Его отец был серебряных дел мастером из Нумантии, мать — уроженкой Кейта. Он играл в мячик со своими братьями. После случайного удара мяч перелетел через забор на соседскую грядку, где росли помидоры. Мальчик пошел туда; внезапно откуда ни возьмись возникли трое людей, затянули желтый шелковый шнур вокруг его шеи и в мгновение ока задушили его. Прежде чем братья успели поднять крик, троица исчезла.
Кейтские стражники утверждали, что не могут найти никаких следов убийц. Их агенты тоже ничего не слышали об этом злодеянии.
Полномочный посол Тенедос заявил официальный протест ахиму Фергане. Правитель придал лицу самое печальное выражение и унылым голосом заговорил о том, как ужасно, что такое могло случиться в его городе, и как ему стыдно... хотя он может понять, что некоторые люди, памятуя о давних злодеяниях, совершенных нумантийцами по отношению к несчастному Кейту, могли потерять голову и принять за врага невинного ребенка.
— О каких злодеяниях вы говорите, Ваше Величество? — ледяным тоном осведомился Тенедос.
— О тех злодеяниях, которые хорошо известны всем нам. Едва ли стоит упоминать о них, хотя они весьма прискорбны.
— Поскольку я говорю от имени Совета Десяти и всей Нумантии, я вынужден настаивать на подробностях. Насколько мне известно, между нашими странами заключен мир.
— О да, — ответил ахим Фергана. — Разумеется. Но это не отменяет истинности моих слов.
Тенедос холодно посмотрел на него, затем поклонился, и мы удалились. Было ясно, что времена чествования героев канули в прошлое. Теперь мы вернулись к нормальному состоянию — чужеземного сброда на задворках великой Сайаны.
Когда мы вернулись в посольство, Тенедос торопливо составил отчет о последних событиях и приказал мне как можно быстрее отослать его в Юрей.
— Я предлагаю послать нескольких гонцов, Дамастес. Выбери кого-нибудь поумнее. Сомневаюсь, что они рискнут убить официального представителя Нумантии, но все же... — Тенедос выглядел встревоженным.
Я сказал ему, что все сделаю, и предложил подготовить второе послание для юрейских военачальников с просьбой об отправке подкрепления для охраны посольства.
— Ты думаешь, дела могут обернуться так плохо?
— Я чувствовал бы себя гораздо уютнее, если бы у нас были по меньшей мере еще две пехотные роты и эскадрон тяжелой кавалерии. Ниточка, связывающая нас с Юреем, слишком длинная и тонкая.
— Хорошо. Я сделаю это, употребив все свое красноречие. Письмо будет готово к тому времени, когда ты проинструктируешь своих людей.
Я выбрал майора Уэйса и четверых из лучших уланов, приказав им передвигаться быстро, но осмотрительно, и не доверять никому между Сайаной и Юреем, особенно в Сулемском ущелье. Следовало бы послать более многочисленный отряд, но ситуация в городе стремительно ухудшалась, и каждый боец был на счету.
— Благодарю легата за совет, — проворчал Уэйс. — Но мне бы и в голову не пришло доверять кому-то в этой поганой дыре. Нет, сэр, мы поскачем галопом и будем держать ухо востро.
Далее, я приказал ему не возвращаться через ущелье без подкрепления: я был уверен, что они могут благополучно добраться до Юрея, используя элемент внезапности, но не сомневался, что к их возвращению горцы тщательно подготовятся. Уэйс довольно хмыкнул и сказал, что ему не хочется надолго оставлять третью колонну без командира, но приказ есть приказ.
Они выехали через час. В тот вечер Тенедос пригласил меня в свой кабинет. Я увидел, что атрибуты его магической деятельности снова были разложены по всей комнате.
— Поскольку ты так хорошо справился в прошлый раз, я снова прошу тебя стать моим ассистентом, Дамастес. Однако на этот раз риск будет значительно меньше. Я собираюсь найти нашего демонического приятеля Тхака. Мне хочется выяснить, находится ли он по-прежнему на нашем, земном плане бытия.
На столе в центре кабинета стоял большой латунный поднос с выпуклым ободом, покрытым гравировкой из сложных символов. Тенедос зажег три свечи и расставил их вокруг подноса на равном расстоянии друг от друга. Он дважды сделал пассы над маленькой жаровней, установленной на треноге, и оттуда поплыл сладковатый дымок ладана. Затем он произнес несколько слов на непонятном языке и вынул пробку из металлической фляжки.
— Этот ритуал больше зависит от тренировки, чем от материала, — пояснил он и вылил на поднос тонкий слой ртути. Мне показалось, будто я гляжусь в тусклое зеркало.
— Можешь наблюдать, если хочешь, — предложил Тенедос. — Это приспособление обладает весьма удобным свойством: новичок или человек, не обладающий Даром, увидит в нем столько же, сколько и опытный маг... Разумеется, если у чародея дурное настроение, или он мучается с похмелья, то зрелище будет не из приятных.
Мы не подвергаемся никакому риску. В крайнем случае, нас могут обнаружить, а это ничем не грозит.
Он протянул руки ладонями вниз, слегка согнув пальцы, и начал водить ими взад-вперед над подносом. Тусклая поверхность прояснилась, зеркало приобрело кристальную ясность, и я увидел неприветливую холмистую местность. Я летел как птица, хотя сомневаюсь, что какая-то птица, даже орел, способна подняться на такую высоту. Мгновение спустя я осознал, что смотрю сверху вниз на Сайану и ее окрестности. Картинка была довольно четкой, но расплывалась в некоторых местах, как будто между нами и городом в небе висели небольшие облака.
— Туманные участки находятся под действием чародейства, — пояснил Тенедос. — Вот, например, дворец ахима Ферганы. Его джаки сотворили контрзаклинания, чтобы помешать любопытным, вроде меня, шпионить за своим хозяином.
Одно из величайших преимуществ этого заклинания заключается в том, что оно безошибочно показывает наблюдателю те места, где действует магия. Но поскольку магия всегда имеет оборотную сторону, оно также может указать местонахождение наблюдателя.
А теперь мы взглянем на местность, которая нас интересует. Я могу сместить нашу картинку вот так... — руки Тенедоса совершили неуловимое движение. Картинка понеслась с головокружительной скоростью; Сайана ушла в сторону, и теперь мы смотрели на дорогу, ведущую к Сулемскому ущелью.
— Есть более легкий способ попасть туда. Вот кусочек минерала, который я предусмотрительно положил в карман, пока мы были в пещере, — Тенедос положил камушек на жаровню, и ртутное зеркало забурлило. — Когда оно прояснится, мы увидим знакомую нам гору и сможем войти внутрь.
— Если чародей может почувствовать, что мы ищем его, то это тем более под силу и демону, не так ли? — немного встревоженно спросил я.
— Возможно... но это не имеет значения. Он ничего не сможет сделать; в крайнем случае, помешает нам лицезреть себя.
Поверхность ртутного зеркала стала проясняться, начиная от краев, и я увидел изрезанную каньонами горную гряду. Однако в центре картинки повисла серая пелена, точно такая же, как над дворцом ахима Ферганы, но покрывавшая гораздо бо льшую площадь.