— Ну че, нашла? — прикрикнула Чуб на Машу, скрупулезно пролистывающую одну из прихваченных из дому книг. — Что там есть про полеты?
— На параплане? — ерничая, уточнила Катя.
— На метле!!!
Ковалева с сомнением посмотрела на подругу.
— Даш, нам же не к спеху, верно? — увещевающе пробубнила она.
Катя кивнула. Деликатная студентка нравилась ей все больше и больше. И в груди предательски булькнуло что-то теплое, человечное, похожее на желание отблагодарить, научить, помочь…
— Как это не к спеху? — захлебнулась Землепотрясная Даша Чуб. — Там русским языком написано: увидишь на небе огонь и ПОЛЕТИШЬ туда! Ты бы хоть свой агрегат опробовала! — обиделась она на ее отчужденную безучастность. — Я специально твое седло к щетке прикрутила. Будешь как Маргарита. Тебе ж приятно?
— Очень.
Даже пример обожаемой Маргариты Николаевны, пролетевшей верхом на щетке из Москвы в Киев и обратно в Москву, не растопил Машиных леденящих сомнений. Как бы далеко ни распространялась ее вера в чудеса, она была дитем XXI века, и летательные способности деревянной палки вызывали у нее крайне тщедушный энтузиазм, а поселившаяся в Дашиной душе безбашенная вера в их способность взлететь, сиганув с пятнадцатиметровой башни, казалась откровенно опасной. Для Чуб — сама Маша точно знала: никакими литературными примерами ее на этот кошмарный подвиг не соблазнить!
— А ты чего сидишь, как королева? Уже полдевятого. Скоро закат! — накинулась Чуб на Катю.
— Нет, спасибо, — брезгливо открестилась та. — Я лучше здесь посижу. Будет кому «скорую» вызвать, когда ты об асфальт шмякнешься.
— Ну должна же она как-то летать!!! — яростно закричала Чуб, отшвыривая бесталанную метелку.
— Неужели? — саркастично сломала брови Катерина. — Да, дорогуши, давно я в цирке не была!
— Дура! — крикнула Даша. — Там шкаф, полный метел! Тут балкон без перил — как специально для взлетов! Что это, по-твоему, значит?
— На трассе под Киевом метлы десятками стоят. Мужички продают — по три гривни штука. Не подскажешь, там случайно не загородный аэропорт?
— Все ведьмы летают на метле! Это каждый знает! Вы не думайте, я подумала днем…
— Неужели? Ты еще и думать умеешь? — съехидничала Дображанская.
— Я в детстве мечтала быть летчиком-космонавтом!
— Это, конечно, доказательство, — оскалилась Катерина.
— Так вот. Киев очень важный город в плане воздухоплавания! — взволнованно затрещала несостоявшаяся космонавтка Д. Чуб. — И Сикорский тут родился, который первый вертолет изобрел. И Королев, который первую ракету в космос, — наш, из Житомира, в Киеве, в Политехническом учился, где и Сикорский… Мы только первый самолет прогавили! Но зато первую «мертвую петлю» на самолете Петр Нестеров в Киеве сделал. И первый в мире многомоторный самолет «Витязь», и «Илья Муромец» — тоже Сикорский! Из него потом в войну первые русские бомбардировщики делали, эскадры «Муромцев»! А все почему? Потому что в Киеве ВСЕГДА летали!
— Если бы хозяйка этого дома летала на метле, она не держала бы в шкафу параплан, — с апломбом приземлила «космонавтку» Катя.
— Да вы! Вы! — завыла заземленная «летчица».
— А если мы — не ведьмы? — сказала Маша.
Чуб замерла с возмущенно открытым ртом, взирая на нее как на распоследнюю предательницу.
— Ты ж сама… Первая! — слезливо начала она.
Но Маша уже прилипла к книжной полке, пытаясь вызволить оттуда стиснутый золочеными собратьями том словаря.
— И в письме, и в книге нет слова «ведьма»! — встревоженно пояснила Ковалева. — Только «Ясная Киевица». Редкое определение — я его никогда раньше не встречала. А вдруг это не синоним, а… — Том наконец вырвался на волю, и Маша нырнула в него с головой. Даша напряженно ждала, поглядывая на свою метлу, — когда дело касалось книг, подруга обычно не мела языком зря.
— «Киевица, — выудила нужное слово студентка, — худая ведьма».
— В смысле худосочная? — нервно дернулась Даша, непроизвольно хватаясь за свою чересчур упитанную талию. — Что это значит? Они только худых берут?!
— Ну да! — развеселилась Катерина. — Я вспомнила! Я передачу про инквизицию смотрела. Так там говорили: одним из способов определения ведьм было взвешивание! Считалось, что ведьмы очень легкие — иначе их метла не поднимет.
Даша расстроенно захлопала глазами. Катя безудержно расхохоталась:
— Вот почему твоя палка не взлетает, — она подломиться под тобой боится!
— «Худая» — значит некачественная, непрофессиональная, — резко срезала ее Маша и, глядя Кате прямо в глаза, сказала: — Зачем вы так? Разве будет лучше, если мы все перессоримся?
— Но это же ересь, — сбавила тон Катерина.
— Но вы ведь можете просто уйти, — мягко возразила ей Ковалева. — Но вы не уходите, потому что знаете: верите вы в это или нет, вам, так же как и всем нам, нужно понять, что с нами произошло.
— Ты сама только что сказала: мы не ведьмы!
— А кто? Полуфабрикаты недоделанные?! — горько обиделась на судьбу Даша.
— Может, оно и к лучшему, — безрадостно протянула Маша. — Слушай, — вернулась к домашней книге она, — что я нашла. Только говорить не хотела… «Поездка на шабаш совершается верхом на палке, которая для этого смазывается особой мазью. В это снадобье входит, как существенная составная часть, жир маленьких детей, которых обязательно доставляет ведьма или сам демон».
— Я детей резать не буду! — испуганно запротестовала Чуб.
— А я о чем… Если верить книгам, получается, что ведьмы — не очень хорошие.
— А твоя Маргарита? — поддела ее «святым» Даша. — Она же летала на бал к Воланду. И никого для этого не убивала!
— Ей Азазелло дал уже готовый крем, — окончательно скисла Маша, — «жирный» и «желтоватый».
— Ты думаешь, Маргарита мазалась жиром младенцев? — ахнула Чуб.
— Она не знала! — страстно оправдала любимицу Ковалева.
— Чушь! — звонко резюмировала Катя. — В той передаче рассказывали: если втереть в кожу такие препараты, как белладонна или атропин, может возникнуть ощущение левитации — иллюзия полета в воздухе. Полеты на метле — это глюки. А ведьмы — просто первые наркоманки!
— М-да, — разочарованно протянула Даша Чуб. Обе версии оказались равно паршивыми: либо — убийцы, либо — наркоши!
— Жир младенцев, — негодующе фыркнула честно молчавшая досель Белладонна, — Средневековье и западничество! Славянские ведьмы пользовали отвар из дурмана и тирлич-травы! Им натирают подмышки или…
Катя резко приложила руку к сердцу и громко вдохнула воздух, не сводя глаз с белоснежной кошки.
— Ну я же тебя просила! — укоризненно вскрикнула Маша.