— Мне продолжают дарить его на Рождество.
Свет ночника отражался в темных глазах Лектера брызгами запекшейся крови. Грэхем ощутил, как волосы шевелятся у него на затылке и сделал непроизвольное движение рукой, словно приглаживая их.
— Ах, Рождество, — заметил Лектор. — Вы получили свою открытку?
— Получил. Спасибо.
Рождественское поздравление доктора Лектера Грэхему переслали из лаборатории ФБР в Вашингтоне. Он унес открытку во двор, сжег ее там и долго отмывал руки, прежде чем прикоснуться к Молли.
Лектер поднялся и подошел к столу. Небольшого роста, очень аккуратный, подтянутый на вид мужчина.
— Что же вы не садитесь, Уилл? Где-то в том конце коридора должны быть складные стулья. По крайней мере их оттуда приносят.
— Сейчас мне его поставят.
Лектер не садился, пока Грэхем не опустился на свой стул напротив его камеры.
— Как поживает офицер Стюарт? — осведомился Лектер.
— Прекрасно.
Офицер Стюарт уволился из полиции после решения суда по делу Лектера и теперь работал администратором в мотеле. Этого Грэхем говорить не стал, не без основания полагая, что Стюарта навряд ли обрадует открытка от Лектера.
— Жаль, что ему не удалось разрешить свои эмоциональные проблемы, — посетовал Лектер. — Очень способный молодой офицер. А у вас бывают проблемы, Уилл?
— Нет.
— Так я и думал.
Взгляд Лектера буравил Грэхема, проникал ему в мозг и шевелился там назойливой мухой.
— Я рад, что вы пришли. Сколько времени уже пролетело? Три года? Меня навещают одни профессионалы. Примитивные врачи-психиатры и так называемые доктора психологии из задрипанных колледжей. Еще бы, такая прекрасная возможность высасывать из пальца статью за статьей, чтобы удержаться в своих креслах.
— Доктор Блум показывал мне вашу статью в «Журнале клинической психиатрии».
— Ну и как?
— Очень интересно. Даже для непрофессионала.
— Значит, вы не относите себя к профессионалам? Занятно.
А то возле меня крутятся сплошные специалисты да эксперты, которые тянут деньги с правительства под всякие исследования. А вы вдруг заявляете, что вы непрофессионал.
Ведь поймали-то меня вы. Как вам это удалось, Уилл?
— Вы изучали материалы следствия. Там все написано.
— Я не про то. Вы сами-то понимаете, как получилось.
что вы вычислили меня, Уилл?
— Это есть в материалах следствия. Какой теперь смысл вспоминать об этом?
— Для меня нет смысла, Уилл.
— Мне нужна ваша помощь, доктор Лектер.
— Я так и знал.
— Речь идет об Атланте и Бирмингеме.
— Слушаю.
— Вы знаете, о чем я говорю? Читали об этом?
— Да, мне попадались сообщения в газетах. К сожалению, мне не позволяют делать вырезки. Ножницы не дают.
Иной раз вообще грозят отлучением от книг. Мне и самому не хочется проявлять слишком явный интерес к сообщениям на криминальные темы. — Он улыбнулся, обнажив ровные белые зубы. — Вы хотите установить, как он выбирает себе жертвы?
— Мне казалось, у вас могут оказаться на этот счет идеи.
— С какой стати я должен помогать вам?
Грэхем ожидал этого вопроса. Простая мысль, что это нужно для предотвращения новых убийств, не могла прийти Лектеру в голову.
— Вы могли бы получить многое из того, в чем нуждаетесь: исследовательские материалы, видеофильмы, наконец. Я поговорю с вашим начальством, — сказал Грэхем.
— Вы имеете в виду Чилтона? Уже познакомились с ним? Пренеприятнейший тип. А чего стоят его жалкие потуги немедленно выяснить всю вашу подноготную! Опыта и сноровки у него при этом не больше, чем у зеленого юнца, впервые раздевающего женщину.
За вами он тоже следил исподтишка, но вы-то наверняка заметили эти его трюки. Представьте, он пытался испробовать на мне тест тематической апперцепции. На мне! Уселся напротив и ухмыляется как жирный чеширский кот. Результат предвкушает. Думает, сейчас он меня подловит на МФ-13. Ха! Простите, я совсем забыл, что вы не принадлежите к числу посвященных. Так называется карточка, на которой изображена женщина, лежащая в постели, а на переднем плане мужчина. Предполагалось, что я должен всячески избегать ассоциаций сексуального плана. Умора! Я, конечно, посмеялся, а он надулся, как индюк, и болтал потом, что я избежал обычной тюрьмы благодаря синдрому Ганзера. Ладно, не обращайте внимания на мою болтовню. Вам это, должно быть, неинтересно.
— Вы получите доступ к материалам видеотеки.
— Навряд ли вам удастся достать то, что мне нужно.
— Давайте попытаемся.
— Чтива у меня и без того предостаточно.
— Есть еще одна причина, по которой вам придется ознакомиться с материалами этого дела.
— Сообщите же ее, будьте так любезны.
— Разве вам не хотелось бы убедиться в том, что вы умнее преступника, которого мы разыскиваем?
— Если следовать вашей логике, то вы, очевидно, считаете, что ваши умственные способности превосходят мои, коль вы меня сюда засадили.
— Нет. Я знаю, что отнюдь не умнее вас.
— Как же вам удалось вычислить меня, Уилл?
— У вас оказались слабые стороны.
— Например?
— Одержимость.
К тому же вы безумны.
— Как вы загорели, Уилл.
Грэхем не ответил.
— И до чего грубые у вас стали руки. Совсем не похожи на руки полицейского. И этот ужасающий лосьон! Такой мог выбрать только ребенок. Там еще кораблик на этикетке.
Доктор Лектер почти никогда не держал голову прямо. Задавая вопрос, он чуть склонял ее набок и ввинчивался любопытным взглядом вам прямо в лицо. Помолчав немного, он закончил:
— Не обольщайтесь. Вы не убедите меня, играя на моем интеллектуальном тщеславии.
— Я и не думаю убеждать вас. Ваше право отказаться. Сейчас к делу уже подключился доктор Блум, а лучше него…
— Материалы у вас с собой?
— Да?
— Фотографии?
— Да.
— Дайте я взгляну на них и тогда решу, соглашаться мне или нет.
— Так не пойдет.
— Вы часто видите сны, Уилл?
— До свидания, доктор Лектер.
— Вы еще не прибегли к последней угрозе — отобрать у меня книги.