Столик Джулс выбрал поближе к кухне и как можно дальше от окна. Ничто не должно отвлекать Бесси от еды. Пока они ждали, когда принесут меню и столовые приборы, Джулс развлекался, перечитывая надпись над телефоном возле кассы «ЗАПРЕЩАЕТСЯ РАЗГОВАРИВАТЬ С НЕСУЩЕСТВУЮЩИМИ СОБЕСЕДНИКАМИ». Джулс как создание некоторым образом несуществующее посчитал это предписание забавным. Выходит, когда официантка подойдет, чтобы принять заказ, и заговорит с ним, она нарушит здешние правила.
Пару минут Джулс украдкой любовался своей спутницей. Наконец его терпение лопнуло. Он привстал со стула и громко щелкнул пальцами. Одна из официанток удостоила Джулса вниманием.
— Милочка, мы сюда поужинать пришли. Нам что, ждать до завтрака?
Официантка махнула рукой:
— Не дергайся, дорогуша. Ты у меня не один. Придется подождать своей очереди.
На дверях кухни висел список предлагаемых блюд, и к тому времени, когда официантка принесла меню, Джулс успел сделать выбор.
— Дама будет сандвич с жареными устрицами, порцию красных бобов, копченые колбаски и кукурузный хлеб.
Бесси в знак протеста стукнула кулаком по столу.
— Эй, ты чего?! Я разве не могу заказать сама?
Джулс умиротворяюще похлопал ее по руке.
— Детка, это же круто, когда мужчина делает заказ для своей дамы. Ты какой сандвич будешь?
Чуточку смягчившись, Бесси повернулась к официантке:
— С соусом, майонезом, помидорами и солеными огурцами. И главное, чтоб устриц побольше!
Официантка нацарапала что-то в блокноте.
— Как скажешь, дорогуша.
Затем снова повернулась к Джулсу:
— Что-нибудь еще?
Джулс сдвинул брови.
— А мне просто кофе. Доброго горячего кофе.
Бесси удивленно раскрыла глаза.
— Так ты что, будешь просто сидеть тут и пялиться, как я ем?
— Я сыт, — наврал Джулс сквозь острые зубы, — а поглядеть на красивую женщину за едой — тоже удовольствие.
— Ну, дело твое.
Бесси глотнула воды и посмотрела на Джулса поверх кромки стакана.
— Знаешь, — сказала она, — из всех белых, что я видела в жизни, ты — самый белый.
Джулс усмехнулся, старательно пряча зубы.
— Знаю. Мне часто об этом говорят. Кое у кого из родни был рак кожи, поэтому стараюсь на солнце не вылезать.
Официантка принесла корзинку с хлебом и поставила ее перед Бесси. Джулс глянул на поданное к хлебу масло и скорчил недовольную гримасу.
— Эй, милочка!
Официантка вернулась к столику.
— В чем дело, дорогуша? — поинтересовалась она.
— Забери-ка это низкокалорийное дерьмо и принеси нам настоящего масла. Идет?
Официантка, удивленно приподняв брови, забрала масло со стола.
— Идет… Просто в наше время некоторые заботятся о своем весе…
На этот оскорбительный выпад Джулс решил внимания не обращать. Он с жадностью отхлебнул кофе и принялся смотреть, как Бесси намазывает масло толстыми слоями на хлеб. Через несколько минут притащили сандвич размером с огромный ботинок. Дюжины зажаренных устриц, как следует сдобренные соусом и майонезом, покоились между толстыми ломтями французского хлеба. Гигантскую порцию сладких бобов дополняли, едва помещаясь в тарелку, копченые колбаски. Толстый слой жира на поверхности бобов отражал мерцание зеленой неоновой вывески за окном.
Очень скоро от сандвича почти ничего не осталось. Джулс прикрыл глаза, с удовольствием предвкушая собственную трапезу. И все же где-то глубоко в подсознании настойчивый голос снова и снова повторял ему заголовок той самой злополучной статьи. «А ведь в самом деле, — подумал Джулс, — нельзя же так со своим здоровьем». Однако восхитительное предвкушение погребло под собой голос разума. Черт возьми, он всегда успеет сесть на диету. Не обязательно сегодня.
Джулс допивал третью чашку кофе, когда Бесси окончательно расправилась с ужином и смахнула с губ последние крошки. На ее тарелке крошек не осталось вовсе. Джулс отодвинул чашку и потрепал даму по пухлой руке.
— Черт меня побери! Люблю смотреть, как едят женщины. Ты точно наелась? Может, будешь что-нибудь на сладкое?
Бесси похлопала себя по круглому животу и ухмыльнулась.
— He-а. Больше ничего не влезет.
— Ладно, — Джулс взял чек со стола, — тогда пошли.
Он расплатился у кассы. Бесси приостановилась у лестницы в гостиничные номера.
— Может, наверх поднимемся? Я бы чуток полежала.
— Нет, детка. Давай немного прокатимся. У меня есть отличный домик на берегу озера. Там мы с тобой и полежим.
* * *
Подъезжая к автостраде, Джулс облегченно вздохнул. Огромный «кадиллак» чувствовал себя на хайвэе как рыба в воде, и вампиру казалось, будто он ведет яхту в открытом море. Они миновали западные пригороды. Искусственные огни цивилизации остались далеко позади, и на небо высыпали звезды. Такие ночи просто созданы для музыки. Джулс потянулся к приемнику.
— Тебе нравится старая музыка?
Бесси ухмыльнулась.
— Само собой. Мне любая музыка нравится.
Приемник Джулса всегда был настроен на волну местной радиостанции, где крутили только старую новоорлеанскую музыку. Вскоре он уже постукивал пальцами по рулю в такт Дикси Капе, Кларенсу «Фрогману» Генри и Фэтс Домино. Бесси глядела в окно, наблюдая за далекими огоньками рыболовецких судов и нефтяных платформ на Пончарт-рейн. Джулс подумал, что она, должно быть, нечасто выбирается из города.
— Как тебе поездка?
— Высший класс. — Она повернулась к Джулсу. — А водить такси интересно?.
Джулс немного убавил звук. Зря он начал разговор. С пищей дружеских отношений заводить не следует.
— Да вроде ничего. На жизнь заработать можно.
— Ты всегда этим занимался?
— He-а. Раньше служил в офисе коронера. Много лет служил. Хорошее было местечко, выгодное. Потом вместо моего шефа выбрали другого парня, тот привел своих людей, и после двадцати семи лет службы мне дали пинка под зад.
Джулс замолчал. Грустные воспоминания вырвались наружу и наполнили салон автомобиля горечью. Док Ландрю, шеф Джулса, был его лучшим другом. Почти с самого начала Ландрю знал, кто Джулс такой, и многие годы позволял ему утолять голод кровью недавно умерших. Замечательное было время. Однако город постепенно менялся. Старожилы уехали, на их место явились другие люди, которые и голосовать стали по-другому. Тогда Джулс и понял, что все в этом мире когда-нибудь заканчивается. По крайней мере все хорошее.
По радио Би-Би Кинг пел, что «Блюз — это прекрасно». Песня рассказывала о грусти, но голос Кинга, полный радости, любви к жизни и огромного воодушевления, развеял печаль Джулса. Он снова принялся барабанить пальцами по рулю. Впереди показался поворот на север, к озеру Морепа, и Джулс свернул с автострады.