На миг опередив демона, подобравшегося для прыжка, Хэл, для которого время вдруг остановилось, схватил с земли булыжник размером с увесистый кулак и швырнул его волшебнику в голову.

Тот взвыл, прижимая ладони к кровавой каше, в которую превратилось его лицо, уронил палочку, и демон растаял в воздухе.

Хэл перескочил через валун, доходивший ему до груди, и вогнал меч в тело молодого колдуна.

Высокий рочийский воин с длинным двуручным мечом устремился к нему, и Хэл весь подобрался, чтобы встретить противника. Но прежде чем нападавший успел приблизиться, раздался зловещий вой и появились другие призраки. Ростом выше человеческого, с красными телами, похожими на ужасную насмешку над телами людей, они бросились на рочийских солдат и принялись рвать их на куски серповидными когтями на руках и ногах.

Рочийское войско в смятении и ужасе дрогнуло, и тут новые существа, похожие на ястребов, но в действительности вовсе ими не бывшие, спикировали из ниоткуда, раздирая противников когтями.

Ряды рочийцев сломались, и они обратились в бегство в тот самый миг, когда контрзаклинание их колдунов уничтожило красных демонов и ястребов.

Но паника уже овладела рочийцами, и они неслись, не оглядываясь и не разбирая дороги.

Мимо Хэла волна за волной проходила дирейнская пехота, двинувшаяся в контратаку и увлекшая его за собой, за разрушенные стены, а следом за ней из городских ворот на противника понеслась конница.

Рочийская магия не смогла вернуть своей армии наступательный порыв, и нападавшие поспешно отступали по разоренным окраинам обратно к своим лагерям. Осада была прорвана.

Хэл остановился, предоставив другим бежать дальше с этой волной, убивая направо и налево и грабя мертвых.

Это было не для него.

Он развернулся и отправился на поиски тела Сэнкрида Броуды. Нужно было еще найти кого-нибудь, кто сложил бы для него погребальный костер. Хэл откуда-то знал, что у него нет ни семьи, ни друзей, которые отдали бы последние почести этому ужасному человеку, спасшему его жизнь — и жизни многих других.

Высоко в небе, над обломками стен Паэстума, взревел дракон, круживший в ясном утреннем небе.

7

Десять всадников неторопливо выехали на лужайку у подножия лесистого холма. Хэл сделал знак спешиться, затем сам спрыгнул на землю. Остальные девятеро послушно последовали его примеру.

Он сделал знак двоим отправиться направо, еще двоим — налево. Те бесшумно отделились от остальных, чтобы обеспечить безопасность его флангам.

Он выбрал еще одного, обычно бывшего его помощником в отряде, — преждевременно состарившегося городского мальчишку по имени Джарт Ординей, и, вытащив из седельной сумки длинную подзорную трубу, ползком двинулся по склону холма вверх.

Хэл искренне надеялся, что его не ждут никакие сюрпризы.

Ни засад, ни колдунов видно не было.

Передвигаясь на четвереньках, он прополз через заросли кустов, а Ординей, обладавший отменной выучкой, держался в пяти футах позади. Натянутый лук со стрелой были у него наготове.

Перебравшись через гребень холма, они очутились на другой его стороне. Впереди, за руслом пересохшего ручейка, начинались бесконечные поля, которые когда-то были ухоженными, но теперь их совсем задушили заросли ежевики.

Утро выдалось жарким и тихим, и самым громким звуком, что нарушал тишину, было жужжание пчел.

В полумиле от Хэла стояла рочийская армия.

Палатки уже сняли и, скатав, погрузили на телеги, а перед ними выстроилось войско. Вслед за пехотой к флангам крупной рысью направлялась многочисленная конница.

Хэл оглядел снимающийся лагерь через трубу, обнаружив ряд еще не убранных палаток. Перед ними полоскались на ветру стяги. Хэл без труда распознал их. Полтора года в кавалерии сделали его знатоком геральдики.

Герцог такой-то, барон сякой-то, лорд этакий со своим братом — ничего нового, он уже видел всех их во время последнего похода. Потом он чуть вздрогнул при виде еще одного стяга, никогда не виденного прежде.

Он был почти уверен, что этот флаг принадлежал самой королеве Роче. Он не мог поверить, что она лично решила отправиться в поход, потом заметил чуть пониже главного стяга более длинный вымпел.

Ага. Значит, не сама королева, а кто-нибудь из ее приближенных.

В случае успеха готовившейся битвы это было бы тоже неплохо.

Правда, это означало и то, что рочийцы возлагали на эту битву большие надежды.

Он ужом скользнул из кустов обратно, махнул Джарту, и они оба вернулись к своим лошадям. Четверо охранявших фланги, заметив их возвращение, без приказа двинулись вслед за ними.

— Они именно там, где предсказывал колдун, — прошептал Хэл, сообщая это на тот случай, если не доберется обратно к главным дирейнским рубежам. — Я бы сказал, десять, может быть, пятнадцать тысяч. Пехота в доспехах и, возможно, тяжелая кавалерия. А еще полк легкой кавалерии. Они готовятся выступить, направляются на запад — опять-таки, как мы и ожидали. Они уже начали выдвигать тяжелую кавалерию на флангах, так что нам лучше поспешить обратно, пока нас самих не расплющили.

Они попрыгали в седла. Их скакуны, выученные столь же хорошо, как и всадники, не шелохнулись.

Хэл повел их прочь с опушки, через лес, на открытое место. В пятидесяти ярдах виднелась разбитая дорога. — Шагом, — приказал он вполголоса, и лошади степенно двинулись по дороге.

На незнакомой территории передвигаться по дорогам, сколь угодно разбитым, было самоубийством. Но Хэл уже проводил здесь свой патруль менее часа назад и считал маловероятным, чтобы за этот период успели расставить какую-нибудь ловушку.

Его гораздо больше волновал тот факт, что они находились между двух армий — дирейнские войска стояли всего в полудюжине миль.

Одной из причин, по которым он остался в живых с достопамятной осады Паэстума, было то, что он старался держаться как можно дальше от больших сражений. Именно поэтому его произвели в сержанты, а подчиненные за глаза называли его везунчиком.

Когда он выводил свой патруль, то, за редчайшим исключением, приводил всех обратно, и почти всегда — без серьезных ран.

В те времена это было законным предметом гордости — после осады король Азир переправил огромную армию через Чикорские проливы, заключил союз с сэйджинским советом баронов и пустился в погоню за армией королевы Норции.

Они настигли ее, и два войска бились до тех пор, пока от обоих не остались одни потрепанные клочья, не способные на решительный удар.

Противники разошлись, встав на зимние квартиры, получили пополнения и начали устраивать мелкие стычки, скорее в попытках нащупать сильные и слабые места своего противника, нежели снова сойтись с ним лицом к лицу.