Мы шли вдоль Риры, не торопясь, словно на прогулке. Все попытки хоть немного ускорить движение упирались в детей — они просто не могли двигаться по пересеченной местности достаточно быстро. Начинали плакать.
Дважды мы встречали патрулирующие лес четверки разведчиков, и дважды разыгрывали один и тот же спектакль: Шейла и ее товарищ Али выпускали две стрелы из наших двух арбалетов, затем мы с Джейн и еще с десяток человек, способных худо-бедно владеть оружием, брали в оборот уцелевших. После второго раза мы заполучили два оркских лука, но по-моему обычных, без магии. Луки достались тем, кто умел из них стрелять — двум девушкам-близнецам из Аризоны.
Лес здесь был уже иным, ибо мы приближались к горному хребту. Мягкая почва, свойственная окрестностям Аталеты, уступила место камням и скалам, заросшим лесом. Деревья стали ниже, чем я привык видеть даже на Земле, только иногда, метрах в двухстах — трехстах друг от друга, из этого, с позволения сказать, подлеска, возносились ввысь колонны стволов исполинских разновидностей. Как они удерживались на каменистой почве, было для меня загадкой.
По моему скромному мнению, за день по не очень густому лесу надо проходить километров шестьдесят-девяносто, по мнению Джейн и Роджера сорок было бы в самый раз. В этот день мы прошли пятнадцать. Люди валились с ног, то и дело повторяя друг другу, как они устали, и сопровождая свои слова «американскими улыбками». Меня это слегка раздражало.
Для привала мы выбрали место на берегу небольшого озера, окруженного смешанным елово-березовым лесом. В центре озера, то есть примерно в ста метрах от берега, был островок. Из озера вытекал небольшой ручеек, и метров через триста впадал в Риру. Было это озеро очень глубоким, уже у самого берега можно было видеть, как дно круто уходит вниз.
Больше всего меня возмутил тот факт, что наши «усталые» подопечные немедленно устроили заплыв, забыв, по всей вероятности, что валятся с ног.
Я разделся, и занялся медитацией. Когда я открыл глаза, на камне напротив сидел Роджер, он ждал. Я встал, пошатываясь добрел до озера и камнем плюхнулся в воду. В этот момент я испытал нечто странное — словно на меня посмотрели, а затем равнодушно отвернулись. Общение со Стариком научило меня доверять странным предчувствиям. Я вынырнул и осмотрелся. Ничего странного, кроме галдящей толпы на берегу. Затем рядом со мной вынырнул Роджер.
— Том, — неуверенно сказал он, — ты знаешь, на секунду мне показалось…
— Мне тоже, — сказал я.
— Что мы будем делать? — с тревогой спросил мальчишка.
— Пойдем тренироваться.
Он оказался очень способным учеником. Я, например, в свое время был тупее, причем намного. По крайней мере, так я это теперь вспоминал. Мы прошли стандартные стойки, которые он и так знал, несколько нестандартных и пару проходов. Затем я срубил два деревца и превратил их в некое подобие бокенов — тренировочных мечей. Мы отложили боевое оружие, и принялись фехтовать.
Джейн тоже решила преподать нашим спутникам пару уроков, и все шло хорошо, пока мы с Роджером не начали спарринг. Затем ученики Джейн стали покидать ее класс, дабы посмотреть на учиненный нами спектакль. Джейн была в ярости, и гному — гному! — пришлось ее утешать. В конце концов в ее классе осталось порядка пятнадцати человек, считая Кирка и Тиал, тоже пожелавших изучить боевое искусство демонов.
Фехтование на мечах — тяжелое занятие, и особенно это чувствуется, когда работа ведется на большой скорости.
— Сдаюсь! — выдохнул Роджер минут через десять. — Ты победил!
— Мы фехтовали не ради победы, а ради обучения. Защищайся… ученик. Или уроков больше не будет.
В ответ Роджер поднял свой бокен, и ринулся в бой. Еще пятнадцать минут. Он уже еле стоял на ногах, но стоял, и пытался сражаться. В любом спорте этот момент очень важен — усталость не пускает вас дальше, и если остановиться, то тренировка пропала даром. Любое обучение требует усилий.
Однако педагогическая система Старика шла в этом деле дальше. Абстрагируйся от своего тела, учил он, посмотри на него со стороны. Управляй им, как кукловод управляет куклой — проведи его через потерю сознания, если надо — убей. Это — то, из-за чего ты и начал тренировки — победа над собой. И не будь таким серьезным.
Все это я высказал Роджеру, заодно добавив, что вместо своей усталости, он мог бы сконцентрироваться на стойках и блоках. Мальчишка кивнул, говорить он уже не мог, и стойки в самом деле стали гораздо лучше.
Сорок пять минут. Я закрутил обманный удар, который был пропущен моим соперником, хоть я и двигался как в замедленной киносъемке. Затем Роджер упал. Я подошел к своему ученику и проверил пульс. Будет жить. Затем я стащил с него куртку и штаны, и — все еще без сознания — провожаемый взглядами «болельщиков», потащил купаться в озере. На этот раз никаких взглядов я не чувствовал, зато мальчишка сразу пришел в сознание.
— Ты понимаешь, что ты наделал, — Джейн не сердилась, она скорее дурачилась. — Ты отдаешь себе отчет, что половина тех, кто смотрел на вашу так называемую «тренировку» уже подошла ко мне и спросила, обязательно ли так над собой издеваться, чтобы научиться владеть мечом? Ты напугал их!
— И ты тоже хорош! — напустилась она на лежащего у костра Роджера, заметив, что страдальческое выражение на лице у мальчишки сменилось ехидной улыбкой.
— Род, бери бокен, пошли работать.
Интересно было наблюдать, как выражение ужаса на его лице сменяется выражением упрямой решимости, а затем — детской обиды, когда он осознал, что это была всего лишь шутка.
— Ты хорошо поработал, малыш. — Я потянулся, и подумал, что и я тоже давно не получал такого удовольствия. — В следующий раз сосредоточься на том, чтобы не терять сознание.
— Как?
— Просто реши, что этого не случится. И дыхательные упражнения, я покажу.
— Ага…
— Как у вас с Тиал? — спросил я у Джейн.
— Она, оказывается, знает народную медицину… — Джейн поморщилась, она любила точные формулировки. — Не народную, а скорее магическую. Лечит царапины, собирает травы и тому подобное.
— Ладно. Пусть. Попробуй у нее поучиться. Если мы останемся в этом мире, то нам потребуется все, включая магию и бабушкины сказки.
— Она показала мне несколько трюков, — сказал Роджер. Говорил он с трудом, как всегда бывает, когда перегрузишь мышцы шеи. — Ничего не получилось. Она говорит, способности к магии у людей почти отсутствуют.
— Я бы все равно взял несколько уроков, — заметил я, в упор глядя на Джейн. В ответ, точнее, вместо ответа, в меня полетел сапог.
Кирка я нашел на окраине лагеря, он методично, раз за разом, обходил посты, делая часовым замечания, и пытаясь их хоть чему-то научить. Похоже, у него уже начали опускаться руки.
— Ты собирался научить меня вашему языку, — сказал я, подходя. Гном кивнул и направился вглубь лагеря. — Мне нужен свет, — пояснил он. Я собираюсь показать тебе алфавит и все четырнадцать вариаций.