Глава 31

— Ну, что там еще? — Аякс поднялся с ложа, вслушиваясь в донесшиеся от бухты звуки.

Перед ним стоял один из его телохранителей, крепко державший за руку Юлию, ожидавшую оценки Аякса. Для нее нашли длинную полотняную столу, [54] выкрашенную в ярко-синий цвет, и бывший раб со своего ложа наслаждался зрелищем, которое представляла римлянка. Красавица, отметил он про себя, отпивая глоток разбавленного водой вина. Вся фигура ее пробуждала в нем похоть, и он уже начинал представлять, какого рода удовольствия сможет доставить себе, причиняя этой гордячке по возможности больше боли, когда издалека до слуха его донеслось пение медного горна. Звук повторился. Три высокие ноты и пауза.

Немедленно вскочив на ноги, Аякс бросился вон из шатра. Отбросив прикрывавшие вход полы, он остановился, глядя на противоположную сторону бухты. Факелы и лагерные костры вдоль палисада освещали людей, сражающихся на крепостце, отражавшие свет клинки рассыпали огненные искры. Снова пропела труба. Звуки принеслись оттуда, где им не положено было звучать, и Аякс на мгновение застыл в неуверенности, пока не осознал, что ноты эти донеслись из бухты, от поставленных в ней на якорь кораблей хлебного флота. Нырнув обратно в шатер, он ткнул пальцем в сторону старухи.

— Стереги девку! Глаз с нее не своди. Если улизнет или с ней что случится, ответишь за это своей жизнью!

Подхватив пояс с мечом и на ходу застегнув пряжку, он бросился к лошадям. Его телохранители уже вываливались из палаток и из-под навесов шатров, на ходу пытаясь разглядеть сумятицу, поднявшуюся на той стороне бухты.

— Что встали! — рявкнул Аякс. — На нас напали! Берите оружие и скачите к палисаду! Живо!

Вскочив на ближайшего к нему коня из тех, что держали заседланными и готовыми в любое время дня или ночи, бывший гладиатор припал к спине животного, разобрал поводья, ударил пятками в бока и послал коня по тропе в сторону основного лагеря рабов. Проезжая мимо клетки, в которой находился центурион Макрон, он услыхал, что римлянин вовсю веселится, однако у него не было времени остановиться и навсегда заткнуть ему глотку. Аякс решил сделать это в первый же удобный момент. Жаль, конечно, даровать быструю смерть центуриону Макрону, однако умереть он должен, чтобы почтить память его отца. Вокруг Аякса в свете лагерных костров поднимались сонные фигуры, в смятении рассматривавшие далекий бой. Предводитель кричал, чтобы они брали оружие и шли сражаться с римлянами, пока те не захватили корабли с хлебом.

Скача по лагерю, поминутно отворачивая коня, чтобы не сбить растерявшихся или не заметивших приближения всадника людей, Аякс ощущал, как сосет у него под ложечкой. Он недооценил своего противника. Он не сомневался в том, что угроза сжечь груженные зерном корабли, столь необходимые для самого существования Рима, предотвратит любые попытки нападения на лагерь восставших. Его люди старательно подготовили корабли, в трюмы их были заложены горючие материалы; политые смолой и маслом, они должны были вспыхнуть при первых признаках появления римских военных кораблей. Так почему же они не горят? Оказавшись на небольшом пригорке, Аякс осадил коня и, напрягая глаза, принялся вглядываться в происходившее на той стороне бухты. Свет горящей на песке жаровни позволял ему разглядеть один из причаленных к берегу кораблей. Люди толпились возле его носа, плескали ногами на мелководье, пытаясь подняться на борт и вступить в схватку с защищающими судно. Теперь Аякса осенило. Римляне захватили корабль. Захватили все корабли… Но тут внезапная вспышка пламени озарила палубу и мачту одного из стоящих далее кораблей. Огонь окреп, новые языки рванулись к небу, вычерчивая огнями линии такелажа. На поверхности бухты занялся еще один пожар. Значит, захвачены не все корабли. Значит, есть еще шанс отбить атаку и отобрать корабли у римлян или хотя бы сжечь их, чтобы не дать зерну попасть в руки ненавистного врага.

С ним поравнялись несколько телохранителей, и Аякс поднял руку и ринулся к берегу, крикнув:

— Следуйте за мной!

Объезжая лагерь, он призывал своих последователей к оружию и посылал на берег. И в то же время отчаянно ругал себя самого. Как римлянам удалось сделать это? Как сумели они незаметно пробраться к кораблям хлебного флота? Он предпринял все нужные предосторожности. Его люди стерегли все подступы на суше и на море. Они не могли пропустить столько врагов. Но так ли это? Римляне должны были воспользоваться лодками, однако любую лодку нетрудно заметить даже в безлунную ночь. Неожиданности они могли добиться только в том случае, если под покровом тьмы проплыли через всю бухту… Так, наверное, и случилось, решил Аякс, яростно укоряя самого себя. Тем не менее такой враг достоин восхищения, на миг подумал он.

Кони выехали на берег. На краю лагеря собралась внушительная группа его людей. Остановившись, Аякс повернулся к следовавшим за ним всадникам.

— Кярим! Ты здесь?

— Да, стратег! — Кярим направил к Аяксу своего коня. На нем ничего не было, кроме набедренной повязки и перевязи с мечом.

— Останься здесь. Построй этих людей. Вы должны удержать эту часть лагеря. Если я пошлю за тобой, немедленно приезжай, слышишь?

Кярим склонил голову:

— Да, стратег.

Аякс поехал дальше, к воротам в конце палисада. Они находились внутри периметра основного лагеря и были оставлены открытыми. Впереди царила полная сумятица. Горел только один из оставленных на берегу кораблей. Воздух наполнился ревом пламени и треском древесины, к небу поднимались клубы искр. Свет огромного костра освещал и песок, и воду вокруг. Шум битвы доносился от дальнего конца пляжа, но по всей длине его люди Аякса осаждали носы причаленных кораблей, пытаясь взобраться на борт и сцепиться с голыми по пояс римлянами, отчаянно отбивавшимися мечами, копьями и даже веслами.

Итак, враги, захватившие корабли, не представляют реальной опасности, понял Аякс. Ее представляло войско, ударявшее во фланг. Если его удастся отбросить, тогда корабли нетрудно будет снова отбить. Достав меч из ножен, он поехал вдоль берега, призывая к себе мятежников:

— За мной! За мной!

Собирая по пути новых и новых людей, гладиатор торопился к месту бушевавшего впереди сражения. Здесь дела складывались неудачно для рабов. Легионеры уже захватили укрепление и засели на пляже, сбивая продолговатыми щитами легковооруженных противников и добивая их короткими мечами. Аякс понимал, что в огромном большинстве его люди в подметки не годятся легионерам, но если ему удастся собрать достаточную толпу, одним числом своим она может заставить их отступить к палисаду. Однако сперва восставших надо сплотить.