Сам он каждое утро и каждый вечер отправлял, в патруль тройку драконов, чтобы его всадники не раскисали.
Ожидание затягивалось.
На «Авантюрист» прибыл королевский глашатай с требованием к лорду Кантабри встретиться с командующим экспедицией, лордом Хэмилом, на обеде, который давал Том Лоуэсс.
Похоже, этот сказитель оплел своими сетями все, что только можно.
Вечеринка была небольшой, камерной, по крайней мере, по представлениям Лоуэсса. Он снял павильон на берегу и привез туда несколько «своих девочек», в числе которых оказалась и леди Хири Карстерз.
В вестибюле дюжина мужчин потягивала вино. Хэл был среди них самым низшим по званию, а Лоуэсс — единственным, на ком не было формы.
— Сэр Хэл, — улыбнулся он Кэйлису. — Ну наконец-то мне выпала удача увидеть вас в действии!
— Вы хотите сказать, что едете с нами?
— Лорд Хэмил прислал мне особое приглашение, что чрезвычайно мне льстит.
Однако же вид у Лоуэсса был далеко не столь радостный. Хэл предположил — и тут же отругал себя за злоязычие, — что Лоуэсс предпочитал творить свои истории об отважных храбрецах в некотором отдалении от поля битвы.
Леди Хири заметила Хэла и тут же двинулась прямо к нему, как будто он притягивал ее магнитом. Он попытался завести вежливую беседу, но никак не мог отделаться от мыслей о Сэслик, которая осталась на «Авантюристе». Хири была облачена в платье со столь глубоким вырезом, что Хэл без особых усилий мог бы разглядеть сквозь него цвет лака на пальчиках ее ног.
— Значит, вам выпало стать одним из счастливчиков, — сказала она. — Не то что нам, бедолагам, которые останутся отмораживать свои бедные маленькие задницы здесь, на севере.
— Откуда вы узнали? — это было единственное, что смог выдавить из себя Хэл в качестве попытки пустить ее по ложному следу.
— Да об этом все знают, — отозвалась она с изумлением. — При дворе об этом болтают вот уже несколько недель.
— Замечательно, — пробормотал Хэл.
— Будь я чуточку поглупее и не побывай на некоторых из этих ужасно переполненных кораблей, на которых вы поплывете, — продолжила она, — то была бы очень не прочь разделить с вами каюту. Мы могли бы вместе разглядывать летающих рыб и ощущать, как ветер с каждым часом становится теплее и теплее.
Он смутился и с облегчением заметил, что лорд Кан-табри поманил его к себе. Поспешно извинившись, он отправился к Кантабри и еще какому-то человеку, стоявшему с ним рядом. Человек был среднего роста, седоволосый, изысканно одетый и вообще выглядел в высшей степени величественно.
— Сэр Хэл, позвольте представить вас лорду Хэмилу, — сказал Кантабри.
Хэл рассудил, что на подобном мероприятии уместнее будет поклониться, чем отдать честь. По всей видимости, он рассудил совершенно правильно, поскольку Хэмил в свою очередь ответил ему легким поклоном.
— Значит, вы и есть тот самый молодой человек, от которого, по словам лорда Кантабри, будет зависеть наша судьба?
Хэл поискал слова для ответа.
— Я бы сказал, судя по тому, что мне довелось видеть, наша судьба будет зависеть скорее от лорда Кантабри.
— Весьма достойный ответ, как и подобает настоящему джентльмену, — похвалил лорд Хэмил, потом обернулся к Кантабри. — Когда война только началась, и появилась идея летать на драконах, она, честно говоря, встревожила меня — и прежде всего потому, что могла исказить представления военной знати о рыцарстве и благородстве. Во-вторых, меня беспокоило то, что эти всадники могли воевать не по-джентльменски. Но судя по тому, что я слышал об этом молодом человеке, а также о мужчинах и женщинах, которыми он командует, я нахожу, что мои подозрения были беспочвенными. Действительно, полеты в вышине, над грязью и кровью полей сражений, могут создать новую знать, знать воздуха, и даже я сам, будь я сейчас в самом начале своей воинской карьеры, мог бы позавидовать им и даже пожелал бы вступить в их ряды.
Ни Хэл, ни лорд Кантабри так и не нашлись, что на это ответить, хотя Хэл и сделал жалкую попытку.
— Могу лишь надеяться, лорд Хэмил, что я оправдаю ваши надежды.
— Я в этом совершенно уверен, мальчик мой, — улыбнулся Хэмил и тут же обернулся к другому проходившему мимо лорду:
— Можно вас на два слова, лорд Деветт?
Хэл уже открыл рот, чтобы что-то сказать Кантабри, когда увидел приближающегося к ним Лоуэсса.
— А, две самые острые стрелы в моем колчане. Веселитесь, джентльмены?
Хэл решил воспользоваться моментом.
— Я был бы куда более счастлив, сэр, если бы наша экспедиция не была здесь у всех на устах.
Лоуэсс нахмурился.
— Знаю. Мне самому это не слишком нравится. Но молва ходит уже несколько недель. Говорят, где-то даже принимают ставки на то, каков будет пункт нашего назначения, и то, что о нем болтают, неприятно совпадает с нашими планами. Я предложил лорду... э-э... одной особе внести некоторые изменения в планы. Он не счел необходимым согласиться со мной, так что, похоже, я ничего не могу поделать. А жаль, поскольку на этот раз я разделю с вами вашу судьбу.
Кантабри одним глотком осушил свой бокал.
— Могу я кое о чем спросить вас, сэр? — сказал он. Хэл уловил, как тот слегка выделил слово «сэр».
— О чем угодно — в пределах разумного.
— Вы только что назвали нас двумя ярчайшими стрелами в своем колчане. Не уверен, что я понял ваше выражение.
— О, это совсем просто. Точно так же, как я поставил в известность определенных людей — а возможно, и всю нацию в целом — о бесстрашии сэра Хэла, теперь я собираюсь сделать то же самое для вас, пока мы приближаемся к... к нашей конечной цели,
— Я предпочел бы не злоупотреблять вашей любезностью, — сухо отозвался лорд Кантабри.
— Но Дирейну нужны герои, сэр. Прошу вас, не нужно ложной скромности, — резковато парировал Лоуэсс. — Героизм, которого никто не заметил и не вознаградил по заслугам, не идет на пользу нации. Боюсь, вам все же придется нести это бремя.
Кантабри задумался в поисках ответа, выдавил улыбку и кивнул.
Лоуэсс подхватил с подноса проходившего мимо слуги полный бокал и отошел от них.
— До чего же приятно находиться в обществе восходящей звезды! — подколол его Хэл.
— Черт, черт, черт! — прорычал Кантабри.
— Ну, что вы теперь скажете, лорд Кантабри, — вкрадчиво осведомился Хэл, — о том, чтобы не позволять истине стоять на пути у хорошего вымысла, как сами советовали мне не далее как несколько дней назад?
— Черт бы побрал мой болтливый язык, — простонал Кантабри. — Теперь мы оба станем всеобщим посмешищем.