Однако демон — это все-таки демон.
— Не надо называть его существом, — зло сказала я, и Джафримель бросил на меня косой взгляд. — Он демон, а не существо. Не беспокойся, больше не приведу.
Мне нужно было хорошенько подумать, а думается мне лучше всего, когда я двигаюсь. Вряд ли демон сможет управиться со сликбордом, поэтому мы шли пешком. Демон тащился сзади, громко топая сапогами. Я судорожно стискивала рукоять меча.
Вокруг валялся мусор: куски обертки, брошенные одноразовые стаканчики, куски картона, — город жил своей жизнью. Я пнула пустую консервную банку, и она со звоном покатилась в сторону. В булыжниках, которыми были вымощены тротуары, поблескивали вкрапления кварца, между камнями валялись мелкие осколки разбитых стекол, в сточной канаве купались голуби. Увидев нас, они взлетели, шумно хлопая крыльями.
Мы прошли два высотных дома. Три.
— Неплохо у тебя получилось, — внезапно сказал демон.
Я обернулась к нему:
— Мы с Гейб давние друзья.
— Ее зовут Гейб? — с легким любопытством спросил он. — А ты, значит… Дэнни. Данте.
— В школе нас учил один страстный поклонник классики, — сказала я, поглаживая рукоять меча. — Потом я прошла тест, который выявил у меня паранормальные способности, и была зачислена в Академию Гегемонии. Мне повезло.
— Повезло?
— Ну да, ведь родители могли продать меня в какую-нибудь колонию, а так они оставили меня в роддоме, и я автоматически была включена в программу по воспитанию приемышей, — сказала я.
Даже колония была бы лучше, чем школа «Риггер-холл».
На мгновение в мозгу всплыли воспоминания: я заперта в клетке, вокруг — пустота и страх сойти с ума; жгучие удары хлыста по спине, словно ее прижигают огнем. Та школа была адом, настоящим адом, адом на земле, где правил человек, а не демоны.
— Или могли бы продать меня на какую-нибудь ферму, — продолжала я, — и я вкалывала бы там до тех пор, пока бы не свихнулась и не растеряла свой талант. Или просто сделать из меня родильную машину, чтобы я каждый год выдавала для колонии по одному маленькому некромантику. Тут уж кому как повезет.
— О.
Его глаза сверкнули. Кажется, он на меня смотрит? В профиль его лицо казалось невероятно худым, даже безобразным; в свете уличных фонарей под глазами и на скулах лежали глубокие тени. Его сверкающая аура куда-то исчезла, и теперь его окружала черная адова тьма.
Словно черные крылья.
Мне повезло. Я не знала, кто были мои родители, но они сделали мне свой первый и последний подарок — оставили в роддоме и подписали бумаги, по которым я становилась собственностью Гегемонии. Даже после того, как Указ о парапсихологии стал законом, а люди с паранормальными способностями были объявлены полноправными гражданами, их судьба зачастую была очень тяжелой. Их могли продать в виртуальное рабство, особенно если их талант был не слишком велик или если у них были обнаружены рецессивные гены. Особенно печальна была участь тех, кто появлялся на свет в захудалых больницах для бедных или в городских трущобах.
Темное пальто демона слегка шуршало, когда он двигался. У него была привычка во время ходьбы сцеплять руки за спиной, отчего его походка казалась медленной и размеренной.
— А ты чем занимаешься? — спросила я. — В смысле, в аду. Кем ты работаешь?
Его костлявое лицо застыло, рот втянулся, глаза почернели и угрожающе сверкнули. У меня бешено заколотилось сердце, к горлу подступил комок.
— Я палач, — немного помолчав, сказал он. — Правая рука Князя тьмы.
— Ты выполняешь за дьявола грязную работу?
— Ты не могла бы называть его как-то иначе? — спросил он. — Ты невероятно груба даже для человека. А вообще у нас с вами разные представления о зле.
— А ты невероятно глуп даже для демона, чертов придурок, — разозлилась я. — К твоему сведению, человеческое представление о зле — это все, что у меня есть. Так что же нужно от меня этой августейшей особе?
— Если я сумею сохранить тебе жизнь до того момента, когда ты найдешь Яйцо, то получу свободу, — процедил он сквозь зубы.
— То есть сейчас ты не свободен?
— Нет, конечно.
Демон склонил голову набок, к чему-то прислушиваясь. Через некоторое время я услышала вой сирены. Левое плечо заныло.
— Куда мы идем?
— К Дейкону. Он колдун и будет от тебя в восторге. — У меня защипало глаза. — Потом я немного посплю, а после мы пойдем к Паучихе. К этому времени Гейб должна будет подготовить все необходимое, и тогда я смогу начать охоту.
— Полагаю, ты постараешься сбежать от меня при первой же возможности, — сказал он.
— Не сегодня, — заверила его я. — Сегодня я слишком устала.
— Да, но потом? — спросил он. — Я не хочу потерять шанс получить свободу из-за глупой гордости какого-то человека.
— Слово «человек» ты произносишь как ругательство, — заметила я и сунула руку в карман.
Теперь мои кольца не сверкали и не звенели. Здесь, в этой застывшей и мрачной атмосфере энергии города, они ни на что не реагировали, а затаились, дожидаясь, что будет дальше.
— У тебя слово «демон» тоже звучит как оскорбление, — тут же парировал он.
Кажется, он насмешливо улыбается? Я еще никогда не видела, чтобы демон насмешливо улыбался.
«Лучше с ним не спорить, все равно проиграю», — подумала я и потупила взор.
— Ты мне тыкал в лицо пистолетом.
Слабо сказала, на меня это не похоже.
— Верно, — признался он. — Тыкал. Я принял тебя за охранника. Откуда мне было знать, кто охраняет дом одного из лучших в мире некромантов? Мне велели помогать тебе и охранять. И больше ничего. Ничего, понимаешь? Несмотря на то что ты женщина.
Я резко остановилась и посмотрела ему в лицо. Он тоже остановился.
И тогда я протянула ему руку.
— Так, давай все по новой, — сказала я. — Привет. Меня зовут Дэнни Валентайн.
Он не двигался так долго, что я уже решила спрятать протянутую руку в карман, но в этот момент он крепко сжал ее в своей руке.
— А меня зовут Джафримель, — серьезно сказал он.
Я ответила ему энергичным рукопожатием, затем не без труда освободила свою руку.
— Приятно познакомиться.
На самом деле мне было совсем не так уж приятно, но что делать — иногда нужно соблюдать приличия.
— Мне тоже, — сказал он. — Очень рад с вами познакомиться, Дэнни.