– Думаю, да. Но как он собирается защитить острог?
– Не знаю. Мы столько совещаний с ним провели, а мне так и не удалось выяснить его планы…
– А как Митрич и Ксю добрались до Арзамаса? – Данила заметил краем глаза, что Мариша и Ашот пристроились рядом и внимательно слушают. Митричу тоже было интересно.
– Такой большой, а вопросы детские задаешь, – улыбнулась Ксю, прижавшись к Ашоту.
Митрич тоже не удержался от комментария:
– Прям как бабуин какой-то!
– Неужели, – Дан напряг извилины, – угнали дирижабль?
– Почему угнали? Загрузили бочки с топливом для Ми-24 и взяли покататься. Три пузыря коньяка закарпатского, до Псидемии разлитого, отвалили командиру огнеметчиков, чтоб не возражал. С башенными договорились – тоже без презента не обошлось. С зенитчиками проще получилось – у них начальство непьющее…
– Столько народу в деле – и никто не стукнул? Не верю! – усомнился Ашот в том, что операция прошла гладко.
– И правильно делаешь, – кивнул Гурбан. – Тихонову доложили о несанкционированном вылете, но уже после того, как он заявил о гибели Ксю и Митрича. Он ведь свой экипаж подготовил для дирижабля, ему одному верный, а тут – такой облом. Он понял, что мы его провели. Потому мы не особо скрывались в тюрьме. Все равно Тихонов объявил бы «варягов» вне закона, это было неизбежно.
Данила покачал головой, и от этого нехитрого движения части сложившегося уже пазла перемешались, а затем встали иначе, образовав новую, совершенно иную картинку.
– Ну, а тут, – Гурбан развел руками, – мы оказались потому, что бойцы Шамардина взяли под контроль шлюз и начали массированный обстрел прилегающих Территорий. Они должны были создать безопасный коридор для нас. Вот так вот, ребятки.
Шлюз все еще контролировала личная охрана беглого советника, но вряд ли это продлится долго. Надо уходить, рвать когти, залегать на дно и так далее.
И все-таки Данила не удержался от вопроса:
– Где вертолет?
– В укромном месте, – отрезала Ксю, дав понять, что он опять задал детский вопрос. – Может, пора сваливать?
Но тут свои пять копеек вставил Ашот:
– А почему нас с самого начала не поставили в известность?
Дан покосился на Маришу. Та всем своим видом демонстрировала сожаление о том, что наговорила лишнего в критической ситуации, когда думала, что они погибнут. Но! Во-первых, они не погибли. И во-вторых – тоже.
– И все-таки, Гурбан? – Ашот встал в позу, и потому командир ответил по существу, но мудро:
– Ребятки, я вам верю, но… Любой из вас может стать предателем.
– Что?! – в три голоса возмутились доставщики.
Гурбан подняла руку, требуя тишины. Они заткнулись так же одновременно, как и высказали свое фи.
– Люди Тихонова способны на многое. Вы видели, что сделали с полковником. И с ним еще обошлись гуманно – просто избили. Продолжать?
Данила мотнул головой. И так понятно, что имел в виду командир. Тот, кто ничего не знает, ничего не выдаст под пытками.
– Ну, тогда всё, ребятки, с вещами на выход.
«Варяги», советник Шамардин и его бойцы двинули прочь из шлюза. Четверо шамардинцев тащили усилитель.
Их ждал острог, затихший, спрятавшийся по подъездам, чтобы не схлопотать случайную пулю из-за Стены. Тут и там висели привычные транспаранты «Вся власть Совету!», но появились и довески – «С Днем острога!»
«Точно, ведь скоро праздник, – подумал Дан. – Или уже сегодня?..»
Они остановились у того самого электроавтобуса, который перед Красной площадью тормознули Ксю и Маркус, чтобы никто не помешал доставить Излучатель на Лобное место. И вроде недавно это было, а словно целая жизнь прошла. В автобус загрузили усилитель, шамардинцы заняли свои места. К шлюзу небось спешат уже доблестные воины СБО, скоро будут слышны стенания сирен их джипов.
И все же Шамардин посчитал возможным объясниться напоследок:
– Москва долго не продержится. Трех суток до следующей подзарядки у нас попросту нет. Я предоставлю Павлу Сташеву прибор. Профессор, кстати, не стал ждать указанного срока, сразу отправился на явочную квартиру. Надеюсь, он сумеет перенастроить эту чертову железяку…
И тут громыхнуло и тряхнуло так, что Мариша вцепилась в Дана, чтобы не упасть.
Взрыв. И еще один. И второй. И третий… Над острогом взвились дымы.
– Что это? – Шамардин растерянно глядел то на Гурбана, то на Маркуса, будто бы они должны знать ответы на все вопросы, какие только могут возникнуть.
Острог тряхнуло еще трижды. Небо затянули клубы черного дыма. Словно только того и дожидаясь, что-то ухнуло за спиной, врезавшись в Стену. От громадины, возвышавшейся над шлюзом, откололись целые куски, рухнули на асфальт, подняв клубы пыли. Похоже, зомбаки вновь пошли в атаку. Скверно, ведь данный сектор Стены остался без прикрытия…
А через миг все звуки заглушил многоголосый рев толпы – казалось, каждый житель острога вдруг захотел громко высказаться о своем неприятии того, что происходило.
Гурбан жестами велел забраться в автобус и не высовываться без команды. Мариша, обогнав Шамардина, первая юркнула внутрь. Очередной взрыв раздался совсем рядом – ударной волной вышибло стекла в домах в сотне метров дальше по улице – окна ярко вспыхнули, блеснули тысячами осколков, стены обрушились, а те, что устояли, заволокло гарью. Ветер тут же швырнул ее в лица «варягам». Полковник Самара поправил усы, закашлялся. Крики боли стали громче, мольбы о помощи – слышались как женские, так и мужские голоса – разрывали Дану сердце, когда он садился, подталкиваемый Гурбаном, в электроавтобус.
– Тем, кому еще можно помочь, помогут эсбэошники и медики. У нас другая задача.
С логикой командира не поспоришь, и все же Дану было не по себе. Нельзя так, нельзя оставаться безучастным, когда люди гибнут.
– Погибнем мы – погибнет острог. – Маркус словно прочел мысли Данилы.
Автобус сорвался с места еще до того, как дверцы захлопнулись. Ашот, последний в очереди, едва успел впрыгнуть. Шамардинцы прижали лица к стеклам – водитель вел транспорт по улице, которая только что подверглась атаке. Данила видел, как из горящего дома, толкаясь, выбегали люди – кто в чем, в трусах, в накинутых на плечи куртках, с кухонными ножами в руках, с топорами и арматурными обрезками, был даже один с бутылкой, которую на выходе из подъезда он разбил, превратив в «розочку». Паникеров успокаивали, раненых складывали в сторонке, трупы тех, кто погиб на улице, сваливали в кучу, и куча эта была внушительной, а сколько людей еще осталось в домах, под руинами? Сколько стариков задохнется в угаре?..
Скорость пришлось сбавить, чтобы не задавить кого случайно. Дан сжимал кулаки и скрежетал зубами от бессилия. Надо помочь людям спасти тех, кого можно. Мужик с «розочкой» кинулся наперерез автобусу, требуя, чтобы тот остановился, взял раненых. Водила ударил по шайбе клаксона и прибавил газу, едва не сбив двух детишек, выскочивших откуда-то слева прямо под колеса. Водила среагировал верно, вывернул руль, и тут уж пришлось отпрыгнуть мужику. Он упал на спину, поднялся и, ругаясь, швырнул вслед автобусу свою «розочку».