— Что ж, может, из тебя и получится в конце концов богиня домашнего очага. — Дэвид осушил бокал и поднялся. — Ладно, пойду приму ванну.
Миранда проводила взглядом мужа. Дэвид даже не спросил, как она, не заметил ни кокетливого кашемирового платья, ни свежевымытых волос, ни тщательно наложенного макияжа. Она принялась готовить винный соус. От лука защипало глаза, и Миранда вдруг почувствовала, что совершенно выдохлась. Минувший год выдался тяжелым. Накануне прошлого Рождества Гаса исключили из школы, пришлось нанять ему репетитора и перевести на домашнее обучение, пока они с Дэвидом искали загородный дом, делали ремонт и переезжали, стараясь успеть к сентябрю, до начала следующего учебного года. Миранда вздохнула, услышав, как Гас подвывает в спальне наверху.
— Черт побери! — выругалась она, порезав палец. — Нет, это невыносимо. Я не стану сидеть здесь, пока мой ребенок плачет у себя в комнате. — Она резко выдвинула ящик и достала коробочку с пластырем, на которой красовалась яркая наклейка с изображением Человека-паука. Залепив ранку, Миранда поднялась в спальню сына.
Гас рыдал в голос. Мать вошла в комнату, где пахло старым печеньем, и присела на кровать. Почувствовав ее присутствие, мальчик перестал плакать и поднял голову. Растерянно глядя на сына, Миранда погладила его по слипшимся темным волосам.
— Гас, — прошептала она, — все уже позади. Папа больше не сердится. — Гас снова зарыдал. — Дорогой, все хорошо. Мы не станем тебя ругать. — В голосе Миранды звучала тревога. — Гас, успокойся. — Мальчик продолжал всхлипывать. Миранда обняла сына, усадив к себе на колени. Он уткнулся лицом ей в шею, как делал, когда был совсем маленьким. — Ну что с тобой, милый? — пробормотала Миранда, крепко прижимая к себе Гаса.
— Не знаю, — ответил он наконец хриплым голосом, дыша тяжело и прерывисто. — Я не хочу в закрытую школу.
Миранде оставалось лишь прижать к себе сына и баюкать. Когда мальчик успокоился и затих, она переложила его обратно в кровать, поцеловала в лоб и выключила свет. Гас мгновенно заснул; во сне его бледное личико казалось безмятежным и ангельски невинным. Миранда задержала на нем взгляд, раздумывая, почему ей достался такой трудный ребенок. Ей в голову не пришло, что в этом, возможно, есть доля ее вины.
Дэвид успел принять ванну и сменить рабочий костюм на пару легких хлопчатобумажных брюк и голубую рубашку от Ральфа Лорена. Красивый, загорелый, с блестящими черными волосами и синими глазами, обрамленными длинными ресницами, которые могли бы показаться женственными на менее твердо очерченном лице, он двигался с непринужденной грацией спортсмена. Ежедневные утренние упражнения в спортзале, расположенном в здании его офиса, сделали Дэвида сильным и мускулистым. Сознавая свою мужскую привлекательность, он отличался тщеславием. Дэвид хорошо одевался, пользовался дорогими одеколонами и неустанно боролся с потерей волос. Его уверенность в себе подкреплялась деловой хваткой и успехом. Клейборн зарабатывал большие деньги в Сити, был женат на красивой женщине и, купив огромный загородный дом, оплачивал небольшую квартирку в Кенсингтоне. Он брал от жизни все. Образцовую семью в Дорсете благополучно совмещал с очаровательной любовницей в Лондоне. Эти две сферы его жизни сосуществовали параллельно, нисколько не мешая друг другу. Дэвид искренне полагал, что всего лишь следует заведенному порядку вещей. Мужчина вправе позволить себе некоторые вольности. Он любил жену и был равнодушен к любовнице. Но смешно требовать от него монашеского воздержания, если всю неделю ему приходится проводить в городе. Разумеется, таковы условия сделки. Миранде следовало это понимать. Она получает в свое владение роскошный загородный дом, он наслаждается холостой жизнью в Лондоне, и никто не остается внакладе.
