— Тебе поэтому нравится здесь? Потому что это полная противоположность твоей жизни в Сиднее?
Она удивленно взглянула на него:
— Как ты это делаешь?
— Что?
— Читаешь мои мысли.
Райс пожал плечами:
— Ты не ответила на мой вопрос.
— Я люблю это место, потому что оно простое. Здесь нет притворства. И — да, ты прав. Здесь все не так, как в Сиднее.
— Ты говоришь не только о своем подлом женихе, не правда ли?
Она улыбнулась его точному описанию Джулиана:
— Не пойми меня неправильно. Мне нравилась та жизнь, но, когда все пошло кувырком, я словно сняла розовые очки…
— Не мучай себя. Иногда мы видим только то, что хотим видеть.
Он не смотрел на нее. Его взгляд был прикован к горе. Райс казался напряженным.
— Похоже, мы говорим не только обо мне.
В его глазах она видела отчаяние.
— Я просто имел в виду, что иногда проще плыть по течению, замечая только хорошее, притворяясь, что остального не существует. Пока не оказывается слишком поздно… — Он резко замолчал, словно сказал слишком много, и встал. — Я иду ловить рыбу.
Учитывая, что у него не было снастей, Джейд восприняла это как предлог, чтобы прекратить разговор.
— Удачного клева.
Райс брел по лесу, мысленно ругая себя.
Что, черт возьми, развязывало его язык всякий раз, когда он оказывался наедине с Джейд?
Наверное, либидо влияет на его рассудок. Чем больше он пытается игнорировать страсть между ними, тем больше его влечет к ней. А он не должен ни к кому привязываться. Привязанность влечет за собой боль. Потеряв Арчи, он узнал все виды боли. Потеря Клаудии только усугубила ее. Она не была любовью всей его жизни. Чтобы любить так, у него должно было быть сердце. Рыжеголовая бестия была смелой, дикой, живущей сегодняшним днем — родственной душой.
Они были похожи. Они были связаны на многих уровнях, пока ситуация не усложнилась. А он не хотел сложностей. Их отдаление друг от друга только подтолкнуло ее к действию. Действию, о котором он под тяжестью вины едва мог думать.
Теперь рядом Джейд, красавица с горящими глазами, готовая вынести все, что ей приготовит Аляска.
Она похожа на Клаудию, у них схожие черты: желание самоутвердиться, страсть учиться, непобедимый дух. Но в Джейд больше глубины. Ее чувствительность, забота, ее способность аккуратно обращаться с чувствами, которые он скрывал от всех и, прежде всего, от себя.
Он не хотел раскрывать душу перед ней.
Он не хотел, Чтобы она ему нравилась.
Но, похоже, уже поздно.
Проклятие слетело с его губ. Райс зажмурился.
Когда он открыл глаза, услышав журчание воды, бьющейся о скалы, увидев розовую спинку лосося, мелькнувшую внизу, блеск солнца на глади воды, он мгновенно успокоился.
Если ледник Дэвидсона был его любимым местом, то эта отмель по праву занимала почетную вторую позицию.
Взяв в охотничьем домике все необходимое, он нацепил наживку и закинул удочку. Тишина обволакивала его, и Райс почувствовал радость от пребывания здесь.
Однако он не мог перестать думать о Джейд.
Его план загружать ее тяжкой работой и не обращать внимания на их взаимное притяжение с треском проваливался. Даже наоборот, чем сильнее он отталкивал ее, тем больше восхищался ею, видя, как она борется со всеми трудностями.
Может, ему стоит пойти по другому пути? Может, сосредоточившись на физической близости, он сможет уничтожить эту сумасшедшую необходимость открыть ей душу?
Он устал от всех этих разговоров.
Пора приступить к действию.
Джейд разбудил дразнящий аромат жаренного на гриле лосося.
Она принюхалась и встала, потерла глаза и посмотрела на время. Похоже, ее минутный сон затянулся на несколько часов.
Раздался стук в дверь, и Райс заглянул внутрь:
— Время ужина, спящая красавица.
— Буду через минуту.
Джейд умылась и причесалась. После расставания с Джулианом она отпустила волосы. Теперь они были совсем непослушные. Возможно, Джейд стоило остановиться на прическе солдата Джейн.
Джейд слегка накрасила губы блеском. Она была готова. Показав язык своему отражению в зеркале, она удивилась изменениям в себе. Несколько месяцев назад она и шагу не ступила бы из своей прекрасной спальни, не сделав макияж.
Захлопнув дверь за воспоминаниями, она направилась в главный дом, из гостиной которого доносились тихие звуки ритм-энд-блюза.
Райсу нравился ритм-энд-блюз. Также ему нравились высокие потолки, светлый сосновый пол и окна, из которых открывался прекрасный вид.
В первый раз, когда Джейд вошла в эту часть дома, от изумления у нее отвисла челюсть. Она бывала во дворцах и в шикарных особняках, но этот дом демонстрировал, что деньги могут быть использованы со вкусом.
Кожаные диваны и кресла, толстые ковры и современный камин дополняли атмосферу, созданную стенами цвета слоновой кости, высокими брусьями и окнами от пола до потолка, через которые была видна природа во всей своей красоте.
Дом должен был бы выделяться на фоне диких пейзажей, но он и все другие строения сливались с ним.
— Надеюсь, ты голодна. — Райс стоял у окна, конкурируя своей красотой с захватывающим дух видом природы.
— Ужасно.
Оставив попытки успокоить лихорадочно бьющееся сердце, Джейд прошла к камину, у которого Райс положил коврик для пикника. На нем был сервирован ужин.
Она никогда не проводила пикник в доме. Это было так романтично, что Джейд смутилась. Когда он ушел ловить рыбу сегодня, она думала, он захочет остаться один. Она бы не удивилась, если бы он выдумал себе головную боль и обедал в своей комнате.
Но вот он с ней, играет роль очаровательного хозяина, приготовившего романтический ужин. Чего он хочет?
— Я подумал, может, поужинаем сегодня неформально? Не возражаешь?
— Совсем нет.
— Хорошо.
У Джейд потекли слюнки, когда он протянул ей тарелку со стейком из лосося, щедро приправленного специями, гарниром из кукурузы в початках и печеного картофеля с маслом и луком. Хотя она не знала, отчего именно у нее проснулся аппетит — от его кулинарных способностей или поразительного торса, каждый бугорок мышц которого был подчеркнут рубашкой такого же сногсшибательного лазурного цвета, что и его глаза.
Жар разлился по ее щекам — к счастью, она могла свалить все на близость к огню, — когда она посмотрела на тарелку, а не на участок кожи, видневшийся в V-образном вырезе рубашки.