Хотя в альбоме не назывались имена, Миранда догадалась, что тетрадь принадлежала бывшей владелице усадьбы, миссис Лайтли. В записях почти не говорилось о внешности таинственного М.Ф. Зато много внимания уделялось его характеру. Оживленный и радостный, он мог внезапно сделаться мрачным и раздражительным. Эту нервную творческую натуру вечно терзала неудовлетворенность.
Интересно, почему миссис Лайтли не взяла с собой альбом? Вряд ли она забыла записки, они были ей слишком дороги. А может быть, Ава решила оставить в прошлом свою любовную связь? Предать забвению? Пожилая женщина посмеялась над давними девическими переживаниями и забросила альбом, пускай себе пылится в коробке.
Эта история любви не походила на обычную повесть, где есть начало, продолжение и конец. Она была соткана из обрывков воспоминаний. Миранде хотелось бы не торопясь разобрать все записи, погрузиться с головой в чтение. Она бегло просматривала страницы, иногда останавливаясь, чтобы переложить засохший лист или цветок и прочесть скрывающиеся за ними строки, написанные красивым округлым почерком миссис Лайтли. Миранду беспокоила мысль, что нужно приготовить домик к приезду Жан-Поля. Не время засиживаться над чьей-то любовной историей. И все же альбом притягивал ее, словно сотня исписанных страниц таила в себе целый мир, незнакомый и загадочный. Мир, наполненный любовью. Миранда знала: стоит углубиться в чтение, и все дела будут забыты. Она неохотно закрыла альбом. Нужно было возвращаться в большой дом. В полдень собиралась прийти миссис Андервуд, чтобы обговорить условия найма. Вдобавок требовалось дать указания мистеру Андервуду и разузнать насчет местных ремонтников, ничего не говоря о работе по дому, которую Миранде приходилось выполнять самой, пока не удалось найти уборщицу. Она вышла из домика танцующей походкой, зажав под мышкой альбом.
Шагая через поле к дому, она заметила на посыпанной гравием дорожке машину миссис Андервуд. Рейнджер задрал лапу над автомобильным колесом, пока его хозяйка дремала, стоя на ступеньке, сложив руки под грудью и свесив голову набок.
— Здравствуйте! — крикнула Миранда, ускорив шаг. — Извините, пожалуйста, я задержалась. Пришлось приводить в порядок домик для садовника. — Вспомнив про мужа кухарки, она поправилась: — Для специалиста по ландшафту. — Миссис Андервуд кивнула. — Я еще не видела мистера Андервуда — наверное, он в саду.
— Ну да, работает не покладая рук. Разошелся так, что не остановишь. — Миранда отперла дверь, и миссис Андервуд тяжело вздохнула. — Примета времени. В дни моей молодости люди дверей не запирали. Мы целыми днями ходили друг к другу в гости. Теперь все иначе.
— Зато в ваше время не было микроволновок, электронной почты, мобильных телефонов и спутникового телевидения, верно? Так что все не так уж плохо.
Миссис Андервуд возмущенно всплеснула руками:
— Ну и какой прок во всем этом хламе? Ваши новомодные штучки вовсе не экономят время, а, наоборот, отнимают его. Когда я была помоложе, у нас всегда находилась минутка поговорить.
Миранда решила, что лучше не спорить с кухаркой. Людям вроде миссис Андервуд нравится жить в прошлом, упиваться воспоминаниями и ругать современный мир, погрязший в пороках.
Миранда спрятала альбом у себя в кабинете, а затем направилась вместе с кухаркой на кухню. Она заметила, что старик Андервуд в ее отсутствие наполнил поленьями корзины для дров и разжег огонь в камине. В воздухе приятно пахло горящим деревом. Миссис Андервуд с гордостью заметила:
— При миссис Лайтли всегда топили камины. Не подумайте, что она мерзлячка. Прежняя хозяйка всегда ходила без пальто, в одной рубашке, даже когда кругом лежал снег, и никогда не дрожала от холода.