В кухне Миранда закончила возиться с телячьей печенью и в ожидании мужа накрыла стол на двоих. Зажженные свечи показались ей теперь дешевой театральной уловкой, она их задула и убрала. Все это чертовски несправедливо, сказала она себе. Ей приходится готовить, стирать, содержать дом в чистоте, ездить в «Сейнзберис» раз в неделю за покупками, присматривать за детьми и еще строчить статьи. А Дэвид занят своей работой и думает только о себе.
— Вот дерьмо, — пробормотала она, наливая себе третий бокал вина. — Похоже, он меня просто не замечает.
Дэвид спустился в кухню в хорошем расположении духа. Миранда казалась рассеянной.
— Дорогая, ты здорово потрудилась сегодня вечером, — проговорил Дэвид, щедро наполняя тарелку. — У меня прекрасная жена.
Он с благодарностью улыбнулся, и у Миранды мгновенно поднялось настроение — так вспыхивают угли от легкого дуновения ветерка.
— Спасибо. Расскажи мне о Лондоне. Когда ты рассказываешь, мне кажется, я сама там побывала.
— Да что там рассказывать? Он ничуть не изменился с тех пор, как ты его покинула.
Подавив разочарование, Миранда попыталась выжать из Дэвида хоть несколько слов.
— С кем ты там болтаешься без меня?
— Все та же старая компания, и надо еще выкроить время. Всю эту неделю я засиживался на работе до десяти. Вымотался до предела.
— Как там Блайт? — Отвозя Гаса в Челси на занятия дзюдо, Миранда неожиданно наткнулась на старую школьную подругу. Они не виделись долгие годы, но очень быстро сблизились. Миранда помогала Блайт пережить мучительный развод. — Я несколько раз пыталась ей дозвониться, но все время попадала на автоответчик. Вот что случается, когда переезжаешь за город. Все друзья разом о тебе забывают!
— Блайт вовсе не забыла о тебе. Просто она увязла в своем разводе — адвокаты и бухгалтеры осаждают ее со всех сторон, как ты легко можешь себе представить. На самом деле я даже дал ей один маленький совет, — напыщенно произнес Дэвид, высоко подняв вилку. — Сказал ей, что развод — это тот же бизнес. Как и любой бизнес, он нуждается в управлении. В этом деле ты и есть самый важный свой клиент. Речь идет о сделке, и перед Блайт стоит задача добиться наиболее выгодных для себя условий. Не стоит надеяться, что адвокат все за нее уладит. Законник не знает, чего она на самом деле хочет. Он думает лишь о том, сколько денег ему удастся для нее отвоевать и, соответственно, сколько процентов получит он сам. Этот парень может быть лучшим адвокатом в городе, и все равно Блайт следует объяснить ему, что ей нужно. Я посоветовал ей составить список. Если она сразу не возьмет быка за рога, то упустит свой шанс. Как только она закроет за собой дверь, колеса начнут вертеться. Тогда уже поздно будет поднимать вопросы, о которых она забыла упомянуть. Ей останется лишь сожалеть о собственной нерасторопности.
— Она тебя послушала?
— Думаю, да. Беда в том, что ее переполняют эмоции. За деревьями она не видит леса. Сейчас Блайт хочет лишь одного: расторгнуть брак. Я сказал ей, что следует подумать о деньгах, хотя бы ради сына. Ладно, в конце концов, она сама знает, что для нее хорошо. А я всегда рад помочь. К тому же мне никогда не нравился ее муж. Настоящий придурок!
— Просто поразительно, как много наших друзей разводятся, — вздохнула Миранда. — Теперь, когда мы здесь уже обжились, хорошо было бы пригласить как-нибудь на выходные Блайт вместе с Рейфелом. Он очень милый мальчик, и дружба с ним пошла бы Гасу на пользу. Вот всегда так! Мы с подругой встретились после стольких лет, обнаружили, что живем по соседству, и тут я переезжаю. Мальчики только-только начали узнавать друг друга.