— Ерунда это все, милое дитя, — хрипло засмеялся Галушко. — Вы, девушка, вообразили себя Гинденбургом или кем-то наподобие того? Но все, что вы тут нагородили… все это — лажа! Давайте поспорим, что я свободно пронесу ствол куда угодно. Поставлю машину там, где мне захочется… Ерунда это все, — твердо повторил он в очередной раз. — На того пентюха будет покушение, и пройдет оно весьма успешно…
— А ну пошел вон отсюда, пьянь несчастная!!! — побагровев от натуги, заорал Погорельцов на Галушко. — Пошел вон, я тебе сказал!! Проспись!!!
Тот удивленно уставился на продюсера и даже открыл рот, чтобы что-то возразить, но Погорельцов не дал ему этого сделать. Схватив начальника по безопасности в охапку, он буквально вытряхнул его из номера.
— Извините, Евгения Максимовна, — попытался изобразить улыбку продюсер. — Сами видите, с какими придурками приходится работать, — при этом он зло посмотрел на Арчирова. Тот, несмотря на свои габариты, умудрился сдуться до размеров футбольного мячика и сделался почти незаметным в кресле.
— Ничего страшного, — как можно любезнее ответила я. — Видимо, Вадим Сергеевич сильно перебрал, вот и понес откровенную чепуху. Так бывает, когда пьют, не закусывая.
— Так вы полагаете, что второй зал совершенно безопасен?
— Я не говорю, что он совершенно безопасен. Я считаю, что «Центральный» как нельзя лучше подходит для обеспечения этой самой безопасности. Конечно, если этим будут заниматься все, кому это положено по штату.
— Вот и прекрасно, — потер руки Погорельцов. — Я очень на вас рассчитываю, Евгения Максимовна. Значит, вы подготовьте мне план ваших мероприятий, и завтра утром я вас жду, чтобы можно было их обсудить поконкретнее. Договорились?
Это прозвучало как выпроваживание моей персоны за дверь. Что-то в этом было неестественное, фальшивое. Может быть, поэтому я не стала говорить про возможность незаметного отхода через соседний жилой дом с коммунальными квартирами. Решила, что называется, приберечь это на «десерт». Мало ли что может случиться?
Распрощавшись с этой компанией, я вышла из номера. Уже садясь в машину, я вспомнила, что так и не позвонила Котехову. Тетя сказала, что он звонил несколько раз и утверждал, что у него ко мне какое-то срочное дело. Обычно он такими вещами не шутит. Набрав номер его телефона, я прослушала механический голос, сообщивший мне, что абонент либо занят, либо находится вне зоны связи. Чертыхнувшись, я нажала на кнопку сброса и поехала домой.
Тетушка встретила меня, как обычно, — сидя перед телевизором. Наскоро поужинав, я налила большую чашку кофе и засела у себя в комнате. Требовалось привести свои мысли и чувства в порядок. События накладывались одни на другие настолько стремительно, что у меня просто не хватало на это времени.
Как провести Хрыкина в зал, я знала. От назойливых поклонниц за кулисами его прикроет полиция. Это само собой разумеется. А вот как быть с его эвакуацией после концерта? Наверняка фанатки будут караулить певца возле служебного входа. Не такие они идиотки, чтобы не сообразить этого. Значит, необходимо придумать способ, как отвлечь тинейджеров. Самый лучший способ — незаметно увезти Хрыкина на другой машине. Сомневаюсь, правда, что он на это согласится. Значит, применим грубую физическую силу. Теперь что касается перерыва между концертами. У него будет «окно» минут на сорок — на час. За это время он успеет принять душ, выпить кофе, перекусить. Гримерку я осмотрела, там все в порядке. Второй этаж, окно небольшое, коридор длинный, светлый, просторный. Если даже кому-то и удастся просочиться через полицейские кордоны, его легко можно будет вычислить. К тому же у дверей гримерки наверняка будут стоять охранники. Ну, а в «Центральном» и вовсе ничего придумывать не надо. Оттуда я его уведу через коммуналку. Мы выйдем на ту улицу, где нас вообще никто не ждет, сядем в машину и без проблем доберемся до гостиницы. С этим все понятно.
Теперь, что касается Галушко и его пьяных откровений. Погорельцов, конечно, сыграл красиво и даже убедительно. Но меня эта их возня настораживает. Что-то здесь не так! Да и к своим обязанностям он относится, мягко говоря, не слишком серьезно. Не может так себя вести начальник службы безопасности, знающий, что на его объект готовится покушение. Да и сами эти покушения напоминают детскую игру в «Зарницу». Если, конечно, не считать взрывателя под капотом. Лично у меня создается впечатление, что Хрыкина собираются не убить, а всего лишь сорвать ему выступления. Интересно бы узнать, чем это грозит самому Хрыкину, и Арчирову в частотности? Нет, все-таки, если я хочу выполнить условия контракта, мне придется подстраховаться.
За этими размышлениями я не заметила, как пролетело время. Случайно взглянув на часы, я обнаружила, что уже перевалило за полночь. Пора было ложиться спать, завтра мне предстоял трудный день.
Котехов позвонил, когда я выводила из гаража машину. И вместо приветствия накинулся на меня с упреками:
— Женька, где тебя черти носят?! Я вчера целый день пытался дозвониться, но ты была недоступна.
— Не ври, пожалуйста, — бодро перебила я его. — Я вчера вечером была доступна, а вот ты перекрылся. Я даже могу точно угадать, чем ты занимался.
— Я свободный человек, так что имею на это право, — быстро ответил Олег. — Короче, у меня для тебя есть потрясающая информация! Но учти, что доказать я ничего не могу. Это только мои догадки.
— Выкладывай.
— Это не по телефону. Сможешь подъехать?
— Знаешь, Олег, я, вообще-то, занята. Сегодня у Хрыкина концерт…
— А я тебе по этому поводу и звоню. Есть потрясающие наблюдения, и, если их правильно проанализировать, ты придешь к таким выводам — закачаешься!
— Ты меня заинтриговал, — хмыкнула я. — Только, понимаешь, мне действительно некогда. Скинь свою информацию на электронку, я вечером прочитаю.
— Евгеша, милая, пойми, это — бомба, если только я найду подтверждение тем выводам, к которым пришел. Кстати, мой тебе совет: не спускай с Хрыкина глаз! Провокации на концертах будут обязательно. Запомни! Именно провокации, а не покушения. Если хочешь знать, это стиль Хрыкина!
— С чего ты это взял?! — откровенно говоря, это сообщение меня поразило.
— Встретимся — покажу кое-что. Я постараюсь приехать на концерт.
— Хорошо. Давай, до связи.
Отключившись, я задумалась. Олег был, что называется, журналистом от бога. У него нюх на всякого рода сенсации. И преподнести их правильно он тоже умел.
Галушко опять встретил меня в фойе гостиницы. Видимо, его нормальное рабочее состояние — похмелье. Или полупохмелье.
Хмуро поздоровавшись со мной, он жестом предложил мне сесть в кресло. Я изобразила удивление:
— Что-то случилось?
— Вовка сказал, что вы разработали какие-то особые мероприятия по охране Хрыкина. Хотелось бы на них взглянуть.
— А для чего вам это? Если мне не изменяет память, вы вчера собирались лично устроить покушение на Хрыкина.