– Вы уверены?
– Да, в полной безопасности. Если, конечно, река снова не начнет подниматься и не затопит дом.
Бесстрастность Райана почему-то еще больше разозлила Карли. Он обо всем догадался, но притворяется, что не понимает, о чем она думает. Не пытается завести разговор о недавней драке с Бернсом и опровергнуть выдвинутые против него обвинения. А обвинения эти очень серьезны. Иначе почему Макманн с такой яростью избивал Бернса?
Странно… когда-то Макманн сам попросил суд заменить ему оправдательный приговор на обвинительный, а теперь демонстративно делает вид, будто ничего не случилось, и упорно избегает разговоров о недавней драке с Га-тором Бернсом. Не считает нужным защищаться, найти убедительные слова в свое оправдание? Ладно, надо войти в дом, привести себя в порядок, а потом уж поразмыслить об этом и потребовать от Макманна объяснений! Карли поднялась и, пошатываясь, вошла в дом. Райан молча последовал за ней.
В просторном холле Карли огляделась. Интерьер был таким же, как во множестве сельскохозяйственных ферм, расположенных в нижней, южной части Алабамы: стены, оклеенные полинявшими от времени обоями, комнаты по обе стороны от холла. Узкая деревянная лестница, ведущая на второй этаж, к спальням членов семьи. В конце холла находилась кухня.
Слева – комната, тоже обставленная стандартной мебелью, – “рабочий кабинет”, как называла ее бабушка Карли. Видимо, здесь работал над бумагами хозяин дома, а по воскресеньям вел беседы с местным проповедником. Справа – гостиная, где по вечерам собиралась вся семья. Карли направилась в гостиную, у стены стоял широкий диван, покрытый пледом в зеленую и белую клетку, два глубоких кресла располагались напротив цветного телевизора с большим экраном, между ними помещался журнальный столик вишневого дерева. На столике стопкой лежали журналы “Нэшнл джиогрэфикс”, “Ридерс дайджест” и старые номера “Пипл”. Вдоль стены стояли стеллажи, за ними – камин, облицованный камнем, на каминной полке – фотографии в рамках.
У противоположной стены стоял письменный стол-бюро с убирающейся крышкой, и Карли, взглянув на него, улыбнулась. Точно такой же был на ферме деда! Ей на мгновение показалось, что она, маленькая девочка, с нетерпением ждет прихода деда, напряженно прислушивается, не раздадутся ли в холле его быстрые шаги. Дед войдет в гостиную, сядет за письменный стол, Карли удобно устроится в кресле, и они начнут беседовать. Дед расскажет ей истории из своей служебной практики, а она как завороженная будет слушать его…
Послышались приглушенные шаги, Карли вздрогнула и обернулась. Она давно уже не та маленькая девочка, а взрослая женщина, майор Карли Сэмюелс, пережившая наводнение и чудом выжившая. А с ней человек, однажды осужденный за преступление. Возможно, он снова окажется на скамье подсудимых… Когда Макманн подошел к Карли, она демонстративно отвернулась и, молча выйдя из гостиной, направилась на кухню.
Там, на широком подоконнике и на столе, выкрашенном розовой краской, стояло множество пластмассовых бутылок и кувшинов с водой. Карли, выросшая в Алабаме, с детства привыкла к тому, что в любой момент может налететь ураган или начаться наводнение и линии электропередачи будут повреждены. В доме всегда держали запасы питьевой воды, пока дед не приобрел водяной насос, работающий от автономного генератора. Это случилось после страшного урагана “Хьюго”, разрушившего линии электропередачи и оставившего жителей близлежащих ферм на неделю без света и воды. Хозяева дома, куда волей судьбы забросило Карли, тоже ожидали стихийного бедствия и подготовились к нему, сделав внушительный запас воды. Но им пришлось временно покинуть свое жилище.
Возле окна, выходившего на фасад дома, находилась большая раковина с двумя секциями. Карли машинально повернула кран. К ее удивлению и радости, побежала вода. Чистая, без примесей грязи и красноватой глины!
– Господи, какое счастье! – воскликнула Карли. Склонившись над раковиной, она вымыла лицо, руки и волосы. Вытеревшись бумажным полотенцем, Карли встала у окна, но быстро обернулась, услышав сзади шаги. Снова Макманн…
Он остановился около стола, и Карли заметила, что вид у него неважный. Глаза все еще красные, лицо в ссадинах и кровоподтеках, под глазом синяк. Волосы слиплись от грязи, рубашка перепачкана грязью, джинсы порваны. Впрочем, она тоже выглядит не лучшим образом: военная форма превратилась в лохмотья…
– Каковы наши дальнейшие планы? – осведомился Райан.
– Еще не знаю, но обдумаю этот вопрос.
– Как всегда, все разложите по полочкам! – усмехнулся он.
– О чем вы?
– Ну, вы же привыкли мыслить последовательно: во-первых, во-вторых, в-третьих…
Карли удивилась. Макманн уже говорил ей это! Странно, что он не забыл об этой ее привычке…
– Итак…
– Итак, во-первых, я поднимусь на второй этаж и приведу себя в порядок. Если из крана в кухне течет вода, значит, она есть и на втором этаже и можно принять душ.
– Прекрасная идея! Во-вторых?
– Во-вторых, я хочу подыскать себе в платяном шкафу какую-нибудь одежду.
– Дельная мысль! А третий пункт?
– Подожду, пока вы тоже приведете себя в порядок, примете душ, а потом… А потом, Макманн, вы подробно расскажете мне, при каких обстоятельствах и почему Билли Хоупвелл застрелил Элен Досон-Смит.
Карли вышла, оставив удивленного Макманна одного. Странно, но он вопреки ее ожиданиям не попытался ни удержать ее, ни потребовать объяснений. Райан проводил Карли взглядом и, когда за ней закрылась дверь, подошел к окну.
Вообще-то она была даже рада, что сейчас Макманн не стал спрашивать о том, почему ей пришло в голову, будто бы Билли Хоупвелл застрелил Элен Досон-Смит. Это весьма кстати, поскольку в данный момент Карли не готова обосновать свой неожиданный вывод и убедительно мотивировать его. Ее предположение основывалось только на интуиции. Она была уверена, что Райан Макманн не убивал Элен, потому что не видела причин, способных толкнуть его на это. Но он, конечно же, знал, чей выстрел лишил Элен жизни. Или по крайней мере догадывался, подозревал.
Очевидно было и то, что Макманн покрывал убийцу Элен. Преступление не мог совершить Гатор Бернс, ибо Карли видела своими глазами, как Макманн едва не разделался с ним. Она сразу поняла, что Макманн и Бернс ненавидят друг друга, и чувство это, несомненно, вспыхнуло давно и не без причины.
За время работы над делом об убийстве Элен Досон-Смит Карли так и не удалось установить, знаком ли Райан Макманн с Майклом Смитом. Если нет, Макманну незачем покрывать подполковника. Райан даже не знал, что Смиту предъявлено обвинение в убийстве жены!
Итак, если логическая цепочка, выстроенная Карли, верна, то вывод таков: Райан Макманн обучал Билли Хоупвелла грамоте, дважды в неделю приезжая в тюрьму, жалел его, всячески помогал ему и советовал не вступать в разговоры с незнакомыми людьми. Это очень важно, поскольку данный факт указывает на то, что Макманн покровительствовал слабоумному Билли и старался защитить его.