Я вошел в проем, и дверь тут же захлопнулась за мной с металлическим лязгом. Засов скользнул на место, отрезав меня от Йонга и Свальбарда, оставшихся на той стороне.
Из темноты появился Эллиас Малебранш.
— Я почувствовал твое приближение, нумантиец, — прошипел он. — Я обладаю частицей Дара, и наш верховный маг любезно одолжил мне амулет, усиливающий мои способности. Я надеялся встретиться с тобой на поле боя и убить тебя там, но вместо этого ты сам пришел ко мне. Стало быть, мы можем решить наш спор в частном порядке.
Его рука потянулась к поясу, и кинжал с легким шелестом выскользнул из ножен.
— Третий раз — самый удачный, Дамастес!
Я промолчал. Во время боя болтают лишь фигляры, да еще те, кто слишком уверен в своих силах. Мой кинжал парировал первый удар, и мы закружили по маленькому дворику. Малебранш дрался на ножах гораздо лучше меня, но я надеялся, что его самомнение поможет мне. Он даже не поднял тревогу! Он хотел убить меня и покончить с нашей миссией, присвоив лавры победителя себе одному.
Актеры на сцене изображают драку на ножах как серию ударов и выпадов в направлении жизненно важных органов противника. Это выглядит эффектно, но совершенно не соответствует действительности. Настоящая драка на ножах либо кончается после первого удара, когда противник застигнут врасплох, либо превращается в невероятно утомительное дело — бойцы полосуют друг друга, пытаясь ранить посильнее или искалечить и лишь потом нанести смертельный удар.
Блеснул кинжал Малебранша, и я не успел отступить вовремя. Тыльную сторону моей руки обожгло болью, но, к счастью, каллианец не смог перерезать сухожилие, как намеревался сделать. Он снова напал, и я изо всех сил ударил его сапогом по голени. Захрипев от боли, он согнулся пополам. Я нанес рубящий удар, целясь в его шею, но промахнулся — каллианец успел откатиться назад и проворно вскочил на ноги.
— Это твой конец, Дамастес. Очень жаль, что ты не сможешь присутствовать на коронации, когда Чардин Шера провозгласят королем Нумантии. Пожалуй, я возьму твою вдову к себе в постель как компенсацию за тот раз, когда ты оставил мне на память шрам. Подумай об этом, Дамастес, когда отправишься в объятия смерти.
Пританцовывая, Малебранш начал обходить меня с уязвимой стороны. При этом он на мгновение открылся, и я нанес удар. Но движение оказалось обманным: его свободная рука метнулась вперед, ударив меня по запястью. Мой кинжал отлетел в сторону, а его клинок блеснул у меня перед глазами.
Я попытался отпрянуть, но поскользнулся на мокром булыжнике, и кинжал Малебранша глубоко вонзился во внутреннюю часть моего бедра. Я чуть не вскрикнул от боли, но стиснул зубы и упал, откатываясь в сторону и пытаясь нащупать свой кинжал.
Однако оружие лежало довольно далеко от меня. Я уже слышал топот сапог Малебранша и понимал, что в следующее мгновение он вонзит свой кинжал мне между лопаток.
Я снова откатился в сторону, уже не надеясь на спасение, но тут произошло чудо: мой кинжал пролетел по воздуху и внезапно оказался у меня в руке! Я вспомнил о заклинании, наложенном Тенедосом на мой кинжал после того, как нас атаковал демон в образе огромной змеи.
Малебранш ударил, я парировал, сталь зазвенела о сталь. Затем, резко выпрямив обе ноги, я пинком отбросил каллианца назад. С трудом поднявшись, я захромал к нему.
Он снова ударил, и мой клинок, казалось, завибрировал от скрытой силы, двигаясь по собственной воле, отводя его удар в сторону и врезаясь в его грудь. Теперь я увидел страх на лице Малебранша. Он отступал, я медленно приближался. Каллианец шаг за шагом пятился, приближаясь к каменной стене. Оглянувшись через плечо, он понял, что попал в ловушку, и у него не выдержали нервы.
Он швырнул в меня кинжалом. Клинок развернулся в воздухе, ударив меня в грудь головкой рукоятки — больно, но не смертельно. Малебранш повернулся и побежал, на ходу уклонившись от моего неловкого выпада. Он направлялся к другому коридору. Оставались считанные секунды до того, как он поднимет тревогу. Опустив руку в поясной мешочек, я выхватил одну из свинцовых чушек и изо всей силы метнул ее вслед.
Чушка попала ему в затылок, и я услышал, как треснула черепная кость. Каллианец упал и лежал неподвижно, не подавая признаков жизни. Я дохромал до него и перевернул тело носком здоровой ноги. Его лицо казалось белым пятном, в широко раскрытых глазах застыло выражение безумного ужаса. Проверив пульс, я не обнаружил признаков жизни.
Третий раз и в самом деле оказался удачным — для меня.
Я побежал к железной двери так быстро, как только мог, и поднял засов. Дверь распахнулась, и Свальбард чуть не сбил меня с ног. Йонга не было.
— Он пошел искать другой путь, — прошептал сержант. Его взгляд остановился на теле Малебранша. — Здесь есть другие?
Я покачал головой. В следующее мгновение хиллмен подбежал к нам. Он увидел открытую дверь, нас обоих, и ему больше не потребовалось объяснений. Мы оторвали полоски ткани от моей туники, наложив временные повязки на раненое бедро и руку. Я пока что не чувствовал ни боли, ни онемения, наслаждаясь смертью врага и жестокой радостью битвы. Мы оттащили труп Малебранша в темный угол, прошли по очередному коридору и наконец приблизились к нашей цели.
Внутренний двор замка имел форму пятиугольника. Я вспомнил рассказы о жрецах и их черной магии и подумал, не здесь ли они проводили свои кровавые церемонии. Вокруг никого не было. Сама атмосфера этого места пробирала тело ледяной дрожью и вызывала ощущение какого-то чуждого присутствия. На мгновение я задался вопросом, как Чардин Шер и его чародеи могли выносить этот зловещий дух, но отложил его в сторону. Возможно, они вообще не ощущали ее, а я ощущал, поскольку являлся врагом Каллио. Так или иначе, у меня не было времени для праздных размышлений.
Я вынул из заплечного мешка пузырек с эликсиром и рисовальную палочку и торопливо направился в центр двора. Сделав глубокий вдох, чтобы успокоиться, я начал тщательно рисовать фигуру, как меня учил Тенедос.
Через полминуты я закончил работу.
Открыв пузырек, я перевернул его над центральной частью изображенного мною символа и поперхнулся: от эликсира пахло хуже, чем можно было вообразить. От него несло вонью сгоревших трупов, смрадом разложения, тошнотворным запахом свежепролитой крови.
Наконец пузырек опустел.
Тенедос говорил, что после того как заклинание войдет в силу, я должен бежать как можно быстрее. Он добавил, что почувствует, как оно начинает действовать, и сотворит собственные чары, оставаясь снаружи, но мы должны убраться из крепости как можно быстрее, иначе разделим участь, уготованную Чардин Шеру и его приспешникам.
Мы побежали обратно по коридорам, производя гораздо больше шума, чем раньше. Открылась дверь, какая-то женщина выглянула наружу. Увидев нас, она захлопнула дверь и заложила ее на засов, однако криков я не слышал.
Мы вернулись по своим следам и нашли лестницу, ведущую на внутреннюю стену. Карьян в обличье каллианского часового по-прежнему стоял в дозоре на вершине бастиона, мерно расхаживая взад-вперед.