«От возбуждения воины сбиваются в кучу», – подумал Шеф. Он выслал вперед сотню викингов под командованием Гудмунда, всегда рвущегося быть первым там, где пахнет наживой. Шеф хотел, чтобы они шли рядом с дорогой, проверяли окрестности на случай засады. Кругом было слишком много изгородей и слишком много стен. Под палящими лучами солнца они вернулись на середину дороги, вышагивали нестройной вооруженной ватагой в какой-то сотне ярдов впереди арбалетчиков, охраняющих катапультный обоз. Когда солнце сместится на ширину ладони, надо будет объявить привал и перестроить порядки.
На холме по правую руку раздалось пение труб. Другие трубы отозвались им слева. Не попала ли длинная извивающаяся колонна людей и машин в засаду? Шеф надеялся на это. Любой засаде, устроенной с флангов, придется преодолевать добрый фарлонг пересеченной местности под прицелом пяти сотен взведенных арбалетов.
Но вместо этого из-за оливковых деревьев, росших в пятидесяти ярдах от передового отряда викингов, выскочили легкие всадники. Шеф едва успел их разглядеть, заметить широкополые шляпы и длинные десятифутовые стрекала пастухов-баккалариев, согнанных в армию согласно императорскому эдикту, как вдруг стрекала опрокинулись из вертикального положения в боевое, и все скрылось в мгновенно поднявшейся туче пыли.
Викинги были удивлены, но не испугались. Они тут же выхватили свои мечи и засверкали боевыми топорами. Разболтанный походный порядок с четкостью машины превратился в узкий фронт поднятых щитов и нацеленных дротиков. Пастухи не пытались атаковать в лоб, они разъехались и обрушились на оба фланга. Пролетая на своих неоседланных лошадях, пастухи кидали дротики, нацеленные в лицо или в горло. Викинги кричали, в толчее сталкивались друг с другом. Обе кавалерийские колонны, выйдя в тыл пехоты, встречно развернулись и прошлись назад вдоль флангов смешавшегося строя викингов, кололи стрекалами людей, все еще развернутых не в ту сторону, потрясающих своим оружием и издающих воинственные кличи, призывая врага сойтись с ними лицом к лицу.
Арбалетчики взвели свои арбалеты и ринулись вперед, чтобы найти позицию для стрельбы, пробежали еще дальше, надеясь что-то рассмотреть в пыли. Шеф увидел, как один из них припал на колено, старательно прицеливаясь во всадника, пустившего лошадь в курбет в двадцати ярдах перед ним. Пастух соскользнул с лошадиной спины – седла у него не было – и повис на дальнем боку лошади, цепляясь рукой за гриву, а ногой за круп. Пока арбалетчик менял прицел, чтобы поразить если не всадника, то лошадь, другой вопящий кентавр выскочил из пыли, вонзил ему стрекало между лопаток, на ходу наклонил древко, чтобы высвободить острие, развернулся, загнанным оленем перемахнул через стену и исчез среди деревьев.
С обеих сторон снова запели трубы, и воины поспешно стали оглядываться во все стороны. Но ничего не произошло. В наступившей тишине Шеф услышал булькающие звуки – кому-то пробили копьем легкие. Пыль оседала на лежащие на дороге трупы. Их было немного, с дюжину, и еще стольким же раненым пытались оказать помощь их товарищи. Ни одного врага. Ни одного пастуха и ни одной лошади не лежало на дороге, да и вряд ли им достался хоть один арбалетный болт или удар клинка. Они могли повторить свой наскок в любое время. Шеф скомандовал собраться и перестроить походный порядок.
