— Легко!
Какое-то время Олеся выпивала молча, думая о чем-то своем. Затем попросила сигарету.
— Ты же не куришь.
— Иногда можно…
— Раньше курила? — спросил Егор, щелкнув зажигалкой.
— Было дело… А зачем тебе знать? — лукаво глянула на него Олеся.
— Интересно…
— А вдруг я голой в бассейне купалась, потом в сауне с каким-то придурком спала, а потом еще голышом по дому шаталась, да? — с иронией сказала Олеся.
— А ты шаталась? — сглотнув слюну, спросил он.
— А вдруг?
— Ты меня дразнишь? — Егор снова попытался смочить слюной сохнущее от волнения горло.
— Зачем?
— Издеваешься… Ну, дал я косяка, с кем не бывает. Кто знал, что так получится…
— А она ничего, симпатичная, — усмехнулась Олеся.
— У меня и не такие были, — прихвастнул Егор.
— И что с того? — Девушка посмотрела на него строго и осуждающе.
— Да так, ничего…
— Лучше меня все равно никого не будет, — улыбнулась Олеся, сменив гнев на милость.
— Э-э… Так ты у меня и не была, — разволновался он.
— И не надейся.
— А я к этому… — Егор закашлялся. — А я к этому стремлюсь?
— Только не говори, что нет…
Разговор скатился за опасную черту, а это значило, что Олеся сейчас должна уйти. Егор оказался прав, она поднялась, махнула ему рукой на прощание. Останавливать ее бесполезно…
Олеся ушла, и он снова заглянул в горлышко бутылки. А потом появилась Валя. Егор был уже прилично под градусом, в таком состоянии некрасивых баб не бывает, но ему даже смотреть на экономку не хотелось. Если лучше Олеси у него никого не будет, то и хуже ему не надо.
— Егор, я могу вам чем-нибудь помочь? — любезным тоном осведомилась женщина.
Егор хмыкнул. Она ведь действительно могла помочь ему снять напряжение, не так зажигательно, конечно, как это было с Сонькой, но тем не менее. Валя все сделает, только скажи… Но ведь ему хочется быть лишь с Олесей. Только с ней и больше ни с кем.
— Иди спать! — махнул он рукой.
Судя по ее реакции, именно этого она и ждала.
Егор пропустил еще несколько стаканчиков и тоже направился к себе. Пошатываясь, поднялся на второй этаж, чтобы следовать дальше, на третий. Говорил он отцу, чтобы тот лифт установил, но тот лишь улыбался в ответ: «Если слабые ножки, сынок, то в холле на втором этаже есть все для отдыха — мягкая мебель, столик и даже мини-бар». Здесь, по пути на третий этаж можно было пропустить рюмочку-другую. Именно этим и воспользовалась Олеся, которая, как оказалось, совсем не прочь была еще выпить. Она сидела на диване в полутьме, и Егор даже не сразу ее заметил. Бутылка шампанского на столе, в руке наполненный бокал.
— Шампанское после рома? — спросил он, пальцами коснувшись бутылки. — Завтра будет плохо.
Рука дрожала от волнения, пальцы не слушались, и он чуть не опрокинул бутылку.
— Зато сейчас хорошо.
Она сидела, забросив ногу на ногу, пола халата соскользнула с бедра, порядком обнажив его, но Олесю это не смущало. Или она не замечала этого, или нарочно соблазняла.
— Отец не звонил? — Егор сел рядом.
— Нет… Ему сейчас не до меня, у него новая любовь, — с горечью сказала она.
— Вряд ли.
— Почему это?
— Ну, ты же сказала, что лучше тебя и быть никого не может. Я с тобой согласен.
— А он — нет. Он всерьез считает себя неотразимым.
— А ты так не считаешь?
— Считаю… Но я устала так считать… Пойду я.
Она положила руку Егору на коленку — как будто для того, чтобы легче было подняться. Но, может, это был намек? Или даже сигнал к действию? И этот сигнал Егор воспринял на уровне инстинктов, подавленных страхом перед отцом. Но сейчас его желание вырвалось на свободу. Он поймал Олесю за руку, потянул ее на себя, и она вдруг оказалась у него на коленях.
— Ты что делаешь? — возмущенно, но тихо спросила девушка.
Но вместо того чтобы вырваться, она повернулась к нему лицом так, что его бедра оказались у нее между ног. А в ложбинку ее груди он мог ткнуться носом — достаточно было чуть наклонить голову. Так и сделал, и руки Олеси тут же обвили его шею. Лацканы халата разошлись, обнажив ее высокие упругие груди, увенчанные наливающимися соком сосками. Он не удержался и поймал губами одну изюминку.
— Не здесь, — пробормотала Олеся.
И в спальню к отцу он не мог ее нести. Но у Олеси была и своя комната, как в лучших домах Парижа и Лондона. Туда Егор и отнес ее. Уложил на кровать, сорвал с себя одежду…
Кровать заправлена, и это его не устраивало. Но не хотелось тратить время, чтобы расправить ее. Егор мог сделать это в процессе, и Олеся готова была помочь ему. Извиваясь под ним, она комкала под собой покрывало. Раздвинув ноги, она впустила его в свое лоно, а он стал подталкивать ее к изголовью кровати, сдвигая в сторону покрывало. Быстрей, мощней, глубже…
Олеся стонала, стиснув зубы и не разжимая губ. Покрывало мало-помалу сползало на пол. Еще немного, еще чуть-чуть, и оно совсем упадет. Егора затрясло, как паровой котел от избыточного давления, где-то внутри будто сорвало клапан, и горячая струя вырвалась на свободу. В этот момент покрывало целиком легло на пол. Осталось еще одеяло, но скидывать его на пол не стоило. Олесю колотила крупная дрожь. Она улыбалась, поскольку причиной озноба было удовольствие, но Егор не мог ее не укрыть. Он сделал это заботливо, нежно.
— Спасибо, — прошептала она.
Он откинулся на спину, забросив руки за голову. Никогда еще после секса он не испытывал такого блаженства.
— Твой отец нас убьет, — не открывая глаз, прошептала девушка.
— Если нас вместе, то я согласен.
— Согласен?
— Вместе с тобой умереть не страшно! Я что, влюбился в тебя?
— Тебе видней…
— Только умирать что-то не хочется. Может, я только жить начинаю… Давай уедем?
— Куда?
— Не знаю… Все равно!
— Может, Илья ничего и не узнает, — тихонько и с надеждой сказала Олеся.
— А я хочу делить тебя с ним? Не хочу!
Девушка хотела что-то сказать, но ее захлестнули чувства, и она не смогла озвучить свою мысль. Но передала ее на языке тела, трепетно прижавшись к Егору. Он обнял Олесю и носом зарылся в ее волосы.
Так они и лежали, пока вдруг не открылась дверь. Олеся дернулась, пытаясь подняться, но Егор удержал ее. Поздно уже трепыхаться, отец все равно поймет, чем они здесь занимались. Так что уж лучше не дергаться…