— Послушай, Бет, извини, что я так ворвался. Но у нас намечается одно дело. По-настоящему важное дело. — Он выделил голосом слово «важное», глядя на Джессику.
— Вы хотите удрать сегодня? — сказала Бет свистящим шепотом, отчего ее слова прозвучали только резче. — Тебе остался один день, Джесс! Ты что, хочешь, чтобы тебя снова заперли дома?
— Вот уж точно не хочу, можешь поверить, — ответила Джессика.
— Послушай, Бет, я заберу твою сестру всего на… — Джонатан посмотрел на часы. — На восемнадцать минут. Обещаю, она быстро вернется.
Джессика прикрыла глаза, когда Бет стремительно обернулась и посмотрела на часы.
— Восемнадцать минут?
Джонатан сглотнул. Младшая сестра Джессики ничего не знала о синем времени, но иной раз вела себя так странно, что можно было подумать, будто ей все известно.
— Да. Плюс-минус чуть-чуть.
Джессика встала, взяла с кровати куртку.
— Идем! Пошли уже!
— Джессика! — простонала Бет.
— Послушай, — усталым голосом произнесла та, — если хочешь рассказать маме с папой, валяй, действуй. У меня нет времени на объяснения.
— Джесс, я не хочу, чтобы у тебя были неприятности. И мне нужно знать, что с тобой происходит.
— Извини, но… — Джессика помолчала, подыскивая слова, — но мне необходимо уйти прямо сейчас, а почему — не могу объяснить.
— И ты собираешься удрать прямо у меня на глазах? — Бет скрестила руки на груди. — Значит, если тебя поймают, влетит мне?
— Сама виновата, Бет. Я тебе еще полчаса назад говорила, чтобы ты ложилась спать.
— Но можешь ты хотя бы сказать, когда вернешься? Через восемнадцать минут?
Джессика вздохнула.
— Извини, Бет, я бы с радостью все тебе объяснила. Но я просто не могу.
— Взяла фонарь? — спросил Джонатан, уже перебросивший ногу через подоконник.
Джессика ощупала карман куртки.
— Да.
Они выбрались на улицу и спрыгнули на мягкую землю под окном. Когда Джессика опускала окно, Джонатан услышал еще один горестный вздох Бет и снова пожалел о том, что нельзя подождать полуночной невесомости. Тогда бы он оторвался от Флатландии, взлетел над землей — и Бет ничего не смогла бы сказать на это…
И ожили бы темняки, мысленно добавил он, включая фары и трогая машину с места.
До полуночи оставалось совсем немного. Она приближалась слишком быстро.
— Почему ты это сказал?
— Что сказал?
— Да эту ерунду насчет восемнадцати минут, — пояснила Джессика. — Тебе не кажется, что это уж слишком?
Джонатан пожал плечами. Часы показывали 11.42, и он вполне мог доставить Джессику домой по воздуху в конце полуночного часа, к последней его минуте. Но он понял, что имела в виду Джессика. Зря он так точно указал время ее отсутствия.
Он вздохнул. После целого дня, когда ему пришлось слышать математическую болтовню Десс, голова была забита цифрами.
— Да какой с того вред?
— Бет уже начинает догадываться, что в полночь происходит нечто важное. — Джессика отрешенно смотрела в окно. — Она заметила, что я всегда стараюсь сбежать около двенадцати, и старается зайти ко мне как раз в это время. Если я буду постоянно ее выгонять, она в конце концов расскажет родителям. Может рассказать. И вообще, похоже, опознает. Еще с тех пор, как я заперла ее в шкафу перед самым наступлением полуночи.
Джонатан хихикнул.
— Ну, наверное, со шкафом ты перестаралась.
— Тебе легко говорить… У тебя из домашних только отец, и он в твои дела не лезет.
Джонатан слегка поморщился и, сняв руку с руля, потянулся к Джессике. Она нервно вертела его подарок, браслет «Акарициандоты», и Джонатан мягко сжал ее пальцы.
— Помнишь, я рассказывал о маме?
— Ой… прости, Джонатан.
— Ничего. Просто она постоянно сбегала из дома, так что никто особо не удивился, когда однажды она не вернулась. Но тебе повезло, у тебя нормальная семья.
Джессика некоторое время молчала, потом кивнула:
— Да.
Джонатан пожалел, что они заговорили об этом. От таких разговоров ничего хорошего ждать не приходится.
— Ну, как бы там ни было, Бет вряд ли дотумкает, что ровно в полночь время останавливается и нам открывается тайный синий мир, битком набитый чудовищами. — Джонатан засмеялся — Она у тебя хоть и умная, но не настолько.
Джессика повернулась к нему.
— Ты ведь на самом деле неплохо к ней относишься, да? Она тебе нравится.
— Конечно. А тебе разве нет?
— Да. Но она моя сестра. Я вроде как должна ее любить.
Джонатан снова усмехнулся.
— Послушай… Вы ведь не ссорились, пока не переехали сюда, верно? И снова заживете душа в душу, когда Бет привыкнет к странностям Биксби. И — да, она мне действительно нравится. После того как ты нас познакомила, я хотя бы не чувствую себя лазутчиком в стане врага, когда болтаюсь у вашего дома.
Джессика придвинулась ближе к нему.
— Да, с тех пор как Бет узнала про тебя, жить стало легче. Думаю, она тебе доверяет. По крайней мере, она больше не считает тебя маньяком-убийцей.
Джонатан улыбнулся, но потом посмотрел на часы и нахмурился: до наступления тайного часа оставалось всего десять минут, а до Дженкса еще надо было проехать много миль. Он нажал на газ, старый автомобиль затрясся, набирая скорость. Сегодня полуночникам хватит забот и посерьезнее, чем настырная младшая сестренка.
Они обогнали старый «шевроле», тащившийся в ту же сторону. В такой дали от города дороги были почти пустыми, а значит, машину запросто могли засечь отцовские приятели из департамента шерифа. Они узнают этот драндулет за версту.
Джонатан не знал, что будет делать, если его поймают. Его могли остановить за нарушение местного комендантского часа для несовершеннолетних, могли снова арестовать, и что тогда? Касси Флиндерс исчезнет навеки? А если его обвинят в угоне, они с Джессикой огребут такие неприятности, каких Бет и вообразить себе не может.
Впрочем, выбора все равно не было.
Джессика негромко откашлялась.
— Слушай, надеюсь, ты перед наступлением полуночи сбросишь скорость? Мне лично совсем не хочется вылететь на дорогу через ветровое стекло.
— До тайного часа еще больше десяти минут. Если не случится еще одно «затмение», конечно.
Джессика отодвинулась, выпрямилась на сиденье и проверила ремень безопасности.