Оно и понятно – подкрепления ведь тоже двигались пешим ходом. Последнее горючее власти сожгли при попытке сорвать золотую лихорадку, а новое делать было не из чего. Чем больше золота попадало в Москву, тем выше взлетали цены на зерно и картошку, из которых можно гнать спирт, и на древесину, из которой можно производить синтетическое топливо химическим путем.
А пока менты из соседних участков и солдаты из ближайших казарм добежали до места происшествия, беглых преступников уже и след простыл.
Когда генерал Казаков отдал приказ расстрелять начальника Лефортовской тюрьмы, стало ясно, что его власть долго не продержится. Даже в пределах Садового кольца.
Это было очевидно хотя бы потому, что его приказ остался невыполненным.
Исполнители решили, что себе дороже, и вместе с приговоренным подались в Табор к Гарину. Они не просчитались – там охотно привечали беглых сотрудников спецслужб.
Вероятность того, что они могут оказаться шпионами Казакова, никого в Таборе не беспокоила.
Гарин собирал силы, чтобы перехватить контроль над городом, ускользающий из рук Казакова. Если правительство Экумены этого не сделает, то вся власть отойдет мафии. Это уже очевидно.
Мафия все наглее проникала на дачную территорию. Но в Белый Табор бандиты пока не совались. Было много других неокученных земель, где правительство Казакова так и не успело создать казачьи отряды, а у Гарина до этих мест просто не дошли руки. Неорганизованные и деморализованные золотой лихорадкой местные отряды дачников не могли справиться с хорошо вооруженными и дисциплинированными бандами Варяга, к которым пристало много новых дезертиров – жертв золотой лихорадки.
Солдаты в лесах и горах Шамбалы разбегались, как под обстрелом, и далеко не всем везло с золотом. Уже стало ясно, что золота на всех не хватит, и кто не успел, тот опоздал.
Беглые воины прибивались к шайкам охотников за золотом, но там тоже принимали не всех. Дезертиры создавали свои шайки, но слишком велика была конкуренция. И оттого бывшие солдаты в большом количестве откатывались назад к Москве, пополняя армию Варяга.
А с Гариным, памятуя о его способности охмурять народ и влюблять его в себя, Варяг хотел жить мирно. Даже засылал гонцов с предложением поделить город по-хорошему. То есть Гарину – публичная власть, а Варягу – рэкет и прочие темные дела. Варяг даже готов был поделиться доходами от дани – настолько ценным приобретением казался ему бывший премьер «революционного правительства».
Но Гарин валял ваньку и крутил вола за хвост.
– Власть у меня есть и так, – говорил он. – И она меня скорее обременяет, чем радует. А что касается ваших дел – то я им, кажется, не мешаю. Пока не мешаю, – добавлял он с ударением на слове «пока».
От этого «пока» Варяг приходил в ярость. В такие минуты ему хотелось позвать к себе лучших киллеров, сразу нескольких, и поручить им убрать этого наглого щелкопера на два метра под землю, чтоб о нем больше никто не слышал.
Но Варяг слишком хорошо помнил, как москвичи с именем Гарина на устах и знаменах свалили кремлевское правительство. Правда, Варяг мог бы поставить революцию в заслугу себе самому – ведь все началось с организованных им взрывов, но такой реакции он не ожидал.
Нет, Гарина убирать опасно. Мало того, что его сторонники и поклонники непредсказуемы и могут запросто устроить еще одну революцию, да такую, что от Москвы камня на камне не останется, и Варяга вместе с его бандитами походя закатают под эти камни. Хуже другое – у Гарина своих киллеров полно. Чекисты, собровцы, спецназовцы, какие-то таинственные восточные единоборцы и черт знает, кого только нет. И они вполне могут отомстить Варягу за смерть президента Экумены – просто из принципа.
Кстати именно из-за этих суперэлитных боевиков Варяг особенно хотел перетянуть Гарина на свою сторону. У него раньше тоже была своя суперэлита, но Пантера бросил хозяина, и у того даже не было возможности его наказать.
Варяг знал, что Пантера опять появился в Москве и даже устроил налет на Лефортово – но о передвижениях бывшего соратника Воронин узнавал с опозданием даже не на часы, а на несколько дней.
О стрелке у метро, где собралась новая банда охотников за золотом, способная затмить все другие банды, которые до этого видели в Шамбале, Варяг узнал только через день, когда Шаман с Пантерой давно двигались вниз по реке.
В этом был для Варяга и свой плюс. Отряд Пантеры способен очень сильно потрепать всех прочих искателей приключений в Клондайке – а это значит, у Варяга будет меньше конкурентов, когда золотая лихорадка кончится и бандиты опять начнут делить Москву.
В том, что рано или поздно лихорадка кончится, Варяг нисколько не сомневался.
Золота никогда не бывает слишком много. Избыток золота способен вызвать его обесценивание, но этого, похоже, не произойдет.
Из Шамбалы уже потоком шли сообщения о том, что запасы золота в уже открытых месторождениях стремительно сокращаются, а о новых открытиях ничего не слышно с тех пор, как валькирии Жанны Аржановой нашли усыпанные золотом валуны на окраине горной цепи.
Мужчины настаивали, что на разведку в Заозерную долину должны идти только они.
Девушкам смертельно опасно отправляться в поселок, где женщины – страшный дефицит, а мужчины все поголовно вооружены и чуть что хватаются за пистолет или нож.
Но валькирий не могли остановить никакие доводы. Жанна категорически отказывалась остаться в лесном лагере, а остальные боялись показаться менее храбрыми, чем она, и выражали готовность зубами перегрызть глотки всем вооруженным мужчинам, которые попадутся на пути. В том числе и своим соратникам, которые попробуют помешать им отправиться в долину.
Последнее слово было за Жанной, и она лично отобрала для похода несколько валькирий и несколько мужчин во главе с Григ о'Рашем.
Идти решили пешком. Брать с собой лошадь и верблюда означало нарываться на неприятности. У золотоискателей большие проблемы с транспортом, и тягловых животных обязательно кто-нибудь захочет захватить. Они в Клондайке ценятся даже выше, чем женщины. И уж точно дороже золота.
Что касается золота, то его разведчики взяли с собой немного. Опять же – нарываться не стоит. Светить кошельками в логове бандитов глупо. Надо сначала узнать цены на боеприпасы, а потом уже отправляться за покупками.
Но какую-то часть боеприпасов желательно купить сразу. Чтобы отправляться за покупками смело и не бояться за свои кошельки.
Последние боеприпасы пришлось разделить на три части. Одну взяла с собой группа, которая понесла в Москву тяжелораненых. Этой группе хотели сначала отдать верблюда и лошадь, но потом передумали – все из тех же соображений. Пути к городу забиты бандами, а санитарный отряд с ранеными на руках сопротивляться не сможет, и животные пропадут зря.