Стэн ничего не ответил. Да это ему и не требовалось: выражение его лица было достаточно красноречивым.
— Все это из-за сохранения сознания, Стэн, — говорил между тем Зигфрид. — Началось с мастерских «Жизни После». Сначала людей сохраняли, когда они умирали. Потом, когда люди поняли, каково существовать в виде сохраненного сознания, они перестали бояться смерти. Они стали сохранять сознание, когда хотели, а потом делали все, что вздумается. Создавали себе любое окружение. Создавали для себя других людей или взаимодействовали с другими сохраненными сознаниями. А потом…
Он помолчал, качая головой.
— Помнишь изобретения и открытия, которые приходили Извне? А заметил ли ты, что их почти не стало? Сохраненным сознаниям не нужны изобретения. Они не занимаются исследованиями. Зачем им это, если им не нужно работать и можно наслаждаться любыми удовольствиями? Они праздные мечтатели, Стэн. Люди, которым ничего не нужно, поэтому они ничего полезного не делают.
Он какое-то время смотрел на Стэна, который понятия не имел, что значит «праздные мечтатели». Но решил глубокомысленно кивнуть. Зигфрид ответил тем же.
— Как видишь, мы ни на кого не можем рассчитывать. Но нужна организация, способная решать проблемы. Можно назвать ее правительством — чем-то вроде конгресса всего Ядра. Члены этого конгресса будут избираться, как только кто-нибудь придумает, как это делать. Я думаю, тебя должны выдвинуть.
Стэну понадобилось какое-то время, чтобы опомниться.
— А как же мое образование?
— Эти занятия не исключают друг друга, Стэн. Вот о чем я хотел с тобой поговорить. Больше не будем. Но ты подумай. Поговори с Эстреллой. — И с улыбкой добавил: — Мне только что сообщили, что ты можешь увидеть ее и свою новорожденную дочь.
VII
Стэн уже очень давно не видел младенцев. В последний раз — когда одна из девушек в борделе мистера Оздена забеременела. Когда такое случалось, мистер Озден терпел убытки. Поэтому у него был постоянный специалист по абортам. Но в тот раз к нему не обратились. Отец ребенка — или, вернее, клиент, который вероятнее всего был отцом ребенка, — занимал важную должность в правительстве Стамбула. И когда отец сказал, что предпочитает сохранить ребенка, девушке разрешили родить и даже показать малыша соседям вроде юного Стэна.
Насколько Стэн помнил, тот ребенок выглядел точно так же — крепко закрытые глаза, закрытый рот, который лишь изредка издает мяукающий крик, голый череп и пальцы, сжатые в крошечные кулачки.
Он сел на край узкой кровати и посмотрел на Эстреллу. Та выглядела усталой (что, конечно, естественно: ведь ей только что пришлось выталкивать шар для боулинга через свои интимные внутренние части), счастливой (конечно, она счастлива: ведь все уже позади) — и гордой.
— Стрелл? — сказал он, думая, как бы получше рассказать ей о полученном предложении. — Нам нужно поговорить.
— Конечно, — ответила она. — Минутку. Вот.
Она протянула ему ребенка, и Стэн почувствовал его тепло и тяжесть. Посмотрел на невинное лицо. Губы на мгновение разомкнулись. Ресницы дрогнули. Пальцы сжались. Глаза открылись…
И что-то сдавило сердце Стэна.
Подняв голову, он увидел, что Эстрелла вопросительно смотрит на него.
— Ты хотел что-то сказать?
Он перевел дыхание.
— Да, Стрелл. Я разговаривал с Зигфридом. Он думает, что я достаточно побездельничал. И должен что-то сделать со своей жизнью.
Эстрелла, внимательно следившая за тем, как он держит ребенка, сказала:
— Это все, что он сказал?
— Да, и он прав. В Ядре нужно создать конгресс людей. А когда он появится, я должен попытаться войти в него. Я хочу подготовиться к этой работе, поэтому сначала нужно получить образование.
Эстрелла взяла у него ребенка. Обнажая грудь, чтобы проверить, возьмет ли младенец сосок, она ответила:
— Очень хорошая мысль. Я помогу, если смогу.
Так они и поступили, а лучшая из бабушек следила за тем, чтобы все было в порядке, пока они учатся. Они получили лучшее образование, какое могли предоставить Сократ, Марк Антоний и Зигфрид фон Психоаналитик, и, когда состоялись первые всепланетные выборы, в числе кандидатов был и Стэн Эвери. Но он не победил. Проиграл совсем немного другому участнику гонки. Но Стэн не был разочарован. Он от всей души поздравил победившего противника. И утешался тем, что глубоко погрузился в продолжение обучения. К тому же у него появилось больше времени для забот о дочери, для игр с нею, для восхищения ею, когда обязанности конгрессмена уводили из дома того, кто победил на выборах, — Эстреллу Панкорбо-Эвери.
Формально, научная фантастика не нуждается в науке — и по большей части обходится без нее. Но я полагаю, что лучшие произведения фантастики используют подлинные научные теории и наблюдения, особенно когда те впервые выдвинуты и еще не стали догмой. Я часто этим пользовался. И старался, чтобы все было правильно.
К несчастью, то, что правильно сию минуту, совсем не обязательно будет соответствовать истине спустя несколько десятилетий или просто несколько лет.
Например, черные дыры.
Когда я в 1978 году писал первый роман о хичи «Врата», черные дыры были еще новинкой. Большинство ученых готово было согласиться с тем, что такие объекты существуют. Однако тогда еще не была обнаружена ни одна несомненная черная дыра и существовало множество разнообразных теорий и рассуждений об их природе. Для романа я отобрал несколько наиболее интересных научных теорий. Во-первых, о том, что в центре нашей галактики существует огромная черная дыра. И во-вторых, что если где-нибудь существует достаточно большое количество материи или энергии, вокруг автоматически образуется черная дыра. Поэтому внутри черной дыры может существовать значительное количество звезд и планет.
Отмечу, что я оказался прав лишь наполовину. Ни один ученый сегодня не считает, что внутри черной дыры может существовать организованная материя, так что в этом отношении я ошибся. С другой стороны, оказалось, что в ядре галактики действительно существует объект Sgr A (объект «Стрелец А»). И это совершенно определенно черная дыра.
Однако этот объект не очень похож на описанную мной черную дыру. Я нигде точно не указывал массу Ядра хичи, но она должна равняться нескольким тысячам солнечных масс. Мне казалось, что это достаточная масса для любой нормальной цели. На самом деле Sgr A имеет массу примерно в 3,7 миллиона солнечных. Как вы понимаете, это намного больше.
Больше того, различные варианты черных дыр, вроде Кугельблица, где живет Враг, в наши дни считаются маловероятными. Но я не считаю себя обязанным что-либо менять, поэтому они остаются фоном и этого нового романа.
Однако должен добавить, что я нисколько не раскаялся и ничто не помешает мне брать новейшие научные теории и пытаться применить их в фантастике. Так что имейте в виду!