А вот следующая комната вся была в каких-то диванах и сюрреалистических картинах по стенам. Яна бросила свое бренное тело на один из диванов – мягкий, низкий и совершенно неудобный, и коленки ее оказались выше головы. «Что за идиотская мебель? – вздохнула госпожа Цветкова. – Все такое низкое… Для лилипутов, что ли?»
Она посмотрела прямо перед собой и увидела столик на колесах. А на нем ваза, наполненная фруктами, графин, явно с каким-то соком, и наполовину опустошенная бутылка вина.
«Думаю, хозяин не обидится, если я немного перекушу…» – решила Яна, с трудом придвинула к себе столик и приступила к трапезе.
Много раз Яна смотрела художественные фильмы, главные герои или другие действующие лица которых оказывались в каком-нибудь подземелье, где из всего освещения присутствовали только факелы в руках людей, освещающие их встревоженные лица, и больше ничего. А уж когда факел гас, то вообще становилось темно и ничего не видно. Зритель был вынужден с напряжением всматриваться в экран, видя только мелькающие белки глаз и слыша непонятные шумы. Так случилось и с ней. Только Яна сама оказалась действующим лицом… в каком-то лабиринте своей памяти. Она шла в темноте, периодически слыша невнятные звуки и голоса, которые замолкали при ее приближении, и видя рассеянный свет, пробивающийся издалека. Яне было душно, и она, несмотря на боль во всем теле и тошноту, пробиралась именно туда, к свету.
Но вот Яна открыла глаза, из которых тотчас полились слезы, и уставилась в грязное кукольное лицо… с пустыми глазницами. Она закричала от ужаса и вскочила, тут же стукнувшись головой обо что-то твердое. Изображение поплыло, однако в нем были различимы отвратительные чудища и уродливые морды.
Где-то в глубине у нее сохранялся разум, но он паниковал.
«Что со мной?! Где я?! Там в углу какой-то монстр с рогами, а здесь живой мертвец, грозящий мне топором… Почему они все нападают на меня? Что им надо? О, ужас!»
Постепенно головная боль отпустила ее, и предметы вокруг приобрели свои истинные, реальные очертания. Чудище с рогами превратилось в искореженный и перевернутый стул, живой мертвец в груду мусора с полиэтиленовым пакетом на вершине. Кругом валялись сломанные детали машин, ржавые запчасти, старая мебель, старые игрушки и прочий мусор, который не подлежал идентификации.
«Я на свалке, – поняла Яна, стоя на четвереньках и шатаясь из стороны в сторону. – Но когда… то есть как я здесь оказалась? Последнее, что помню, как я вошла в пустую квартиру… Черт! Я съела фрукты и выпила вина. И все…»
Хватаясь за окружающие предметы, она поднялась на ноги и осмотрелась, если так можно было сказать, поскольку было очень темно. Вокруг нее на несколько сотен метров простирался мусор. «Сколько я здесь пролежала? Как я вообще жива осталась? Тоже мне… Швейцария… Не знаю, что замечательного в этой стране, но мусор здесь воняет так же, как у нас…»
Яна пошла куда-то наугад, спотыкаясь и периодически падая, обдирая руки и колени о металлические предметы. Внезапно ей показалось, что у нее снова начинается галлюцинация: впереди показалась фигура, крадущаяся по мусорной свалке с фонариком.
– Вот ты, моя детка! – проговорила фигура на английском языке.
В одно мгновение Яна поняла, что это и есть тот человек, который отравил ее и притащил сюда, на помойку.
«Он вернулся, чтобы изнасиловать меня и прикончить!» – пронеслось в голове основной и главной, а к тому же и единственной мыслью. С воплем «Маньяк!» она выскочила из-за груды мусора и что есть силы огрела этого человека подвернувшимся под руку оцинкованным ведром.
– Получи, гад! Получи еще. И еще!
Яна орудовала ведром, словно профессиональный киллер, добивая свою жертву. Наконец фигура на земле затихла, и девушка успокоилась.
«Надеюсь, что он тут один», – пробормотала Яна, обессиленно опускаясь рядом с телом. Затем подняла с земли оброненный маньяком фонарик и направила свет на преступника. И несколько удивилась: этого человека она видела впервые. Молодой мужчина был брюнетом, в отличие от того блондина, который впустил Яну в странную квартиру. Лицо его было очень бледным с едва заметной темной щетиной, прямым носом, широкими скулами, слегка запавшими щеками и длинными ресницами. Его высокий лоб и левый висок сильно кровоточили, а дыхание было очень слабым.
Почему-то Яна занервничала: «Не убила ли я его? С другой стороны, почему это должно меня волновать? Он сам виноват! Нечего было пытаться убивать меня! Все-таки не было ли с моей стороны превышения самообороны? Конечно нет! Маньяк пришел сюда не подарить мне цветы, а убить. И получил по заслугам!»
Яна попыталась откинуть волосы со лба, которые закрывали ей все лицо и уже лезли в рот. Но они оказались сваляны в какой-то сплошной колтун, вымазаны грязью и пересыпаны опилками, а в них засохшая кровь.
Сил подняться на ноги не нашлось, и она двинулась дальше ползком, решив потом все-таки сообщить о нападавшем на нее бандите в соответствующие органы. Причем попыталась было потащить его за собой, но мужчина оказался очень тяжелым. Яна поползла дальше в одиночку по мусору, ликуя в душе, что смогла всего лишь с помощью ведра свалить такого здоровенного амбала. Мусора становилось все меньше, под руками стала прощупываться земля, трава, и наконец Яна выбралась на дорогу. Тут ее вырвало, и стало немного легче, Яна сумела выпрямиться и побрела по дороге. Замеченная впереди, на обочине, машина насторожила, а выбравшийся из салона и побежавший в ее сторону человек поверг бы Яну в бегство, если бы она не была так слаба. К ней бежал грузный, если не сказать толстый мужчина и что-то кричал на итальянском языке, отчаянно жестикулируя руками.
«Я сошла с ума… Что он говорит? Почему на итальянском? Ничего не понимаю», – подумала Яна.
Приблизившись, мужчина вдруг принялся трясти ее за плечи, не прекращая своих воплей. Поняв, что убивать ее он не собирается, Яна резко высвободилась из его цепких рук и прокричала по-английски:
– Перестаньте меня трясти! Я ничего не понимаю! Что вы хотите от меня?! Я даже не знаю, где я!
– Иностранка? – понял мужчина и тоже перешел на английский. – Кто вы? Почему в таком виде?
– Я не знаю, – пожала Яна плечами.
– А вы не видели господина Рейнхольда?
– Кого?
– Эрик Рейнхольд пошел на свалку, я жду его.
– Вы? – тупо переспросила Яна, холодея внутри.
– Я его шофер. Что же вы молчите? Все знают Эрика. Вы не могли не видеть его!
– Как сказать… – отвела глаза Яна. – Не то чтобы я его не видела… Там, конечно, кто-то был…
– Что значит кто-то был? Такой красивый молодой мужчина с темными волосами, в джинсах и темной рубашке… – Толстяк снова схватил ее за плечи.
– Точно! Я кого-то видела! – искренне обрадовалась Яна, пытаясь высвободиться.
– Где он? Он давно должен был вернуться, – обеспокоенно сказал шофер.