Миранда заметно оживилась, ей хотелось узнать как можно больше о владелице альбома.
— А не выпить ли нам чаю, миссис Андервуд? — предложила она, выдвигая табурет. — Вам черный или зеленый? Может, с бергамотом?
— Позвольте мне, Миранда.
— Садитесь, пожалуйста, миссис Андервуд.
— Я настаиваю. Не могу сидеть квашня квашней и ждать, пока хозяйка меня обслужит. Это никуда не годится. — Она взяла у Миранды чайник и подставила под кран. — К тому же мне надо приноровиться к вашей кухне. После миссис Лайтли здесь все изменилось.
Миранда опустилась на табурет.
— Какой была миссис Лайтли? — спросила она. — Я много слышала о ее прекрасном саде, но ничего не знаю о ней самой.
Миссис Андервуд на мгновение задумалась.
— Она была чудачкой. Господь создал ее не похожей на других. Вот муж ее был настоящим англичанином. Очень высокий, с теплой, сердечной улыбкой. Все в городе его обожали. Всегда шутил, при встрече охотно останавливался, чтобы перекинуться с вами парой слов. А миссис Лайтли была странной. То загоралась как огонь, рассказывала смешные истории, так что все вокруг животики надрывали, а потом вдруг разом замолкала, становилась вялой, извинялась и исчезала. Все тотчас замечали, когда ей становилось невмоготу. Сидеть в четырех стенах она терпеть не могла. Почти все время проводила в саду, отдыхала на скамейке, наслаждаясь одиночеством. Ей нравилось быть одной, в то же время она любила своих детей и мистера Лайтли. А вот остальных не слишком-то жаловала, скорее терпела, хотя виду не показывала. По-моему, ей не хватало открытости и дружелюбия, на которое был так щедр ее муж. Мистер Лайтли с удовольствием принимал гостей, и вы ни за что не подумали бы, что хозяйке в тягость их развлекать. Но на самом деле именно так дело и обстояло — люди ее утомляли. Можете мне поверить. Она бывала по-настоящему счастлива, лишь когда оставалась дома одна.
— А как она выглядела?
Миссис Андервуд включила чайник и достала две чашки, задумчиво глядя прямо перед собой.
— Она не была такой яркой красавицей, как вы, Миранда. Я назвала бы ее привлекательной. Весьма своеобразное, живое лицо, доброе и какое-то беззащитное. Она из тех людей, что кажутся тем красивее, чем лучше их узнаешь. Знаете, как это бывает? Она никогда особенно не заботилась о собственной внешности. Не покрывала лицо слоем штукатурки и не сооружала на голове нечто невообразимое. У нее были длинные вьющиеся волосы. Миссис Лайтли скручивала их в узел на затылке и закалывала карандашом, а потом полдня искала свой карандаш. — Миссис Андервуд добродушно рассмеялась. — Она была немного с приветом. В доме царил сущий кавардак, потому что хозяйка никогда не клала вещи на место. Зато миссис Лайтли обладала отменным чувством юмора. Она умела во всем находить забавную сторону, даже там, где ее, кажется, и быть не может. Хотя не представляю, чтобы она усмотрела что-то забавное в болезни мистера Лайтли. После того как это случилось, я их почти не видела. Они перестали выезжать в свет и принимать гостей. Миссис Лайтли сама ухаживала за мужем. — Кухарка покачала головой, бросив в чайник для заварки два пакетика чаю. — Вот это любовь так любовь. Если бы мой старик вдруг заболел, я бы сделала для него то же самое. Они доводят нас до ручки, и все же мы их любим. Не знаю, как бы мы без них жили.
Миранда инстинктивно почувствовала, что не стоит упоминать об альбоме. Возможно, о тайной любви миссис Лайтли знали лишь двое — она и ее возлюбленный.