— А ты больше не целуешь папу, — вдруг проговорил Августин. — Он больше тебе не нравится?
Анна была ошеломлена вопросом ребенка, но еще больше ее поразил его взволнованный тон.
— Нет, конечно, он мне очень нравится, — с жаром произнесла она.
— Вы всегда ссоритесь и кричите друг на друга. Я это так не люблю.
После этих слов мальчик начал рыдать.
— Посмотри, ты спугнул зайчиков, — пытаясь отвлечь его, заметила Анна.
— Мне все равно. Не хочу я больше смотреть на зайчиков! Анна прижала его к себе и попыталась успокоить.
— Иногда мы ссоримся, как ты и Рафаэль или ты и Себастьян. Помнишь, как вы однажды поссорились с Себастьяном?
Ее сын медленно кивнул.
— Это просто небольшая ссора.
— Но мы с Себастьяном опять друзья, а вы с папой все равно продолжаете ссориться.
— Мы помиримся, посмотришь. Я обещаю, что помирюсь с ним. А теперь вытри слезы. Давай посмотрим, может, мы найдем армадилла, чтобы потом рассказать дедушке, — сказала она, утирая мальчику слезы.
Когда они подошли к дому, Анна приняла решение. Она не станет больше жить так, как прежде. Это невыносимо и для нее, и для семьи. Это несправедливо, что ее неудовлетворенность и горечь отражаются на детях. Она посмотрела на Августина, который доверчиво улыбался, понимая, что мама не сможет огорчить его.
При их приближении из дома выскочила Соледад. Она рыдала. Анна в панике подумала, что случилось что-то с Рафаэлем. Нет, этого не должно быть! О Боже, нет, только не Рафаэль!
— Что случилось? — хрипло вымолвила она, с тревогой вглядываясь в побелевшее лицо горничной.
— Сеньора Мария-Елена! — выдавила Соледад.
Анна разразилась слезами, в которых было облегчение.
— Что с ней? — рыдала она.
— Она погибла. Сеньора Мария-Елена умерла.
— Погибла? Боже правый! Где мой муж? Где Пако? — вскричала она.
— В доме сеньора Мигеля, сеньора.
Анна оставила Августина с Соледад и побежала через аллею к дому Мигеля и Чикиты. Когда она вошла, вся семья была в сборе. Она искала взглядом Пако, но не видела его. Чикита заметила ее и поспешила навстречу. У нее было опухшее от слез лицо.
— Где Пако? — спросила Анна.
— На террасе с Мигелем, — ответила Чикита, указывая за окно. Анна протиснулась сквозь толпу родственников. Их растерянные лица слились для нее в одно неясное пятно. Наконец она дошла до террасы. Пако разговаривал с Мигелем. Он стоял к жене спиной и не видел ее приближения. Мигель заметил ее первым, поэтому тактично удалился. Пако повернулся и увидел побледневшее лицо Анны.
— О Пако, мне так жаль, — проговорила она, ощущая, как слезы катятся градом по ее лицу.
Он холодно взглянул на нее.
— Как это произошло?
— Автокатастрофа. Она направлялась сюда. Столкновение с грузовиком, — ровным голосом ответил он.
— Я не перенесу этого. А как Гектор? Бедный Гектор! Где он?
— Он в больнице.
— Наверное, он вне себя от горя.
— Да, это так. Как и все мы, — отводя глаза, сказал Пако.
— Пако, прошу тебя.
— Что ты хочешь? — равнодушно вымолвил он.
Анна подавила рыдания.
— Откройся мне.
— Зачем?
— Мне хочется утешить тебя.
— Тебе хочется утешить меня, — повторил он, словно не веря тому, что услышал.
— Да, я знаю, что ты сейчас чувствуешь.
— Ты не можешь знать, что я сейчас чувствую, — презрительно бросил он.
— Пако, у тебя роман, но я готова не обращать на это внимания. Давай забудем обо всем. Давай начнем с чистого листа.
Пако нахмурился.
— Потому что погибла моя мать?
— Нет, потому что я беспокоюсь о тебе, — взволнованно ответила она.
— Я не готов так просто забыть то, что ты сказала о моем отце, — парировал он, не скрывая, как разгневан.
Она ошеломленно посмотрела на него.
— О твоем отце? А что я сказала о твоем отце? Я очень люблю Гектора.
— Как ты могла опуститься до того, чтобы упомянуть о его романе? Да еще и намекнуть, что это семейная традиция? — с горечью вымолвил он.
— Но, Пако, мне просто хотелось задеть тебя.
— У тебя это получилось. Ты довольна?
— Августин сегодня спросил меня, почему я больше не люблю тебя? — тихо проговорила она. — Его личико было искажено испугом. Я не знала, что отвечать. А потом я подумала о тебе. Я поняла, что люблю тебя. Но я забыла о том, как выражать свои чувства.
Пако посмотрел в ее голубые, полные слез глаза. Ей было жаль того, что произошло, и сердце Пако немедленно смягчилось.
— Я тоже забыл, как любить тебя, — сказал он. — Мне нечем гордиться.
— Разве мы не можем попытаться наладить отношения и начать все сначала? Разве мы не можем снова перенестись в Лондон и возродить то чудо? Разве мы не можем постараться вспомнить, как это было? — воскликнула она, и ее бледные губы задрожали.
— Мне очень жаль, Анна! — Он покачал головой. — Я так виноват перед тобой.
— Я тоже причинила тебе боль, — примирительно сказала она и робко улыбнулась.
Она пристально следила за ним.
— Иди ко мне, Анна Мелоди. Ты права. Я нуждаюсь в твоем утешении, — произнес он и медленно притянул ее к себе.
— Все в прошлом? — спросила она спустя некоторое время. — Мы попытаемся снова?
— Прошлое осталось в прошлом, — вымолвил он и поцеловал жену в лоб с нежностью, которой она не знала раньше. — Я никогда не переставал любить тебя, Анна Мелоди, я просто потерял тебя и нашел снова.
Марию-Елену похоронили в семейном склепе после панихиды в церкви. Ее любили все. В церкви не хватало мест, чтобы вместить всех желающих попрощаться с этой удивительной женщиной. Все хотели почтить ее память. Горожанам даже пришлось стоять на площади. К счастью, погода позволяла это. Было тепло, и солнце светило так ярко, как будто сама природа не допускала мысли, что Марии-Елены уже нет в живых.
Анна наблюдала за Пако, за тем, как дрожали его руки, когда он произносил прощальные слова. Никто не скрывал слез. Анна благодарила Бога, за то что Он в своей милости позволил им с Пако вновь обрести друг друга. Она обвела взглядом храм, задержавшись на иконах и находя в их созерцании незнакомое ей раньше успокоение. Если бы она снова пережила несчастье, то пришла бы именно сюда за утешением. Когда пришла очередь Мигеля, Анна обратила внимание на то, что Чикита за эти дни как будто увяла. Однако никто не страдал больше Гектора — он постарел в считанные часы. Он не мог найти утешения ни в чем. Силы покинули его в одночасье. Несчастье обрушилось на него подобно водопаду, пошатнув здоровье. Он умер спустя год.