Команда разглядывала развернутую перед ними проекцию Куры Четыре — голограмму диаметром примерно в метр.
— Одиннадцать крупных городов, — сообщила Моника Лир.
— Двенадцать, — поправил Фрауде. — Вон там, у южного полюса, еще одно световое пятно.
— Выведите по очереди все эти районы, — распорядился Гарвин.
— Есть, сэр, — ответила техник, и голограмма сосредоточилась на одном районе, потом на другом.
— Этот не годится, — сказал Дилл. — Похоже, он построен на единственном открытом месте на всей планете.
— И вон тот тоже вычеркнем, — заметила Лир. — Прямо на полуострове, некуда даже убегать, когда обстановка накалится.
— А как насчет этого?
— Годится.
Пригодными сочли еще три зоны и начали исследовать их подробнее.
— Вот этот, — решил Гарвин, устало моргая. — Это, похоже, крупнейший город на планете. Сколько там населения, миллион?
— Может, и больше, — ответил Фрауде. — Почти наверняка больше. Я просмотрел все возможные цели в увеличении. У этого хватает аэродромов, складов и чего-то на вид вроде военных арсеналов. Так что населения должно быть побольше, чем миллион.
— И он прямо на пересечении этих двух рек, — заметил Янсма. — Потом долина расширяется. А до моря сколько? Километров пятьдесят? И горы рядом с городом, есть, где спрятаться.
— Какой план, босс? — спросила Лир.
— Я так думаю, — неспешно заговорил Гарвин. — Если мы подойдем отсюда, хребет нас прикроет. Потом перейдем вот сюда… и ударим по дамбе. Взорвем ее к чертовой матери. Я надеюсь, что ударной волны хватит, чтобы уничтожить и вон ту дамбу ниже по течению. Если повезет, мы нагоним большую волну на долину… метров пятьдесят высотой… прямо через центр города. И смоем всех в море.
Медик Джил Махим прикусила губу, но ничего не сказала. Гарвин заметил выражение ее лица.
— Если ты переживаешь, что мы потопим женщин и детей… — начал он.
— Да нет, босс, — сказала Махим. — Это так, минутное.
— Ладно, — продолжал Янсма, притворяясь, что не заметил ее смущения. — Это примерная первая цель. Нам приказано поразить первую цель, отступить и в зависимости от нашего состояния высадиться в другом месте и атаковать уже там. После этого, я надеюсь, Протектору Редруту придется всерьез заняться протекцией. Теперь мы проведем еще один пролет разведчика над этими горами. Посмотрим, где база, какой гарнизон у дамбы, где ближайшие деревни и тому подобное.
— Насчет второй цели, — сказала Лир. — Если первая дамба не снесет ту большую, мы сами ее возьмем.
— Местность сразу станет замечательной и враждебной, — заметил твег Нектан.
Лир пожала плечами:
— Если ты хочешь жить спокойно, зачем надо было, как идиоту, вызываться добровольцем?
Послышался смех.
— Вообще, — сказал Фрауде, — если бы мы серьезно собирались с ними воевать, то лучше всего было бы бросить эти десантные затеи, вернуться на Камбру и снова прийти с лучшими дефолиантами, какие может создать наука. Судя по всему, эта и три остальные планеты действительно являются житницей Редрута, как и докладывала разведка.
— А то можно все спрыснуть радиоактивной пылью, — вставила Махим.
— Можно и так, — спокойно ответил Фрауде. — Если не собираешься после войны занимать планету.
— Вернемся к нынешней операции, — сказал Гарвин. — После этого мы уходим в горы и вызываем помощь. Время операции — от пяти до семи дней. Но может случиться и вдвое больше. Так что экономьте на припасах.
Гарвин заметил, что Аликхан смотрит на него, и вопросительно поднял бровь:
— На секунду, Гарвин.
Гарвин начал было говорить, что в таком деле секретов не бывает, но остановился и вместе с мусфием вышел из каюты.
— Я еще не очень знаком с вашими правилами боя, — сказал Аликхан. — Была какая-то особая причина, по которой ты не упомянул эти… не знаю, как их назвать… Явления, которые время от времени появлялись на дисплеях?
— Явления?..
— Мне они виделись как редкие облачка. Но они двигались в разных направлениях, так что не могли быть облаками, если только ветер над этими горами не совсем уж странный.
— Наверное, лучше нам вернуться, — ответил Гарвин, — чтобы ты всем рассказал, что ты там увидел.
Аликхан пошел за ним обратно. Команда изучала проекцию, бормоча что-то насчет «зверски крутых подъемов», «не больше трех в день», «надо ли опасаться крестьян в джунглях» и тому подобное.
— Внимание, команда, — сказал Гарвин. — Есть вопрос. Прогоните еще раз съемку над реками.
Техник выполнила команду.
— Вон там, — указал Аликхан, потом двинул головой. — Вот еще… два здесь… вон там.
Люди смотрели с удивлением.
— Кто-нибудь видел, на что показывал Аликхан? Послышался хор: «нет», «нет, сэр», «не-а» и тому подобное.
— Очень интересно, — сказал Фрауде. — Похоже, мы так и не выяснили, чувства мусфиев острее, чем у людей, или нет.
— Никто из вас этого не видел? — удивленно спросил Аликхан.
Ответом ему было долгое молчание.
— Техник, — обратился Гарвин, — ваши записи показывают что-нибудь вне зоны человеческого восприятия?
Техник коснулась кнопок на панели голопроектора, прочла данные, нахмурилась, еще повозилась с панелью.
— Нет, сэр. Ничего такого, что он говорит… Нельзя увидеть то, чего не существует по данным приборов.
Аликхан уставился на женщину, уши его напряглись, глаза покраснели от гнева. Но он ничего не сказал.
— Не люблю, когда начинаются странности, — сказала Деб Иртинг.
— А кто любит? — отозвался Гарвин. — Посмотрим, заметит ли Аликхан что-нибудь после следующего прохода разведчика. Может, — сказал он с надеждой, пытаясь убедить сам себя, — у нас просто неполадки в рекордере.
Еще один проход над районом, пониже, дал больше деталей. Здесь и там были разбросаны деревушки. Прямо пониже первой дамбы находился военный на вид лагерь, а по обеим сторонам парапета были здания. А Аликхан увидел еще с полдюжины «облачков».
— Мне это не нравится, Гарвин, — заявил он. — На этот раз они очень быстро проносятся через поле зрения разведчика, будто не хотят, чтобы их снимали.
— Так что теперь вдобавок ко всему прочему, — сказал Гарвин, — у нас еще невидимые штуки. Почему бы чертову Иоситаро не прислать рапорт с объяснением всего этого?
— Что делаем, босс? — поинтересовалась Лир.
— А, все к черту. Отправляемся, — ответил Гарвин.
— Слава тебе, Господи, — от всей души сказала Лир. — Я уж думала, опять все впустую.