Джоди все пыталась понять, о чем он говорит. Номер для новобрачных…
— А как насчет твоей семьи? Элена сказала, все приедут к нам на Рождество.
— Они всегда приезжают. — Он пожал плечами. — Я не сомневаюсь, что и в этот раз приедут. Но меня там не будет.
— Но… почему, как?
Хиз больше не мог выдержать пытки ее пристальным, испытующим взглядом. Он крепко обнял девушку.
— Джоди, Рождество я хочу встретить с тем, кто мне дороже всех на свете. С тобой, моя упрямая жена.
— Со мной…
Хиз взял ее левую руку и поцеловал безымянный палец чуть ниже обручального кольца. Это кольцо, украшенное английскими розами и австралийскими акациями, было еще одним напоминанием того, насколько они непохожи.
Надеюсь, это кольцо останется на моем пальце до конца дней.
— Твои братья и сестры возненавидят меня за то, что забрала тебя у них, — все еще не веря своему счастью, прошептала Джоди.
— Дорогая, они тебя обожают за то, что ты меня забрала. Слишком долго я был для них занудным старшим братом, который только и делал, что работал. Жил чужими жизнями. В то время как они обзаводились семьями.
— Я им нравлюсь?
— И не только им.
— А кому еще?
— Ммм. Мэнди и Лиза по тебе ужасно скучают. Когда я позвонил им, чтобы узнать адрес твоей мамы, они просили передать тебе миллион поцелуев.
Джоди прикусила губу.
— А еще кому?
— Ну, даже твоя сумасшедшая мать любит тебя настолько, что не желает отмечать без тебя свой день рождения. А Дерек хотел помочь тебе уехать.
— Но я пока не готова их простить.
— Есть еще кое-кто. Только не могу припомнить, кто именно…
Нетерпение взяло верх над сдержанностью.
— Ладно, говори уже, или я разведусь с тобой и останусь здесь.
— Хорошо, хорошо. Это я. Я люблю тебя.
Хиз любит меня. Он меня любит!
И Джоди тоже любила его, она чувствовала это всем своим сердцем. И еще Джоди знала, что, любя его, она не потеряет саму себя. Эта уверенность делала ее чувство к нему лишь крепче.
— Несколько недель назад, когда умерла Мариша, — начал Хиз, — я вдруг понял, что живу по инерции и, когда я умру, по мне никто не будет скучать. Но потом появилась ты, и все изменилось. Я хочу, чтобы ты, Джоди, разделила со мной мою жизнь. И очень надеюсь, что ты этого хочешь.
Девушка поняла — он сказал именно то, что она чувствовала, но не знала, как описать словами.
— Хиз, я люблю тебя настолько, что это причиняет мне боль. Настолько, что мне физически плохо, когда тебя нет рядом.
— Ты и я, — сказал он, целуя ее губы, а затем кончик носа.
— А если я не смогу вернуться домой? — Домой. На ранчо Джеймсон — лучшее место на свете.
Хиз сунул руку в карман и вытащил оттуда конверт:
— Твоя виза.
— Моя виза… Мы ее получили?
— Мы ее получили!
— Боже мой! Как здорово! О нет… Но разве Кейдж не сказал, что я должна быть в Австралии, когда иммиграционная служба примет решение выдать мне ее? Я все испортила.
— Ну, если ты помолчишь, я объясню, испортила или нет.
Джоди прикусила губу и посмотрела в голубые глаза мужа.
— Очень многие в Австралии любят тебя, и, несмотря на то что ты приложила все усилия, чтобы тебе не дали визу, это у тебя все равно не вышло. Когда я говорил с Мэнди, я объяснил ей, к чему может привести твой внезапный отъезд. Она позвонила Скотту, а тот связался со своим приятелем Кейджем. И теперь ты можешь в любое время — после нашего медового месяца, конечно, — вернуться в Австралию.
— Скотт? Он сделал это для нас?
— Да. Вот как все обернулось, а ты считала его чудаком. Он тебя тоже по-своему любит.
— Ха! Я всегда знала, что в нем есть что-то кроме любви к кожаной одежде. — Джоди было трудно говорить от нахлынувших эмоций. Когда я вернусь в Австралию, подумала она, то крепко обниму его.
Но сейчас перед ней стоял другой мужчина, которого ей хотелось обнимать и целовать.
— Ты и правда заказал номер для новобрачных? — спросила она, засовывая письмо обратно Хизу в карман куртки.
— С джакузи и большой кроватью.
— Разве ты не сказал, что с тобой приехал Калеб?
— Да. Но он поселился в более дешевом отеле, через дорогу. Он настоял, что оплатит свой номер сам. А у меня теперь семья, о ней надо заботиться.
— Мне это нравится, — сказала Джоди, прижавшись к мужу.
— Джоди?..
Девушка вздрогнула: на лестничной площадке стояла Патриция.
— Мама? Что ты тут делаешь?
— Я тебя искала.
— Мам, это Хиз Джеймсон. Мой муж.
— Ой, — сказала Патриция, выпучив глаза. Хиз протянул ей загорелую руку. Патриция легко и кокетливо ответила на рукопожатие, как она делала всегда, когда находилась в обществе симпатичного мужчины.
— Приятно познакомиться, Патриция.
— Взаимно. — Патриция во все глаза глядела на Хиза, и Джоди с трудом удержалась от язвительного комментария. — Вы не хотите зайти? Выпьем по бокальчику. Мы с Дереком будем очень рады.
Джоди замерла.
Соблазн немедленно отправиться с Хизом в отель, чтобы попробовать в деле огромную кровать и джакузи на двоих, был почти непреодолим.
Но с другой стороны, мой муж и мама вместе… и Дерек. Такого шанса может больше не представиться.
— Ладно. Мы останемся.
Той ночью они пили дешевое шампанское. Джоди пыталась не обращать внимания на то, сколько выпила ее мать. Канапе сильно пахли рыбой и имели странный вкус. На всех присутствующих были надеты пестрые бумажные колпаки и боа из перьев.
Патриция была очень эксцентричной хозяйкой. А Дерек с обожанием смотрел на нее, что бы она ни делала. Хиз и Джоди чувствовали себя так, будто участвовали в каком-то фантасмагорическом шоу.
— Они безумно влюблены друг в друга, да? — прошептал ей на ухо Хиз, наблюдая, как Патриция и Дерек едят виноград с одной грозди.
— Да, прошел год после их свадьбы, а они ведут себя словно молодожены.
— Думаешь, мы тоже такими будем, когда поседеем и постареем?
— Не рассчитывай на это! — засмеялась Джоди. — Но обещаю, когда Патриция позволит себе быть седой, я накормлю тебя тем, чего только пожелаешь.
Рождественское утро выдалось серым и дождливым.
Джоди подняла штору и посмотрела с высоты пятого этажа на серые улицы Лондона.
Возможно, это мое последнее Рождество в Англии.