Прежде чем ноги акробата коснулись пола, Ян сунул переделанный ключ в отверстие замка и так же быстро выдернул. И отошел от двери, крепко зажав ключ во вспотевшей ладони и машинально сгорбившись в ожидании сигнала тревоги.
Но сигнала не последовало. Когда прошло добрых пять минут, Ян убедился, что первый шаг увенчался успехом.
Самой замечательной находкой среди всего, что удалось найти, оказался микрокомпьютер. Это была игрушка, безделушка, наверняка чей-то подарок. Но все-таки это был компьютер, настоящий. Стража не заметила его, потому что внешне он выглядел как украшение. На золотой цепочке сердечко из красного камня, на одной стороне которого золотой инициал «У». Но стоило положить это сердечко на горизонтальную поверхность и нажать на золотую букву, как рядом появлялась голограмма компьютерной клавиатуры. И хотя изображение было не материально — клавиатура оказалась функциональной. Прикосновение к несуществующей клавише изменяло связанное с ней магнитное поле, и перед оператором появлялась соответствующая цифра или буква, так же висящая в воздухе, как и клавиатура. Несмотря на свой размер, компьютер имел мощность нормального персонального компьютера, потому что память его была организована на молекулярном уровне, а не на грубых электронных схемах.
Теперь Ян знал код замка на двери их камеры. Следующий шаг состоял в том, чтобы переделать другой ключ для передачи кода. Без компьютера он никогда не смог бы этого сделать. С помощью компьютера нужно стереть память на схеме ключа и внести туда новую информацию. Действуя в основном методом проб и ошибок, Ян сумел ускорить процесс, написав для компьютера самоисправляющуюся учебную программу, что отняло достаточно времени, но окупилось — она работала. И в конце концов у Яна в руках оказался ключ, который мог открыть дверь камеры, не подняв тревоги. Ян был уверен в этом. Дебху посмотрел на крошечный пластмассовый цилиндрик с сомнением.
— Ты уверен, что он откроет?
— Почти уверен. Скажем, на девяносто девять процентов.
— Неплохие шансы. Но вот откроем внутреннюю дверь — что дальше?
— Дальше попробуем тем же ключом открыть другую дверь, в конце коридора. Там шансы будут похуже — но пятьдесят на пятьдесят, что обе двери открываются одним и тем же ключом, с одной и той же комбинацией. Если ключ тот же самый — значит, мы выберемся отсюда. Если нет — у нас по крайней мере будет преимущество внезапности, когда откроют наружную дверь.
— Значит, на том и порешили, — сказал Дебху. — Если получится, мы будем тебе так благодарны…
— Не надо меня благодарить, — перебил его Ян. — Этого не надо. Если бы все мы не были обречены, я бы и думать не стал о таком плане. Ты представляешь себе, что будет, если нам повезет? Если мы сумеем выбраться не только из камеры, но и из корабля?
— Как же! Мы окажемся на свободе!
Ян вздохнул.
— Быть может, ты был бы прав в каком-нибудь другом мире. Но здесь — здесь Земля. Ты выберешься из космолета в самой середине космического центра. А это сложнейший комплекс, охраняемый, закрытый со всех сторон. Каждый встречный будет тебе врагом. Пролы — потому что пальцем не шевельнут, чтобы тебе помочь, и наверняка сдадут тебя, если за это будет обещана награда. А все остальные — не просто враги, а враги вооруженные. В отличие от твоих людей, они умеют драться и делают это с удовольствием. А некоторые и убивают с удовольствием. Ты меняешь свою участь на другую такую же.
— Пусть это тебя не заботит. — Дебху накрыл ладонью руку Яна. — Мы все добровольцы. Начиная восстание, мы знали, чем оно может кончиться. Теперь они нас захватили и везут на смерть, как баранов на бойню. Спаси нас, Ян Кулозик, — и мы все в долгу перед тобой, что бы ни случилось.
Ян не нашел, что ответить. Оказавшись в тюрьме, он сначала думал только о побеге. Теперь, когда возможность побега появилась, он начал задумываться о том, что будет дальше. Ничего хорошего не предвиделось. Но надо было составить хоть какой-то план действий, как бы мизерны ни были шансы на то, что из него что-то получится. Несколько дней, оставшихся до прибытия, он непрерывно думал об этом и разработал ряд вероятных сценариев. Лежа рядом с Дебху, он шепотом объяснял ему, что надо будет делать:
— Когда выберемся из камеры, надо держаться кучей и двигаться очень быстро. Единственное наше оружие — это внезапность. Прежде всего надо будет найти выход из космолета. Быть может, придется захватить кого-нибудь из команды и заставить его показать дорогу…
— Незачем, — перебил Дебху. — Дорогу я знаю. Потому я и командовал продовольственной эскадрой, что знаю корабли. Я инженер-конструктор и строил эти штуковины. Наш корабль — один из вариантов стандартного «Браво».
— И ты можешь выйти из него?
— Даже в темноте, с завязанными глазами.
— Тогда самый главный вопрос. Как можно обойти главный шлюз? Есть ли еще какой-нибудь выход из корабля?
— И не один. Кроме воздушных шлюзов, есть обыкновенные люки: ведь корабль открывается не только в космосе. Есть большой люк в энергетическом отсеке, для тяжелых агрегатов… Нет, это не годится, это слишком долго открывать. — Дебху нахмурился, задумавшись. — Но вот что. Там рядом погрузочный люк для всякой мелочи. Как раз он нам и нужен, через него можно выбраться. Но что дальше?
Ян улыбнулся:
— А дальше разберемся, где мы, — и тогда будем думать, что делать дальше. Я даже не знаю, в какой стране мы очутимся. Скорее всего, в Соединенных Штатах, в космическом центре, что в Мохавской пустыне. Если так, то там возникнут особые проблемы. Дай-ка подумать. Это безлюдная местность, там всего несколько дорог. Их ничего не стоит перекрыть.
После обеда в камеру толпой ввалились охранники, вооруженные до зубов.
— Становись! — скомандовал офицер. — Морды к стенке! Вот так! Руки вверх на стену, пальцы пошире, чтобы видно было, что у вас там… Первый, давай сюда, башку подставляй… На колени… Начинайте с ним.
Оказалось, что принесли акустическую бритву. Пленников одного за другим выдергивали на середину камеры и ставили на колени перед «парикмахером». Ультразвуковые волны очень чисто уничтожали растительность и не затрагивали кожу. И с головой бритва управлялась так же безукоризненно, не оставляя на черепе следа волос. Пленники стояли оболваненные, униженные — а охрана веселилась, им это казалось очень забавным. Когда процедура закончилась, пол покрывал толстый слой волос. Уходя, офицер обернулся.
— Когда услышите предупреждающий сигнал — ложитесь на пол. Во время приземления перегрузки доходят до пяти g, и мне не нужно, чтобы вы тут валялись с переломанными костями. Лишние хлопоты мне ни к чему. Если найдутся болваны, которые меня не поняли, имейте в виду, чинить вас никто не станет, прикончим на месте. Это я вам обещаю.
Металлическая дверь захлопнулась. Пленники молча переглянулись.
— Подождем, когда опустимся и они отключат корабельную гравитацию, — сказал Дебху. — В это время все будут заняты переводом корабля на режим стоянки, так что лазать вокруг никто не станет, все люки будут еще закрыты.