— Ионкс… — подсказал Гарвин, и впервые за много дней на его лице промелькнула улыбка. — Иеркс. Иахус. Иоббос. Иодлес. Иакофс.
— Хватит развлекаться, сэр. И давай иди, собирай вещи.
— Спасибо, аспирант. Я, пожалуй, и впрямь послушаюсь твоего совета. Бог да поможет этим беднягам-новичкам. Пока меня не будет, ты остаешься за старшего.
— Ясное дело. И что замечательно — ты даже не понимаешь, что я справлюсь лучше.
У самого подножия гор, на склонах которых были построены поместья рантье, они воздвигли огромный, возвышающийся над Леггетом храм, почти крепость.
Религия, которую они исповедовали, была спокойная, во многом формальная, требующая точности в соблюдении обрядов. И главное, она помогала провести водораздел между аристократическими семьями и парвеню. Подлинный рантье с легкостью проходил через любой ритуал, одновременно восхищаясь туалетами друга или осуждая туалеты соперника в зависимости от того, чья очередь была пригласить «нескольких друзей» на праздничный обед, которым неизменно завершалась служба. Регент дождался, пока звуки хора растаяли в вышине, среди затянутых полумраком стропил храма, и вышел вперед. Его черно-белое одеяние развевалось и шелестело во время движения.
— Это второе чтение брачной церемонии между Лоем Куоро и Язифь Миллазин. Повторяю свой вопрос, который уже задавал в прошлый раз: может ли кто-нибудь из присутствующих назвать причину, препятствующую этим двоим вступить в брак?
Он помолчал, ожидая ответа. В задних рядах захихикали. У некоторых впереди стоящих шеи напряглись, но никто не повернулся, чтобы взглянуть на нечестивца.
— Таковых нет… — сказал регент. — Ну, что же… Давайте послушаем отрывок из Библии, имеющий отношение к этому дню…
«Грирсон» резко затормозил, но инерция движения была столь велика, что он смял кусты, растущие на краю поляны. Одиннадцать мужчин и женщин с огромными рюкзаками за спиной и бластерами в руках выбрались наружу и неуклюже разбежались по сторонам поляны, образуя защитный периметр.
Гарвин задержался в «грирсоне» и после мгновенного колебания включил микрофон.
— Командир, это Янсма.
— Слушаю, — бесцветным голосом ответил Бен Дилл.
— Прости, что я вел себя как последнее дерьмо.
Не дожидаясь ответа, Гарвин снял летный шлем, надел набекрень фуражку, выбрался наружу и присел на корточки в центре периметра рядом со стажеркой, назначенной командиром группы на сегодняшний день, и ее связистом.
Стажерка, как и другие рекруты, выглядела неважно — видимо, долгие недели учебы в лагере Махан здорово измотали девушку. Наверно, ее можно было бы назвать хорошенькой, отоспись она с недельку. Но сейчас ее лицо не утратило своей нездоровой бледности даже в лучах ослепительного солнца. Ей было семнадцать, как и остальным, и ее голова была наголо обрита.
Люк «грирсона» захлопнулся, и корабль резко ушел вверх. В соответствии с требованием тактики высадки в джунглях сегодня ему предстояло сделать еще одно, ложное приземление, прежде чем вернуться в лагерь Махан.
Монтагна — так звали стажерку — поначалу привычно дожидалась, пока Гарвин скажет ей, что делать. Она, видно, еще не осознала в полной мере, что сейчас она командир. Придя в себя, она торопливо вытащила карту и убедилась, что они приземлились именно там, где и предполагалось.
Порядок действий был обговорен еще до того, как они отправились в путь. Монтагна кивнула тому, кто был назначен ведущим. Тот проверил свой примитивный компас, поднялся и медленно углубился в джунгли. Гарвин настоял, чтобы для определения своего местонахождения они использовали компасы, а не прибегали к помощи спутника, по двум причинам. Во-первых, чтобы увеличить фактор «трудностей», и во-вторых, с учетом того, что «враг» мог использовать спутник для передачи ложных данных об их местонахождении, да и просто засечь того, кто им пользовался.
Следом за ведущим шла девушка, считавшаяся самой слабой в группе, а за ней — все остальные.
Гарвин шагал позади Монтагны и ее связиста в легком ритме, как он делал это много-много раз с тех пор, как перешел работать в РР и начал водить группы новичков. При этом он ломал голову, какого черта он отказался от спокойной, приятной работы стрелка «грирсона» ради того, чтобы месить эту грязь, и старался выкинуть из головы Махан, Леггет и тех двоих, которые совсем скоро должны были вступить в брак.
— Отлично! — оживленно воскликнула организатор брачной церемонии. — Теперь представьте себе музыку… бамп-бамп-па-дамп, бамп-бамп-па-дамп… И невеста, то есть вы, Язифь, входите через эти двери, которые справа… Нет, чуть помедленнее, дорогая, а не то потеряете своих девочек с цветами… И идете в центр бокового нефа, где вас встретит Лой. Ждете, пока к вам подойдут подружки… Одна выйдет вот отсюда, другая будет сидеть в этом кресле, а третья появится сзади, из главного входа. Вы, подружки, не пяльтесь на камеры и не размахивайте руками. В общем, ведите себя сдержанно и мило, иначе на приеме останетесь без шампанского. Теперь давайте повторим все еще раз… Бамп-бамп-па-дамп, бамп-бамп-па-дамп… Пауза, поворот, начинайте двигаться к боковому нефу… Бамп-бамп-па-дамп, бамп-бамп-па-дамп… Так, теперь появляются подружки с невинными физиономиями, и… Какого черта вам надо?
Осанистая женщина с красным лицом бросила сердитый взгляд на стройную женщину с комом в руке.
— Пришел торговец цветами, мэм. Мне нужно знать, где вы хотите разместить венки и цветы от гостей.
— Во имя… Ладно, девушки. Перерыв.
Язифь Миллазин рухнула в кресло, вытирая пот. Унаследовав горнодобывающую империю своего погибшего отца, она стала одной из самых богатых женщин С-Камбры. Ей только что исполнилось двадцать. Среднего роста, стройная, с изящной фигурой, длинными черными волосами и соблазнительным лицом, в данный момент недовольно надутым.
— Какое идиотское занятие эти репетиции, — сказала она.
— То ли еще будет во время самой церемонии, — ответила одна из подружек невесты, Каро Лондрон. — Ты вроде бы и не рада, что выходишь замуж?
Лондрон была на год моложе и на несколько сантиметров ниже Язифи, рыжеволосая, с небольшой склонностью к полноте, которую ей помогала обуздать фанатическая увлеченность спортом. Она, как и все остальные присутствующие здесь женщины, принадлежала к классу состоятельных рантье и ни на мгновение не забывала об этом.
После едва заметного колебания Язифь ответила:
— Это лучше, чем что-то другое. И я начала привыкать к спиртному.
— Почему лучше? — возразила Лондрон. — Лично я не собираюсь связывать себя, пока не попаду в разряд старых дев, то есть лет так до двадцати пяти. И плевать я хотела на желания отца, — она захихикала. — Для него важно богатство, а для меня… кое-что еще…
Язифь слабо улыбнулась и оглянулась по сторонам, но поблизости никого не было.
— Каро, могу я спросить тебя кое о чем?