— Все будет исполнено, сударыня.
Немного погодя Анжелика, сидя на лошади позади Мальбрана, прибыла на окраину Сен-Дени. Флико сопровождал их бегом. Они остановились у затемненной гостиницы «Три товарища».
— Оставьте лошадь здесь и дайте хозяину мелочь, чтобы он присмотрел за ней. Иначе нам не выбраться отсюда. В этой темноте лошадь может легко потеряться.
Мальбран сделал все, что приказала Анжелика, и пошел за ней. Он не задавал вопросов, лишь покусывал кончики усов да ворчал на грязь, которая не высохла даже под летним солнцем.
Было похоже, что этот район был знаком старому вояке. Наверное, в былые годы ему приходилось не раз здесь бывать. Неподалеку от того места, где они находились, стояла выкрашенная в красный цвет статуя Вечного Отца. Флико был в восторге, чувствуя себя здесь как дома.
В необычном дворце из грязи и битого щебня восседал Великий Керэ — Жанин
— Деревянный зад — в своей деревянной чашке, как на троне. Подданных у него было великое множество, и его могли бы доставить в любое место, стоило только пожелать. Но Жанин не любил суетиться. Темнота в его жилище была такой, что даже днем здесь горели масляные светильники. Деревянный зад любил вести именно такой образ жизни.
Добраться до него было нелегко. Раз двадцать посетителей останавливали люди не слишком благообразной наружности и спрашивали, какого черта им здесь надо. Флико говорил пароль, и их пропускали.
Наконец Анжелика добралась до Великого Керза. С собой у нее был увесистый кошелек, который она попыталась тут же всучить ему. Но Деревянный зад только презрительно посмотрел на нее:
— Не спеши!
— Кажется, ты не очень-то рад видеть меня, Жанин? Разве я не посылаю тебе то, что должна? Разве твои слуги не приносят тебе под Новый год сочного зажаренного поросенка, индюшку и три бочонка вина на великий пост?
— Слуги, слуги! Нужны мне эти ослы! Ты думаешь, у меня нет другого дела, как хлебать твой суп и пережевывать твое мясо? Да у меня столько денег, что я могу устроить пир тогда, когда захочу. Что я частенько и делаю. А у тебя, красавица, что — мало времени, что ты так редко заходишь сюда?
Повелитель нищих и бродяг был страшно раздражен. Он считал, что Анжелика просто пренебрегает знакомством с ним. Ему вовсе не казалось странным, что придворная дама ползет по полуметровому слою грязи, да еще рискуя жизнью среди бандитов, и все только для того, чтобы повидать его. Что ж, среди монархов такое возможно. Он был королем отверженных и знал своих подданных.
— Мы могли бы договориться с ля Рейни, если бы вы помогли нам. На кой черт он окружил нас полицейскими? Кому понравится быть в окружении полиции? Полиция нужна лишь для богатых дураков. Нам ведь приходится туго. Как нам жить дальше, что нам уготовано? Тюрьма… веревка… галеры? Он хочет нас извести, проклятый ля Рейни!
Жанин искренне горевал. «Двор чудес» доживает свои последние дни с тех пор, как ля Рейни стал лейтенантом полиции и распорядился поставить фонари на всех улицах Парижа.
— А это кто? — вдруг спросил Жанин, указывая черенком курительной трубки на Мальбрана.
— Друг. Ты можешь доверять ему. Его зовут «Точный удар». Ему отведена главная роль в том небольшом спектакле, который я собираюсь разыграть. Но его одного не хватит, нужны еще три-четыре человека.
— Те, которые знают, как играть… со шпагой или с дубинкой? Таких можно отыскать.
Анжелика поделилась с ним планом. Человек, который принес письмо колдунье ля Вуазин, встретит ее в кабачке. Они подождут, пока встреча закончится. А затем, когда этот человек выйдет, наши люди схватят его и…
— И р-раз! — Деревянный зад схватил себя рукой за горло.
— Нет, нет! Не надо крови. Мне нужно просто допросить его. Мальбран возьмет это на себя.
Проникнуть в дом ля Вуазин для бродяг не составляло труда. Они имели сообщников в ее собственном доме. Пикар был ее лакеем, а ее дочь была любовницей Коссака. С их помощью Жан-фонарщик легко может проникнуть к ля Вуазин. Несмотря на то, что колдунья имела доступ в широкое общество, одной ногой она стояла на «дне Парижа». Она понимала, как полезна дружба с Великим Керзом.
— Но ее-то не нужно выдавать? — обратил к Анжелике понимающий взгляд Великий Керз. — Мы не доносчики. Предателям — смерть! Власть отверженных вечна! — прорычал он. — И ля Рейни не уничтожит нас! В отбросах всегда остается росток жизни!
Анжелика плотнее запахнула плащ, она ощущала какую-то слабость. В тусклом свете масленых светильников лицо Великого Керза под шляпой со страусовыми перьями, казалось, было отмечено печатью Каина. Бородатые красные рожи окружали его со всех сторон, и лишь бледное изнуренное лицо Жана-фонарщика выделялось на этом фоне.
Анжелика знала многих бродяг, столпившихся возле Деревянного зада. Пьяница, Крысиная отрава, Испанец и еще несколько, чьи клички она уже позабывала. А вот и новичок по прозвищу «Череп». Свою кличку он получил за обезображенное лицо — монахи из Братства Святого Причастия вырезали ему губы за богохульство, и его зубы торчали наружу.
Но Анжелика дрожала не от страха, так как знала правила игры, да и не впервые уже прибегала к помощи этого отвратительного мира.
Отверженные никогда не прощали измены и никогда не выдавали сообщников. На самом верху или на самом «дне» «братья» всегда могли рассчитывать на бродяг. Если они бедны, то могли получить миску супа, а если богаты, то им помогали шпагой, кинжалом или дубинкой. И эта связь была прочной, примером чему являлся Баркароль, Деревянный зад не распрощался с ним. Анжелика не боялась их. Их волчья жестокость страшила ее гораздо меньше, чем дружба некоторых лиц из высшего общества.
Услышав громоподобный голос Великого Керза, она припоминала ласковые слова, полные тайного смысла и высказанные при различных обстоятельствах. Анжелика чувствовала головокружение, как будто стояла на краю пропасти, куда толкал ее злой рок.
***
Придя домой, Анжелика сразу же уселась за бюро. Ей ничего больше не оставалось, как только ждать и стараться поменьше думать о том, что произойдет в трактире «Три товарища».
Около десяти часов пришел Мальбран. На его лице была серая маска, закутан он был в такой же серый плащ. Анжелика говорила с ним тихо и спокойно, будто кто-то мог подслушать в этой милой ей комнате, где она не так давно занималась любовью с Ракоци.
— Так же, как и я, вы хорошо знаете, какие сведения я хочу получить от Дюшеса. Поэтому-то я и выбрала вас. Пусть он подробно расскажет о планах той женщины, которая его послала. Пусть назовет имена людей, которые хотят отравить мне жизнь и меня саму, но самое главное — добудьте письмо. Наблюдайте за окном гостиницы. Если Жану не удастся стащить записку, врывайтесь в дом с вашими людьми. Попытайтесь добыть и ту жидкость, которую ля Вуазин приготовила для передачи Дюшесу.
Итак, Анжелике осталось только ждать, и она ждала.