Долгая пауза на знойной пыльной дороге, пока раненых грузили на мулов и телеги, и вот колонна снова двинулась в путь. Шеф решил всерьез обдумать проблему засад. У него было восемьсот арбалетчиков, для лучшего взаимодействия идущих бок о бок с тремя сотнями английских алебардщиков, которым арбалетчики доверяли больше, чем своим норманнским союзникам. Вдобавок у него было около тысячи викингов, той самой тяжелой пехоты, которая еще до появления Пути в Англии решила исход столь многих битв. Все онагры остались на кораблях, их вес в тонну с четвертью отбил у Шефа охоту тащить их с собой на неизвестное расстояние. Вместо онагров взяли дюжину дротикометов, их везли пары мулов, сопровождаемые пешими расчетами. А еще в состав войска входила команда Стеффи. Шеф уже не мог сказать с уверенностью, что именно они везут с собой, так как, обзаведясь собственными амулетами, знаками своего особого ремесла, Стеффи и его люди становились все более и более скрытными. Конечно, они везли с полдюжины простейших катапульт – вращательниц, разобранных для удобства транспортировки. Пользы от них на походе никакой, но защищать их обоз все равно придется.
Теперь впереди колонны двигался сильный отряд арбалетчиков, перемежавшихся воинами с алебардами. По флангам тоже шли арбалетчики, они то и дело останавливали колонну и обследовали виллы с высокими стенами, а также водосточные канавы, пересекающие дорогу в подземных трубах. В центре колонны довольно понуро, стыдясь, что их приходится защищать, топали по обе стороны обоза викинги с мечами и топорами. Если пастухи выскочат снова, Шеф рассчитывал, что арбалетчики собьют нескольких наездников во время их атаки и еще больше – во время их отступления.
С помощью алебарды можно отбиться от всадника, по крайней мере, от легковооруженного.
Но пастухи больше не появлялись. Колонна взобралась на пологий холм и на спуске ускорила шаг: не очень далеко впереди виднелись сияющие стены Вечного города, за ними вздымались застроенные каменными зданиями холмы, на шпилях и куполах играло солнце. Всматриваясь в даль, Шеф неожиданно уловил знакомый промельк взлетающего и опускающегося камня, которым выстрелили из онагра. Некогда раздумывать, куда упадет снаряд. Шеф мгновенно бросился прочь с дороги, прокатился по острым камням, приподнялся на ободранных коленях, чтобы посмотреть, куда все-таки упал булыган. В тридцати ярдах впереди него в воздухе все еще оседал клуб пыли, разлетались осколки ударившегося о плиты мостовой камня. А в строю арбалетчиков виднелась просека глубиной человек в пять, люди лежали по обе ее стороны, один умирающий все пытался заглянуть внутрь своей развороченной грудной клетки. Пока окружающие с ужасом глядели на покалеченных товарищей, Шеф увидел, что образовалась еще одна такая просека, потом еще, людей косило, как солому. А они по-прежнему растерянно озирались, некоторые вскидывали арбалеты в поисках невидимого супостата. Шеф подбежал к ним, закричал, чтобы рассредоточились, сошли с дороги, залегли, укрылись за стенами. Пока они это делали, прилетел еще один двадцатифунтовый булыган, и над дорогой взметнулись каменные осколки. Уже двадцать или тридцать человек лежали недвижимо, а противника все еще никто не видел. Но противник был здесь, Шеф разглядел катапультную батарею, установленную в полумиле выше по склону холма, прислуга беззаботно расхаживала вокруг машин, взводила пружины и разворачивала хвостовики. Сейчас выстрелят снова. Шеф нырнул, и еще один булыган просвистал мимо, на этот раз довольно высоко. Позади с дороги разбегались погонщики мулов из обоза, а викинги, забыв о гордости, прятались среди деревьев и стен.
Противник был здесь. Шеф настроил подзорную трубу, отчетливо разглядел людей вокруг катапульт. Он не нашел Эркенберта, хотя наполовину уже этого ждал. Должно быть, дьякон успел обучить многих помощников, способных занять его место. Как же достать противника? Из имевшегося сейчас у северян оружия на такую дальность били только дротикометы. Они сделают свое дело, хотя против людей они более эффективны, чем против машин. Шеф прокричал приказ, и расчеты катапульт стали распрягать мулов, разворачивать и устанавливать свои машины, начали долгую подготовку к выстрелу. И пока они это делали… камни свистели теперь высоко над головой, прицел был перенесен на позицию дротикометов, и Шеф побежал вперед, к своим рассеявшимся арбалетчикам, выкрикивая приказ атаковать.