— Представляю.
— Завтра на службу? — спросил Миша и нахмурил брови. Именно с таким видом он и выходил из машины.
— Возможно.
— Почему возможно?
— Тут некоторые несознательные товарищи предлагают мне должность домохозяйки, — Инна с веселой иронией глянула на Никиту.
— Очень даже сознательные товарищи, — совершенно серьезно сказал Ракитин. — И должность домохозяйки тебе сейчас подходит как нельзя кстати… Если дом хорошо охраняется. А я смотрю, тут у вас все в полном порядке. Оружие есть?
— Охотничий карабин, — сухо ответил Никита.
— А «беретты», а световые гранаты? — усмехнулся старлей.
— Нет и никогда не было.
— Я так и думал… Тут информация прошла. В подробности вдаваться не буду, но Инне на службу лучше не выходить.
— Можешь в подробности вдаться, мы не против, — улыбнулась Демичева. — Чай, кофе? Может, чего покрепче?
— Да, и лучше всего в доме. Во дворе как-то не очень уютно, — Ракитин многозначительно посмотрел на соседский дом, с чердака которого мог выстрелить снайпер.
Хотел того Никита или нет, но к этим словам он должен был отнестись со всей серьезностью. Ясно же, что неспроста подъехал опер.
Никита провел гостя в дом, посадил за стол в каминном зале, Инна отправилась на кухню готовить кофе.
— Что-то стало холодать, — шутливо проговорил Ракитин.
— Осень.
— Птицы улетают на юг. Заморозки скоро. Хотя сезон отморозков продолжается.
— Это ты про Желтого?
— Я же говорю, птицы улетают на юг, а отморозки остаются на зимовку… Короче, никуда Желтый не уехал. Наши думают, что он за границу подался, но это деза.
— Ваши так думают? А ты что, не с вашими?
— С нашими. Только у меня голова сама по себе… Здесь где-то Жора. И я так понял, что Инна его не очень-то волнует. Хотя при случае он может и отыграться…
— А что его волнует?
— И что, и кто… Ты его волнуешь. На тебя он запал.
— Даже так?
— Ты же бойцов его завалил. Сколько там их было, шестеро?
— Никого я не валил.
— Это ты следователю рассказывай… — усмехнулся Миша. — Ну, и мне можешь лапшу вешать, так уж и быть, я тебе поверю. Только Жора не верит. И отомстить тебе хочет.
— Откуда информация? — спросил Горелов.
— Какая информация? — удивленно посмотрел на него Ракитин.
— Что Желтый меня в прицел взял…
— Не говорил я тебе такого. Не было никакой информации, ты что-то путаешь.
— Понятно… Может, по коньяку? — спросил Никита.
Разволновался он вдруг. И не от страха это волнение, а скорее наоборот. Так волнуется охотник, который один на один выходит на медведя. Вроде бы и опасно, но ведь охотник так мечтал об этой встрече… Хотел Никита встретиться с Желтым один на один, так, чтобы между ними не стояла Инна.
А то, что Ракитин вола вдруг водить стал, так его понять можно. Видно, информация секретная.
— Можно и так, — улыбнулся старлей. И, немного подумав, добавил: — Инне пока ничего не говори.
Горелов кивнул. Он все понимал. Да и зачем Инне знать, что теперь опасность со стороны бандитов угрожает ему больше, чем ей?
Но, может, Ракитин ведет какую-то игру? Например, хочет поймать Никиту на горячем? Это Инна сидит дома, а он и работает, и по магазинам ездит. Он постоянно в разъездах, и, кроме травматического пистолета, при нем ничего нет. Ну, еще финка в ножнах. А так он может взять боевой пистолет, чтобы обезопасить себя. На этом Ракитин его и возьмет. Незаконный ствол — это до четырех лет лишения свободы. Но зачем это нужно старлею? Чтобы Инну без Никиты оставить? Так ведь ежу понятно, что этим он ничего не добьется: не пойдет Инна за него, за подлеца. К тому же он давно уже не пытается подбивать к ней клинья…
Может, Ракитин пытался припугнуть Никиту, чтобы проверить его на вшивость?.. Тоже глупо с его стороны. И смешно… Хотя все возможно. Возможно, Ракитин банально валял дурака, но ведь даже это его ложное предупреждение звучит в унисон мыслям Никиты. Тем более что сейчас ему нужен хоть какой-то внешний фактор, чтобы усилить бдительность. А то ведь на берегу спокойного моря можно совсем отвыкнуть от ураганных штормов, расслабиться и прозевать губительную волну…
— Ты не думай, я не шучу, — совершенно серьезно сказал Ракитин. — Все очень серьезно… Я не должен был тебе этого говорить, но ты заботишься об Инне, а я ее очень… уважаю. И ничего плохого ей не желаю.
— Надеюсь.
— А Желтого недооценивать нельзя. Нет более опасной фигуры, чем пешка, которая вдруг прорвалась в ферзи.
— Особенно если это отмороженная пешка, — усмехнулся Никита.
— И если она пошла против своего хозяина.
— У Желтого есть хозяин?
— Я этого не говорил…
Инна поставила на стол поднос с кофе, Никита достал бутылку коньяка. Но Ракитин лишь пригубил из чашечки. И собрался уходить. Вдруг оказалось, что у него очень много дел. Останавливать его Горелов не стал. Надо было заняться Инной. Ей вроде бы и не очень хочется служить дальше, но вряд ли она уволится, если ее не дожать…
Чем ближе к зиме, тем ниже активность частников — с каждым днем заказов становится все меньше. И цены на бетон падают. Но совсем работа не остановится, и даже зимой Никита сможет работать, получая прибыль. Ведь у него же не только мелкочастные заказы, появляются довольно-таки крупные подряды.
В кабинет вдруг ворвался Микола.
— Никита Тимофеевич! Я не виноват! — Парень поднес руки к груди так, как будто собирался рвать рубашку. — Это подстава!
Горелов уже знал, что произошла авария, правда, об ущербе имел пока смутное представление. Микола ему позвонил, сказал, что столкнулся с каким-то джипом. Он сильно волновался, поэтому глотал слова, и Никита многое не понял.
— Пошли, посмотрим, что там у тебя! — поднимаясь со своего места, проговорил он.
— Да там ничего почти нет!
Действительно, на бампере «КамАЗа» была лишь тонкая царапина.
— Это они гвоздем царапнули! — Микола снова приложил руки к груди, на этот раз молитвенно.
— А менты что говорят?
— Какие менты? Они еще до ментов уехали! Сказали, что они меня по номерам вычислят. Сказали, чтобы я десять тысяч долларов готовил! Там у них вмятина на крыле была, но так это не моя работа! Где я им десять тысяч найду?
— Ты ментов вызывал?
— Они подъехали, акт составили, а толку? Им же все равно, кто виноват.
— Кому им?