунды. Сергей снова не успевал вытащить пистолет. Точнее, он смог бы его извлечь из внутреннего кармана лишь к тому самому моменту, когда Батыров был бы возле него. А посему Лазарю пришлось брать для защиты то, что в буквальном смысле было у него под рукой. Он резко сорвал со стены картину в массивной раме. Удар палаша как раз пришелся по ней. Палаш глубоко вошел в дерево. Хозяин не сумел тут же вытащить его и размахнуться, чтобы нанести повторный удар. Лазарь одним махом повернул картину на 180 градусов. Вместе с ней повернулся и палаш, так как у Кирсана не хватило сил удержать его. Как только это произошло, Лазарь метнул картину в неприятеля. Тяжелая деревянная рамка ударила того в грудь и едва не сбила с ног. Картина упала на пол.