Мелисса поняла, что Рекс на минуту забыл, что на нем нет толстых линз. Дом находился в таком Фокусе, что следопыт и так все отчетливо видел.
— Значит, темняки к ним тоже прикасались, — пробубнил он, и несколько косточек «домино» выскользнули из его пальцев. — Но как?
— Рекс… — сказала Мелисса, почуяв, что в кричащее возбуждение Рекса вновь проник знакомый оттенок. — Который час?
Он взглянул на часы.
— Ты права. Надо уходить отсюда. Я только возьму парочку…
— Рекс!
Ее волновала вовсе не надвигавшаяся полночь. Нечто такое она чувствовала и раньше, и оно теперь снова неслось к ним. Сквозь психическое безмолвие дома словно прорвался голос: «Мы просто должны это сделать, никто тебе даже спасибо не скажет, Энджи».
Разум Мелиссы завертелся, как грампластинка, пытаясь отделить сумятицу Рекса от приближающихся мыслей чужаков. Они решительно и упорно проникали в ее мозг, злились на какие-то неудобства, а самое главное — сильно беспокоились.
— Это он… — прошептала телепатка.
— Кто?
«Держись дороги, идиот. Мы почти приехали».
Теперь она точно узнала этот страх. Такой она улавливала тысячи раз — по утрам, в школе. Когда все уже расселись по своим местам, хотя бы один обязательно в панике несся по коридорам, боясь выволочки. Страх опоздать.
— Он спешил, когда уезжал, — невнятно сказала она, — но он спешил, чтобы вернуться до полуночи!
— Тот человек, которого ты слышала?
— Да! Линяем отсюда, живо!
Мелисса встала, у нее все еще кружилась голова. Почему-то телепатия в этом доме напоминала ей купание в сиропе.
Рекс копошился с плитками, пытаясь засунуть их обратно в коробку.
— Нет времени! — Она уже чувствовала щедрые ругательства, с которыми человек выворачивал руль, чувствовала, как его заносит на крутых поворотах, слышала визг шин…
Рекс поднял глаза. Он тоже услышал шины. По потолку поползли огни фар, и на подъездной дорожке захрустел гравий.
— Он здесь, — обреченно сказала Мелисса.
— Забудь, — ответил Рекс, осторожно взял ее за руку в перчатке и сверил время. — Нам надо спрятаться всего на четыре минуты. Меня больше волнует то, что будет после полуночи.
Они забросили темняковое «домино» обратно в шкаф и прокрались в соседнюю спальню. Оставалась надежда, что мужчина не станет обыскивать пустой дом, когда до полуночи осталось так мало времени. Рекс указал на широкий платяной шкаф-купе, абсолютно пустой.
Едва они успели затаиться во мраке шкафа, как с нижнего этажа донесся звук открывшейся двери. Мелисса слышала, как Рекс с трудом дышит рядом: ему было неудобно, и он пытался избежать случайного прикосновения. Девочка натянула перчатку и, схватив его этой же рукой, прошептала:
— Не дергайся. Мешаешь сосредоточиться.
Разум Рекса успокоился, и тогда она почувствовала, что в доме кроме них два человека — тот человек и… Энджи. Женщина излучала непробиваемое спокойствие. Неудивительно, что до этого момента Мелисса ее не чуяла.
— Тебе повезло, что мы успели, — раздался приглушенный голос мужчины, а следом — его шаги по лестнице.
Мелисса старалась дышать ровно. В пустом доме любой звук отзывался громким эхом. Один случайный стук в дверцу шкафа — и их накроют.
— Я не просила тебя выворачиваться наизнанку. В следующий раз сама справлюсь.
В низком голосе Энджи с избытком хватало самообладания, в то время как мужчина буквально задыхался от беспокойства. Но ее разум не заразился от него страхом опоздать. Мелисса почувствовала, как женщина посмотрела на часы, — и импульс ее удовлетворенности от того, что все идет по плану. Теперь, когда они в доме, телепатка ясно ощущала их вкус.
— Вечные обещания! — прокричал мужчина из главной ванной.
Его мозг наполнился чувством облегчения, и тут же до Мелиссы донеслось журчание мочи. Ничего себе подробности. Девочку передернуло.
— Можно подумать, ты сам бы справился, — ответила женщина так тихо, что ее слова Мелисса лучше услышала мысленно, чем ушами.
Вот теперь она уцепилась за разум Энджи, который весь был так и пропитан тошнотворно-приторным презрением к мужчине. Во-первых, он и не был нужен Энджи: едва ли мог расшифровать символы знания, не видел общей картины, вечно таскал с собой свой дурацкий фотоаппарат, но так ни разу и не заснял призраков.
«Не будь он родней старейшины…»
Разум женщины приблизился, и ее медленные шаги раздались на верхнем этаже. Она остановилась как раз возле той комнаты, где они прятались.
— На кой нам такой большой дом?
Под хваткой Мелиссы у Рекса напряглись плечи, и его разум затемнил ее мысли волной страха.
«Спокойно», — велела она ему.
— Дом, дом и еще раз дом, — ответил мужчина, — вот что нужно призракам. В любом случае, если это поле такое огромное, как о нем говорят, мы заработаем в сто раз больше, чем стоит эта коробка погремушек.
Женщина шагнула в комнату и зажгла свет. Слепящий клин протиснулся в щель между раздвижными дверями шкафа. Мелисса зажмурилась: ей казалось, будто свет кромсает ее пополам. Рекс затаил дыхание.
Мелисса закрыла глаза, пытаясь вкрасться в мысли женщины, узнать, почему она так пристально смотрит на дверь шкафа. Но ужас Рекса поглотил ее ровные невозмутимые мысли.
— Пошли, Энджи! Тридцать секунд.
Женщина не двинулась с места. Свободной рукой Мелисса показала ей кулак. Один хороший удар любого отключит на полминуты. Этого вполне хватит.
— Энджи!
Наконец шаги начали удаляться, на этот раз быстро и решительно. Мелисса услышала, как в другой комнате загремели костяшки «домино», почувствовала предвкушение в умах обоих незваных гостей. И — облегчение Рекса.
А потом, несколько секунд спустя, снова эту благословенную…
Тишину…
— Скорее!!! Надо бежать!
Мелисса мотнула головой и вырвала руку. Ее глаза сияли той зловещей ясностью, которую они обретали в час синевы, свободные от суматошной какофонии посторонних мыслей. Теперь ей было нечего бояться.
Рекс вздохнул. Да уж, Мелисса еще та заноза в пятке.
— Я этой дамочке покажу, — заявила она, оттолкнула его в сторону и рванула в главную спальню.
Мальчик бросился следом и остановился у двери. Двое людей застыли над россыпью костяшек: мужчина на коленях, женщина — стоя. Лицо мужчины скрывала фотокамера, нацеленная на пол. Рекс заметил, что на его часах ровно полночь, а на циферблате поблескивают двенадцать драгоценных глазков.