Book.

Постепенно Филипп вспомнил все, что с ним произошло накануне. Он быстро поднялся на ноги и огляделся, но не обнаружил ни столба с магическими письменами, ни завалов валежника, под одним из которых он провел самый страшный вечер в своей жизни, ни «гостеприимных» хозяев сказочного леса.

Решив продолжить путь, Филипп не сразу осмелился войти в лесную чащу. Покидать освещенную солнцем поляну было жутковато. Но затем он припомнил, как в последний момент прочитал заклинание «Меня победить нельзя» и вслух твердо произнес:

— Надо идти.

Обойдя по кругу всю опушку, Филипп нашел в кустах едва заметную тропку и отправился дальше. Непроходимые заросли кустарника вскоре сменились обыкновенным смешанным лесом. Идти стало намного легче, но Филипп не торопился. Он внимательно всматривался в лесную чащу и все время ожидал, что на тропинке появится кто-нибудь из его вчерашних преследователей.

Высоко над землей кроны деревьев переплетались между собой и образовывали естественный зеленый свод, сквозь который едва-едва тонкими лучиками пробивалось солнце. Изредка путь ему преграждали поваленные стволы деревьев, и Филиппу приходилось перелезать через них. Он делал это крайне осторожно, особенно после того, как на одном из стволов заметил небольшое, но очень неприятное существо. У него были кожистые крылья, черная обезьянья мордочка и алчный пронзительный взгляд.

По дороге Филипп снова отыскал себе увесистую палку. Но на этот раз больше для защиты от нечисти. Он обломал её под свой рост и попробовал в деле. Филипп изо всей силы треснул посохом по дереву и остался доволен палка выдержала испытание.

Много раз Филиппу казалось, что за ним кто-то идет. Иногда он замечал, как по траве пробегала волна, словно дорогу ему перебегал кто-то невидимый. Один раз в кустах Филиппу померещился крошечный старикашка с зеленой бородой, но тот сразу растворился в воздухе, и Филипп решил, что это ему просто почудилось.

От прежней беспечности Филиппа не осталось и следа. Он больше не воевал с крапивой и лопухами, зорко смотрел по сторонам и размышлял о предательстве Кинтохо. «А я его ещё спас, — возмущенно думал Филипп. Встретить бы его и дать по физиономии. А ещё человек называется. Правильно говорил папа: если человеку сто раз сказать, что он свинья, на сто первый он хрюкнет. Вот так и с Кинтохо. Ему все время внушали, что он нечисть, он и стал ею» В каждом трухлявом пеньке Филипп видел лешего, в каждой изогнутой коряге — кикимору. Он старательно обходил стороной темные, густые ельники и шарахался от непроходимых зарослей бузины. Резкие крики ворон напоминали ему о ночном кошмаре, и каждый раз от страха сердце у Филиппа падало куда-то вниз. Поэтому он торопился, чтобы до темноты уйти подальше.

Филипп помнил, что его выручило заклинание. А со слов Кинтохо выходило, что магическая защита действовала всего одни сутки. Это означало, что следующую ночь ему придется защищаться самому. Поэтому Филипп боялся даже думать о ночлеге и все надеялся, что лес вот-вот расступится, и он выйдет хоть к какому-нибудь жилью или, на худой конец, в поле. Но лес не заканчивался, а тропинка не становилась ни уже, ни шире.

Когда день перевалил за середину, и солнце начало клониться к западу, Филипп остановился передохнуть на берегу лесного озерка. Вокруг заросшего камышом водоема оказалось много земляники, и Филипп принялся её собирать. Хорошенько подкрепившись, он расположился у самой воды на чистом теплом песке. Филипп начал уже засыпать, когда почувствовал, как кто-то легонько коснулся его руки. Вскрикнув, он отдернул руку и вскочил на ноги, но успел заметить только большой рыбий хвост, который мгновенно исчез в воде.

«Русалка», — сразу догадался Филипп. Он не знал, стоит ли ему бояться этих полуженщин-полурыб и на всякий случай отошел от берега.

Через несколько секунд из воды показалась голова очень красивой юной девушки. Она с любопытством разглядывала гостя из другого мира и медленно подплывала к берегу. У русалки были ярко-зеленые волосы, которые дивным шлейфом тянулись за ней по поверхности воды, такие же зеленые глаза и абсолютно белая кожа.

— Добрый день, — не зная, как себя вести, поздоровался Филипп.

— Что ты здесь делаешь? — чистым, звенящим голосом спросила русалка. Она подплыла к кромке песка, и Филипп увидел её длинный чешуйчатый хвост.

Говорить правду после того, что с ним произошло ночью, Филиппу не хотелось, и он ответил:

— Гуляю, ягоды собираю.

— Не ври, — сказала русалка. — В этом лесу люди из вашего мира не гуляют. Ты идешь к Черному Камню.

— Ну и иду, — ответил Филипп. — Что в этом плохого?

— Ничего, — пожала узкими плечиками озерная красавица. — Просто ты не дойдешь до него.

— Почему? — забеспокоился Филипп. Он уже представил, что у него за спиной стоит какое-нибудь сказочное чудовище с разинутой пастью и вот-вот его проглотит. Филипп быстро обернулся, но там никого не оказалось.

— Потому что не умеешь врать, — рассмеялась русалка. — А здесь без этого никак нельзя. Садись ко мне поближе, я научу тебя морочить головы. Это целая наука.

— Нет, спасибо, — ответил Филипп и отступил от воды ещё на два шага.

Сегодня ночью кикимора с лешим уже дали мне урок. Еле живым остался.

— Эти дураки ничему хорошему научить не могут, — сказала русалка и сладким голосом добавила: — А искупаться хочешь? Водичка такая мягкая, теплая. — Она тряхнула зелеными волосами, ударила хвостом по воде и обдала Филиппа брызгами. — Пойдем, поплаваем. Я научу тебя нырять за беззубками[БЕЗЗУБКА — пресноводный моллюск. ] и дразнить раков.

— Спасибо, не хочу, — упрямо ответил Филипп. — Утонуть я всегда успею.

— Какой ты несговорчивый, — разочарованно проговорила русалка и принялась расчесывать свои зеленые волосы.

— Я вчера был сговорчивым, — сказал Филипп. — А сегодня что-то не хочется.

— А в вашем мире реки и озера есть? — неожиданно переменила тему русалка.

— Очень много, — ответил Филипп. — Моря есть, океаны, водопады и ручьи. Воды у нас хоть отбавляй.

— А русалки в них живут?

— Нет, — покачал головой Филипп. — Там водятся только рыбы и разные животные.

— Рыбы глупые, с ними не интересно, — фыркнула озерная красавица. Наверное люди переловили всех русалок?

— Нет, русалки у нас водятся только в сказках, — ответил Филипп.

— Ничего ты не понимаешь, — наставительно сказала русалка. — Они не водятся только в сказках, а остались только в сказках.

— Не знаю, — пожал плечами Филипп. — Наверное, они сами вымерли, как динозавры. Это такие огромные животные, похожие на драконов.

— Так у вас и драконов не осталось? — изумилась русалка. — Как же вы так живете? Одни люди да рыбы. Тоска смертная.