Сжав губами его член, я дала Гидеону то, что он так отчаянно просил. Массировала изнутри, заставляя его сыпать проклятиями и извиваться от наслаждения. Он внезапно отпустил меня, его мощное тело выгнулось дугой, но мои губы, мои руки цепко держали его, доводя до исступления.
— Боже! — всхлипнул он, комкая одеяло, и этот звук эхом разнесся по комнате. — Ева, остановись. Хватит. Черт побери!
Но я только сильнее надавила пальцем на простату и еще глубже засосала член. И вот Гидеон изверг такую мощную горячую струю, что я чуть не захлебнулась. Его семя потоком потекло по моей груди, по моему животу. Невозможно было поверить, что до этого он уже успел два раза кончить. Я чувствовала подушечкой пальца судорожные внутренние пульсации, способствующие семяизвержению.
И только когда Гидеон обмяк и лег неподвижно, я вынула палец, повернулась и обняла своего мужчину дрожащими руками. Мы оба взмокли, перепачкались в липкой жидкости, но сейчас это не имело абсолютно никакого значения.
Гидеон зарылся мокрым лицом между моих грудей и заплакал.
Место, которое выбрал Гидеон, оказалось поистине райским. Мы пролетели над Наветренными Антильскими островами, расположенными в невероятно красивых голубых водах Карибского моря, и приземлились в частном аэропорту неподалеку от места нашего назначения — курорта «Кроссвиндз».
К моменту приземления мы с Гидеоном чувствовали себя слегка одуревшими. Ведь, помимо всего прочего, Гидеон только что испытал оргазм всей его жизни. Не успев толком высушить волосы после мытья, мы с Гидеоном рука об руку прошли паспортный контроль. Мы практически не разговаривали ни друг с другом, ни с кем-нибудь еще, так как не отошли от бурного секса.
Сели в поджидавший нас лимузин, и Гидеон сразу налил себе крепкого алкоголя. Его лицо стало совершенно непроницаемым, а психологическая защита — абсолютно непробиваемой. Когда, вопросительно посмотрев на меня, он поднял хрустальный декантер, я только покачала головой.
Он сидел рядом со мной, его рука лежала на моем плече. Я же уютно пристроилась у него под боком, закинув ноги ему на колени.
— Ты в порядке?
— Да, — поцеловал он меня в лоб.
— Я люблю тебя.
— Знаю. — Он осушил бокал и поставил на место.
А затем всю долгую дорогу от аэропорта до курорта мы не проронили ни слова. Когда мы прибыли на место, уже стемнело, но открытый с трех сторон вестибюль, в глубине которого располагалась стойка портье, был ярко освещен. Интерьер был оформлен с небрежной элегантностью. Темное дерево, яркая керамическая плитка, тропические растения в горшках, обрамляющие стойку.
Администратор уже ждал нас на полукруглой подъездной дорожке. Улыбающийся, безупречно одетый и явно приятно взволнованный возможностью принять такого гостя, как Гидеон. Оказывается, Гидеон знал, как его зовут — Клод.
Мы шли за ним, взявшись за руки, и Клод что-то оживленно рассказывал. Глядя на Гидеона, невозможно было догадаться, что буквально час назад этот человек, отбросив ненужные условности, предавался страсти с первобытной неистовостью. И если мои спутанные после мытья волосы стояли дыбом, то Гидеон выглядел элегантно и страшно сексуально. Более того, его костюм был идеально отутюжен, тогда как мое платье словно корова жевала. От макияжа остались одни воспоминания, а вокруг глаз размазалась тушь.
Гидеон упорно продолжал демонстрировать свои собственнические замашки. Он крепко держал меня за руку, а когда мы входили в номер, положил руку на мою поясницу, слегка подталкивая вперед.
Хотя, если честно, я любила его, в том числе, и за властную манеру поведения.
Меня только настораживало и жутко нервировало, что он казался каким-то странно притихшим. Я уже начала жалеть, что вовремя не остановилась, когда он сказал «стоп». Но откуда, черт побери, мне было знать, чего ему на самом деле хотелось?!
Пока администратор разговаривал с Гидеоном, я оглядела выходящее на открытую террасу просторное помещение с белыми диванами, стоявшими на бамбуковом полу. Не меньшее впечатление производила спальня, с широкой кроватью под москитной сеткой и еще одной открытой террасой, откуда можно было пройти к персональному бассейну, который казался частью простирающегося прямо за ним океана.
Теплый морской ветерок целовал лицо и развевал волосы. На темной глади океана пролегла лунная дорожка, донесшиеся откуда-то издалека раскаты смеха и звуки регги породили в моей душе чувство внезапного одиночества.
Да уж, все не так, когда Гидеона нет рядом.
— Тебе нравится? — услышала я его голос.
— Просто фантастика!
— Я заказал ужин в номер, — отрывисто кивнул он. — Тилапию с рисом, фрукты и сыр.
— Потрясающе! Умираю с голоду!
— В шкафу и комоде — одежда для тебя. Там есть даже бикини, но бассейн и берег — частные, так что не хочешь — не надевай. Если тебе чего-нибудь не хватит, скажи — и тебе тут же это доставят.
Я посмотрела на Гидеона. Его глаза блестели в мягком электрическом свете. Он был колючим и отстраненным, и я почувствовала, как где-то в горле вскипают слезы.
— Гидеон… — протянула я к нему руку. — Неужели я сделала ошибку? Неужели я все испортила?
— Мой ангел, — вздохнул он и подошел поближе, чтобы прижать мою руку к губам. Но я видела, что взгляд его устремлен куда-то вдаль, словно ему неприятно на меня смотреть. И внутри противно заныло. — Кроссфайр.
Он произнес это так тихо, что я подумала, что ослышалась. Но затем он обнял меня и поцеловал.
— Ас! — Я встала на цыпочки и прильнула к его губам, вложив в поцелуй всю силу своей любви.
Но он поспешно отстранился:
— Давай переоденемся к обеду, а то его уже скоро принесут. Не терпится снять с себя все лишнее.
Я неохотно попятилась. Должно быть, ему действительно жарко в костюме. И все равно здесь явно что-то не так. Мне совсем поплохело, когда Гидеон пошел переодеваться и я поняла, что мы будем спать в разных спальнях.
* * *
Я сбросила туфли в гардеробной, где висело слишком много одежды для одного уик-энда. В основной белой. Гидеону нравилось, когда я была в белом. Возможно, потому, что он считал меня ангелом.
Интересно, не переменил ли он сейчас своего мнения? Или уже полагает, что я дьявол во плоти? Эгоистичная сучка, заставившая его взглянуть в лицо демонам, которых он не желал больше видеть?
Я надела простенькое черное платье по типу комбинашки, поскольку оно как нельзя лучше подходило к моему похоронному настроению. У меня возникло нехорошее чувство, будто между нами что-то умерло.
У нас с ним и раньше случались размолвки, но я еще никогда не ощущала так остро его отчуждение. Дискомфорт и неловкость.
Это я уже проходила в те далекие времена, когда встречалась с другими парнями. Первый признак грядущего разрыва.