Ранджит не стал спорить. Он увидел все, что мог вытерпеть. За свою долгую и счастливую супружескую жизнь он много раз видел обнаженное тело жены — розовое, здоровое. А сейчас кожа Майры приобрела сиреневый оттенок. Смотреть на нее — такую — не было сил.

Ожидание тянулось целую вечность — или, по крайней мере, ему так казалось, — но наконец все закончилось. Ранджит сидел в вестибюле и смотрел в одну точку, когда к нему подошла доктор Лабруй. Она разрумянилась, ее взгляд был счастливым.

— Все идет хорошо, Ранджит, — сказала она, сев рядом. — Все интерфейсы установлены и настроены, скоро начнется трансфер данных.

Ранджит задумался и перевел эти мудреные слова на обычный язык:

— Это значит, что Майра сохраняется в машине? Разве не нужно, чтобы кто-то был рядом с ней, пока это происходит?

— Ранджит, она не одна. — Ада показала ему экран наручного компьютера. — Я слежу за потоком данных. Нам повезло, что великие галакты имеют привычку сохранять по несколько экземпляров представителей тех рас, которые они истребляют, поэтому машинники давно знакомы с такой работой.

Ранджит сурово сдвинул брови.

— Сохранять? Что ты имеешь в виду? Нечто вроде гроба или урны?

Ада тоже нахмурилась.

— Ничего подобного. Ты разве не следил за новостями Это похоже на самих машинников. Их можно назвать машинами второй стадии. Первая стадия — создание точных копий живых существ в качестве образцов. Вторая стадия дарит им жизнь внутри машины… Нет, погоди-ка.

Ада умолкла, услышав звук, похожий на мелодичны звон колокольчика, взглянула на свое запястье, что-то проговорила, и несколько секунд спустя маленький экран почернел. А когда он загорелся вновь, у Ранджита замерло сердце, потому что он увидел жену такой, как в последний раз. Майра и теперь была в купальнике, но неподвижно лежала на хирургическом столе.

Нет, она двигалась! Открыла глаза. Ее взгляд стал озадаченным. Она подняла руку и пошевелила пальцами.

— Ты видишь имитацию, — гордо сообщила Ада. — Позже она научится создавать для себя подобие любой окружающей среды, общаться с другими. — Она снова что-то шепнула, поднеся к губам маленький компьютер. — Но давай оставим ее наедине с собой, пусть привыкнет к тому, что ней произошло. А мы пока выпьем чая, и я попытаюсь ответить на все твои вопросы — конечно, если они у тебя есть.

Чего-чего, а вопросов у Ранджита было в избытке. Чай в его чашке остыл, пока он допытывался у Ады, что именно произошло с Майрой. Наконец снова звякнул колокольчик, и Ада улыбнулась.

— Думаю, теперь ты сам можешь с ней поговорить. — Он кивком указала на экран, на котором вдруг вновь возникла Майра. — Привет, тетя Майра, — проговорила Ада. — Ознакомительная программа сообщила тебе все, что нужно?

— Почти. — Майра прикоснулась пальцами к растрепанным волосам — их так и не причесывали с тех пор, как он, вынырнула из моря. — Хочется узнать поскорее, можно ли хоть чуть-чуть привести себя в порядок. Привет, Ранджит. Спасибо за то, что спас мою… метафизическую жизнь. Наверное, можно это назвать так.

— Не за что, — только и сумел ответить Ранджит.

Ада встала, чтобы дать супругам возможность поговорить наедине.

— Минутку, — задержал ее Ранджит. — Если я правильно понял, чтобы вот так… сохраниться, не обязательно быть мертвым? В смысле… если бы я захотел, вы могли бы поместить меня рядом с ней? И тогда все было бы так, словно мы — два человека из плоти и крови?

Ада встревожилась.

— Ну… да.

Она была готова что-то добавить, но Майра опередила.

— Милый мой Ранджит, — проговорила она с экрана. — Как бы сильно мне ни хотелось, чтобы ты оказался здесь, со мной, ты не должен этого делать. Это было бы несправедливо по отношению к Таши и Роберту… Черт, давай начистоту. Это было бы несправедливо по отношению ко всему миру.

Ранджит не спускал глаз с экрана.

— Хм, — проговорил он и тут же добавил: — Но я уже скучаю по тебе.

— Конечно. И я по тебе. Но ведь мы не расстаемся. В ознакомительной программе сказано, что мы можем встречаться так часто, как захотим.

— Хм, — повторил Ранджит. — Но мы не сможем прикасаться друг к другу, а кто знает, сколько еще лет я проживу.

— Надеюсь, ты проживешь много лет, мой дорогой. Но зато мы оба знаем: нам есть чего ждать.

Первое послесловие

Долгая, долгая жизнь Ранджита Субраманьяна.

Вот и пришел конец нашему рассказу о Ранджите Субраманьяне.

Это не значит, что его век вскоре был завершен. Ранджит жил долго — сначала «нормальной» жизнью, а потом «машинной». Более того, в «послежизни» Ранджита, когда он представлял собой набор электронных схем, произошло несколько ярких событий. Но о большинстве этих событий здесь мы упоминать не станем. Не потому, что малоинтересны, совсем напротив, все они необычайно увлекательны просто их было слишком много. А у нас слишком много других дел, более важных, чем подробное бытописание бестелесной копии органического существа по имени Ранджит Субраманьян.

Но об одном происшествии мы все же расскажем.

Это случилось, когда прошел уже немалый срок «машинного хранения» Ранджита. К тому времени он успел совершить почти все путешествия, о которых раньше только мечтал, обследовал почти всю поверхность Марса, побывал в его подземных пещерах, посетил большинство других планет Солнечной системы, их главные спутники, а также самые крупные космические тела в облаке Оорта. Майра же совершила странствие к центру Вселенной, потому что ей всегда хотелось своими глазами увидеть черную дыру. Ее путешествие должно было продлиться тысячу лет, и в это время Ранджит наблюдал за ней с помощью виртуального телескопа, когда устраивался отдохнуть на каком-нибудь горном склоне. А отдыхая, он размышлял над теоремой P = NP. Это занимало большую часть его времени на протяжении уже нескольких десятков лет, и конца раздумьям не предвиделось. Уединения ради Ранджит сотворил виртуальную гору, и он очень удивился, когда увидел, что кто-то поднимается к нему по склону.

Это был не просто незнакомец, он выглядел очень странно. Глаза крошечные, черты лица резкие, а рост — добрых три метра. Добравшись до груды камней, подле которой сидел Ранджит, незнакомец опустился в шезлонг, которого до его прихода не существовало, несколько раз подряд глубоко вздохнул и сказал:

— И что в таких случаях полагается говорить? «Нелегкий был подъем»?

За последние тысячелетия Ранджит повидал немало незнакомцев, поэтому обычно с ними не церемонился. Он не стал отвечать. Просто спросил:

— Кто вы такой и что вам нужно?

Незнакомец, похоже, и удивился и обрадовался.

— Понимаю, — сказал он. — Сразу к делу. Прекрасно. Если так, то мне, пожалуй, следует сказать: «Мое имя…» — Но своего имени гость не назвал. Он издал ряд нечленораздельных звуков и добавил: — Можете звать меня просто Ученик, поскольку я здесь для того, чтобы изучить ваши мыслительные процессы и поведенческие реакции.