Но боль осталась. Последние остатки ваданской верности покидали Зая.
Император был готов уничтожить один из Восьмидесяти Миров.
Зай вспоминал хрестоматийные фразы, которые заучивал в детстве. Древний договор между Императором и Вадой был подписан тогда, когда ваданские отцы-основатели бежали со своей родной планеты, разрушенной войной. «Нет — уничтожению миров» было прописано в договоре. И вот теперь монарх его нарушил.
Сражаясь с тошнотой, Зай заметил маленькую «иконку», мигающую в нижнем уголке знака послания Нары. Этот символ придумала Хоббс, а означал он, что послание попало в руки к адепту Тревим.
— Проклятье... — прошептал Зай.
Он-то решил, что это сообщение надежно засекречено. Оно было защищено сенаторским иммунитетом и всеми привилегиями, действовавшими внутри Рубикона, но все же зловредной Тревим каким-то образом удалось вскрыть это послание.
Теперь Император узнает о том, что Нара Оксам предупредила его. Еще одна волна тошноты накатила, но буквально через несколько секунд Зай уже сумел взять себя в руки.
Он стал дышать медленно и размеренно — как подобает ваданскому воину. Он отвернулся от мрака космического пространства и вышел из блистера. Его очень обрадовал звон подметок собственных ботинок, прикасавшихся к прочному металлу палубы.
Он улыбался.
Странно... Такая страшная опасность — а на душе у Зая стало легче. Между тем впервые за несколько месяцев он почувствовал себя сильным и уверенным. Все его грехи и недостатки ушли в тень, их затмили преступления врага — Воскрешенного Императора.
— Хоббс, — проговорил он, вызвав на связь старшего помощника.
— Капитан? — полусонным голосом отозвалась Хоббс.
— Встретимся около каюты Раны Хартер.
— Сэр?
— Через пять минут. Захватите свое оружие.
СТАРШИЙ ПОМОЩНИК
Кэтри Хоббс на бегу застегивала куртку.
Она остановилась за углом, отделявшим ее от цели, и сверилась с часами. У нее оставалось пятьдесят секунд. Она окинула взглядом свою черную шерстяную форму — все ли в порядке. Отодвинула край рукава, под которым прятала пистолет. Датчик показывал, что обойма полна, но Хоббс все-таки отодвинула крышку и собственными глазами взглянула на обойму. Все иглы были на месте.
Дротики выстроились в два ряда, как две шеренги крошечных оловянных солдатиков.
Хоббс быстро и бесшумно скользнула за угол. Капитан уже ждал ее. Он был суров и мрачен.
— Что случилось, капитан?
— Нас предали, Хоббс.
Опять мятеж? Хоббс судорожно вдохнула и отстегнула от запястья пистолет.
— Речь не о ком-то из членов экипажа, Хоббс, — сказал капитан.
Она обескураженно заморгала. Что он имел в виду?
— Отдайте мне его. Он указал на пистолет.
«Что?!» — подумала она. Ведь капитан мог взять со склада свой собственный пистолет. Ах да, но ведь об этом тут же бы стало известно всем политиканам на борту «Рыси».
Хоббс молча подала капитану пистолет.
Капитан, держа пистолет за спиной, открыл дверь, ведущую в каюту воскрешенной мертвой. В полумрак прихожей хлынул свет. Адепт Тревим стояла на коленях спиной к входной двери и шевелила пальцами — отдавала какие-то кодовые приказания.
— Простите меня, Почтенная Мать, — проговорил Зай и, обстреляв Тревим градом игл, вонзил их поверх ее сердца в форме буквы X.
Хоббс ахнула и с трудом устояла на ногах. «Это сон, сон!» — думала она.
— Симбиант может ее потом восстановить, — объяснил Зай, обернувшись к Хоббс, и спросил: — Чем она занималась?
Хоббс заставила себя сосредоточиться и, заглянув в синестезическое пространство, обвела взглядом данные диагностики. Официально все действия адепта были тайными для бортового компьютера, но всегда оставались какие-то косвенные следы. Сверхсветовой передатчик работал в режиме передачи.
— Похоже, она передавала сообщение, сэр.
— Я успел ей помешать? Хоббс покачала головой.
— Процесс передачи завершился, капитан. Главный передатчик — в режиме конца связи.
— На Родину, — проговорил Зай. Она кивнула.
— Черт. Отключите весь узел связи, Хоббс. Отрежьте его от системы снабжения энергией.
Хоббс сглотнула подступивший к горлу ком и передала связистам приказ капитана. Хотя бы этот козырь у капитана остался. Аппаратчики обладали высочайшим предписанием, дававшим им неограниченную власть, но члены экипажа «Рыси» все еще могли отключать любые системы фрегата вручную.
Капитан распахнул дверь, ведущую в дальнее помещение, держа наготове пистолет.
— Рана Хартер, — позвал он.
«Неужели он убьет ее?» — гадала Хоббс. Адепта Тревим после ранения в сердце без труда реанимируют, а вот от ранения в голову воскрешенная мертвая оправиться не смогла бы.
Мертвая женщина вышла из темноты на свет, подслеповато моргая. Невысокая, бритоголовая — так же, как рикс. Но хотя Хартер явно была ростом ниже Херд, Хоббс обратила внимание на их внешнее сходство. Власти Легиса сочли, что Рана была избрана из всех сотрудников местной милиции именно за свое сходство с Херд, а вероятно — из-за того, что она обладала редкой способностью систематизировать хаотичные данные. Хоббс гадала, каким образом гигантский разум эксплуатировал интеллект Раны и как сказался плен на той воскрешенной мертвой, которая сейчас стояла перед ней.
— Прошу вас, пойдемте со мной, Почтенная, — сказал Зай.
Хартер робко кивнула. В ней совсем не было обычной для мертвых надменности. Лаурент Зай пошел первым, Рана — следом за ним. Хоббс замкнула процессию. Она шла и все время напоминала себе о том, что все это происходит на самом деле.
Через несколько минут они уже были около камеры, где содержалась рикс. Из-за стрельбы и включения тревожного режима на медицинских мониторах адепта Тревим кое-где на корабле сработала сигнализация, но Хоббс вроде бы удалось ее утихомирить.
Из членов экипажа на страже возле камеры стоял единственный морской пехотинец, но не знакомый капитану Бассириц, а какой-то другой. Компанию ему составлял один из аппаратчиков нижнего звена. Этот парень был живой, поэтому Зай выстрелил ему в ногу, а когда тот начал оседать на пол, капитан хорошенько врезал ему кулаком в висок. Аспирант рухнул на пол без чувств.
Оторопевшему охраннику Зай строго приказал встать по стойке «смирно».
Рядовой на мгновение остолбенел, но тут же вытянулся и выпятил грудь, как на параде. Такого «командного» голоса Хоббс у Зая никогда не слышала. Как ни страшно, как ни несуразно выглядело все, чем они занимались, именно звук голоса капитана вдруг напугал Хоббс.