Внезапно она ощутила, что на глаза набегают слезы. Никогда в жизни она не чувствовала себя такой подлой эгоисткой! И никогда в жизни никто так жестко не отчитывал ее таким тихим и сдержанным голосом. Она опустила голову.
Воцарилось молчание. Первым его прервал Арманский:
— Как твои дела?
Лисбет пожала плечами.
— На что ты живешь? У тебя есть работа?
— Нет, работы у меня нет, и я не знаю, кем бы я хотела работать. Но деньги у меня есть, так что на жизнь хватает.
Арманский смотрел на нее изучающим взглядом.
— Я только зашла на минутку, чтобы повидаться. Работу я не ищу. Не знаю… для тебя я бы в любом случае согласилась поработать, если бы тебе это понадобилось, но только если это будет что-то интересное…
— Полагаю, ты не собираешься мне рассказывать, что там произошло в Хедестаде в прошлом году.
Лисбет не ответила.
— Ведь что-то же произошло. Мартин Вангер чуть с ума не сошел после того, как ты явилась сюда и взяла приборы для наблюдения. Кто-то же пытался вас убить. И сестра его вдруг воскресла из мертвых. Мягко говоря, это была сенсация.
— Я пообещала ничего не рассказывать.
Арманский кивнул.
— И полагаю, ты ничего не расскажешь мне и о том, какую роль ты сыграла в деле Веннерстрёма.
— Я помогла Калле Блумквисту в проведении расследования, — сказала Лисбет довольно холодно. — Вот и все. Я не хочу быть в это замешанной.
— Микаэль Блумквист так и рыскал, пытаясь найти тебя. Ко мне он наведывался по меньшей мере раз в месяц и спрашивал, не слышал ли я чего-нибудь новенького о тебе. Он тоже о тебе беспокоится.
Лисбет ничего на это не сказала, но Арманский заметил, как она сжала губы.
— Не уверен, что он мне нравится, — продолжал Драган, — но ему ты тоже небезразлична. Я встретил его как-то осенью, и он тоже не захотел говорить о Хедестаде.
Лисбет Саландер, в свою очередь, не хотела говорить о Микаэле Блумквисте.
— Я только зашла повидаться с тобой и сказать, что я вернулась в Стокгольм. Не знаю, надолго ли я тут задержусь. Вот номер моего мобильника и мой новый почтовый адрес на всякий случай, если тебе понадобится.
Она протянула Арманскому бумагу и встала с кресла. Он взял листок. Когда она была уже в дверях, он ее окликнул:
— Постой-ка! Что ты собираешься делать?
— Поеду навестить Хольгера Пальмгрена.
— О'кей. Я имел в виду, где ты будешь работать?
Она посмотрела на него задумчиво:
— Не знаю.
— Тебе же надо зарабатывать на жизнь.
— Я же сказала, с этим у меня все в порядке, на жизнь хватает.
Арманский откинулся в кресле и задумался. Имея дело с Лисбет Саландер, он никогда не мог быть уверен, что правильно ее понимает.
— Я был так сердит на тебя за твое исчезновение, что почти решил никогда больше к тебе не обращаться. — Лицо его недовольно скривилось. — На тебя нельзя положиться. Но ты замечательно собираешь сведения. Пожалуй, у меня как раз нашлась бы подходящая для тебя работа.
Она покачала головой, но вернулась и подошла к его письменному столу:
— Я не хочу брать у тебя работу. В смысле, что мне не нужны деньги. Я серьезно говорю: в плане финансов я вполне обеспечена.
Драган Арманский нахмурил брови, лицо его выражало сомнение. Наконец он кивнул:
— Ладно! Финансово ты обеспечена, что бы это ни значило. Я готов поверить тебе на слово. Но если тебе понадобится заработок…
— Драган, ты второй человек, которого я навестила после того, как вернулась. Деньги твои мне не нужны. Но ты несколько лет был одним из немногих людей, которых я уважаю.
— О'кей. Но ведь всем людям нужно как-то зарабатывать.
— Мне очень жаль, но я больше не заинтересована в расследованиях ради заработка. Позвони мне, когда у тебя действительно будут проблемы.
— Какие такие проблемы?
— Такие, в которых тебе будет не разобраться. Когда ты уткнешься в тупик и не будешь знать, что делать дальше. Если хочешь, чтобы я на тебя поработала, надо чтобы это было что-то по-настоящему интересное. Может быть, из оперативной работы.
— Из оперативной работы? Для тебя? Ты же можешь исчезнуть, когда тебе вздумается.
— Не говори ерунды! Разве я когда-нибудь подводила тебя, если уж бралась за работу?
Драган Арманский смотрел на нее в полной растерянности. Выражение «оперативная работа» на их жаргоне обозначало что угодно, начиная от обязанностей телохранителя до охраны выставок, на которых демонстрировались произведения искусства. Его оперативники были людьми положительными, надежными ветеранами, зачастую бывшими полицейскими. Вдобавок девяносто процентов из них принадлежали к мужскому полу. Лисбет Саландер по всем статьям представляла собой полную противоположность тому, каким должен быть оперативный состав агентства «Милтон секьюрити».
— М-да… — начал он с сомнением.
— Не мучайся зря! Я возьмусь только за такую работу, которая будет мне интересна, так что очень велик шанс, что я откажусь. Дай мне знать, когда появится по-настоящему сложная проблема. Я умею разгадывать загадки.
Она решительно повернулась к нему спиной и вышла. Драган Арманский покачал головой. Странный она человек! Действительно очень странный!
В следующий миг она вновь возникла в дверях:
— Кстати! У тебя два человека целый месяц были заняты тем, что защищали эту актрису Кристину Ратерфорд от тех дураков, которые посылают анонимные письма с угрозами. Вы считаете, что это кто-то из близких к ней кругов, потому что писавшему известно много подробностей ее жизни…
Драган Арманский в изумлении уставился на Лисбет Саландер. Его словно током ударило. Она опять взялась за старое. Ее реплика относилась к делу, о котором она ровно ничего не могла знать, ей просто неоткуда было это знать.
— Да?
— Забудь об этом. Это фальшивка. Эти письма писала она сама на пару со своим дружком, чтобы привлечь к себе внимание. В ближайшие дни она получит еще одно письмо, а на той неделе они сольют часть информации в прессу. Вычеркни ее из числа своих клиентов.
Не дав Драгану опомниться, Лисбет исчезла, прежде чем он успел открыть рот. А он так и остался сидеть, уставясь в пустой дверной проем. Она никоим образом не могла ничего знать об этом деле. Должно быть, в «Милтон секьюрити» есть человек, который делится с ней информацией. Но здесь об угрозах актрисе знали лишь четыре или пять человек: сам Арманский, начальник оперативного отдела и несколько работников, непосредственно занятых этим делом, а это были проверенные и надежные профессионалы. Арманский только потер подбородок.