Санти пытался держаться, но боль была слишком сильной. Он начал заметнее прихрамывать. Ночами он плакал, так велико было его нетерпение. Он мечтал получить от Софии письмо и поскорее покончить с неопределенностью. Ему нужно было подтверждение того, что она все еще помнит об их уговоре. Теперь, когда София была далеко от него, он как никогда нуждался в ней. Ему хотелось поскорее заверить ее в том, что он все еще любит ее, все еще ждет своего шанса.
Узнав, что София была влюблена в ее брата, Мария закричала на Чикиту:
— Как ты могла не сказать мне, мама? Почему я должна была узнать обо всем от Энкарнасион? Разве ты не доверяешь мне?
Она была в бешенстве и готова была выместить свою обиду на всех. Дядю и тетю она старательно избегала. Мария винила во всем своего брата, поэтому была уверена, что скоро получит от Софии письмо с объяснениями. Она была поражена собственной недальновидности. Почему она ничего не заподозрила? Однако потом Мария вспомнила, как давно, летом, София, доверившись ей, сказала, что любит Санти. Они часто оставляли ее играть с Панчито, а сами отправлялись верхом к заветному дереву. Мария так привыкла к тому, что ее исключают из компании, что ничему не удивлялась. Когда они приглашали ее, она была так благодарна, что не замечала ничего вокруг. Никто ничего не замечал.
София была очень коварна. Однако Мария никогда не думала, что станет жертвой интриг своей любимой кузины. Пару лет назад они сильно повздорили. Возможно, именно тогда ей надо было выслушать Софию, а не нападать на нее с обвинениями. Тогда она открылась бы ей. Мария с грустью подумала, что, возможно, сама виновата в скрытности Софии. Но в глубине души она была очень рассержена и обижена. Когда ожидание письма растянулось на недели, ее чувство отчужденности только усилилось.
Спустя месяц письмо пришло. На имя Санти. Он ходил по комнате, как посаженный в клетку зверь. Каждое утро он ждал появления на туалетном столике тонкого голубого конверта, который решил бы его судьбу. Мигель приказал Чиките просматривать почту и не давать Санти писем, которые придут от Софии. Но сердце Чикиты вскоре смягчилось. Она видела, как несчастен ее сын, как он погружен в тоску, поэтому оставляла почту так, чтобы Санти мог просмотреть ее, до того как она спускалась и выполняла приказание мужа.
Санти был благодарен матери, хотя они никогда и не обсуждали этого. Оба притворялись, как будто ничего не происходит. Каждое утро он лихорадочно просматривал письма, но они большей частью были адресованы его отцу. С замиранием сердца он ждал, что вот-вот придет письмо от его возлюбленной. Однако ни Санти, ни Чикита не знали, что первой письма получала на руки Мария, которая по дороге в университет пробегала глазами имена всех адресатов.
Когда она увидела то письмо, она не узнала почерка Софии. Письмо было отправлено из Франции, но оно точно должно было быть от Софии. Кого еще Санти знал во Франции? Это было любовное послание, замаскированное под обычное письмо. Они снова пытались обойти ее. Марии показалось, что ей влепили пощечину. Обида сдавила ее горло так, что на мгновение прервалось дыхание. Ее обуяла ревность. Ей хотелось кричать на весь дом от несправедливости. Почему они так обошлись с ней? Разве она не была им обоим лучшим другом? Разве ее чувства не берутся в расчет?
Мария тихонько вошла в свою спальню и закрыла за собой двери. Сняв туфли, она нырнула под одеяло. Долгое время она просто глядела на конверт, не зная, что предпринять. Как бы она ни сердилась на Санти, ей все-таки следовало отдать письмо ему. Однако ее ослепила обида. На этот раз они не выйдут сухими из воды. Зачем они обрекли ее на такие страдания? Она надорвала конверт и вытащила листок, сразу узнав небрежный почерк своей легкомысленной кузины. Она прочла первую строчку: «Моему любимому». Мария не стала читать всего письма, а сразу пробежала глазами его конец. Ей было интересно, как София подписала письмо. И она нашла это место. «Мое сердце бьется от предвкушения встречи. Без обещания того, что наша встреча состоится, боюсь, оно не будет биться совсем. Софи».
Мария с горечью подумала, что Санти уедет вслед за ней. Ее вдруг охватила злость. Нет, это невозможно. Они планировали уехать вместе и больше никогда не возвращаться? Но что будет с папой и мамой? Они умрут от горя. «Я не позволю, чтобы это произошло, — решила Мария. — Санти будет жалеть об этом до конца своих дней. Он ведь не сможет вернуться в Аргентину!» Сердце Марии забилось, когда она начала лихорадочно соображать, как лучше поступить. Если она сожжет письмо, София поверит в то, что Санти изменил свое решение. Как ожидалось, она проведет в Европе три года, а за это время многое может случиться. Она вернется другим человеком. В ее сердце умрет эта глупая страсть. Если же Санти уедет вслед за Софией сейчас, то они исчезнут из жизни своих семей навсегда. Она не может потерять их обоих.
Мария записала адрес Софии в свой дневник в обратном порядке, на случай, если Санти его увидит, а потом приписала лишнюю букву, чтобы окончательно сбить с толку того, кто, возможно, увидит запись. Потом вложила письмо в конверт, так как не могла заставить себя прочесть его целиком. Даже ее любопытство померкло, когда она представила, что узнает подробности их постыдного романа. Мария вышла на балкон с коробком спичек и торжественно сожгла письмо в цветочном горшке. Когда от него осталось лишь перышко золы, она вдавила его в землю пальцами. После этого опустилась на кафельный пол и, ощущая его холод, поежилась, дав наконец волю слезам, которые душили ее с того самого момента, как ей открылась страшная правда. Она знала, что поступает некрасиво, но была уверена, что они еще поблагодарят ее за вмешательство. Ведь она делала это не только ради себя, но и ради них самих. Она делала это ради родителей, которые не переживут разлуки с любимым сыном.
Мария ненавидела Софию, она скучала по ней, она хотела ее видеть, как никогда прежде. Ей хотелось вновь поговорить с ней, выслушать ее резкие замечания, посмеяться вместе с ней. Они росли, как сестры, они делили все. София всегда была эгоистичной, но не скрытной. Мария не могла понять, почему она не написала ей, как будто это все для Софии не имело никакого значения. Ей было горько думать, что она всегда была для кузины лишь верным щенком. Получается, что София никогда не ценила их дружбу, раз она могла так поступить. Теперь она поймет, каково это — мучиться ожиданием, страдать от обиды, быть неважной. Когда Мария позже вспомнила о своем поступке, она ощутила укол совести и поклялась никому не открываться. Она смотрела в зеркало и не узнавала себя, настолько горько ей было от осознания своей низости.
Следующее письмо не заставило себя ждать, и Марию стало мучить чувство вины. Она не думала, что София напишет снова. Она быстро спрятала письмо на дне сумки и позже подвергла его экзекуции огнем, как и первое. После этого она каждое утро спускалась вниз, подобно вору, прельстившемуся легкой добычей. Она уже оплела себя паутиной лжи и не могла из нее выбраться, даже если бы захотела.
Выходные без Софии проходили скучно. С ее исчезновением семьи перестали общаться, как прежде. Лето уступило место осени и зиме. В воздухе пахло сожженной листвой и сыростью. На ранчо все, казалось, погрузилось в меланхолию. Субботние пикники прекратились, и от площадки, где всегда жарилось мясо, осталась лишь грязная лужа, символизировавшая конец былой дружбы.