— Да, конечно.
— Сколько полицейских там было?
— Я не считала, несколько.
— А детективы были?
— Да, были. Они обыскивали всю территорию.
— Вы раньше встречали кого-нибудь из них?
— Кажется, да, я точно не помню.
— Однако другие факты вы помните точно. Почему вы не запомнили детективов?
— Я помню старшего, Клостера, он бывал во всех трех местах. Не помню, был ли он у эвакуаторов, когда мы приехали в первый раз, но потом он там появлялся. Думаю, вам следует посмотреть полицейские отчеты с мест преступления, там подробно написано, кто, когда и где был.
— Спасибо, давайте так и сделаем.
Ройс подошел и передал Гордон три распечатанных листа.
— Вы узнаете эти документы, мисс Гордон?
— Да, это те самые отчеты.
— Не могли бы вы обвести кружком имена, которые встречаются во всех трех?
На это Гордон потребовалось меньше минуты.
— Вы закончили? — спросил Ройс.
— Да, здесь четыре таких имени.
— Будьте добры, назовите их.
— Я, Арт Донован, детектив Клостер и его напарник Чед Стайнер.
— Значит, только вы четверо побывали на всех трех объектах в тот день, правильно?
— Да.
Мэгги наклонилась ко мне и шепнула:
— Перекрестный понос.
Я усмехнулся:
— Скорее, перекрестный посев. Бедные присяжные.
Ройс продолжал:
— Скажите, вы все очень переживали тогда?
— Я не совсем понимаю…
— Какое впечатление произвело на вас убийство? Вы сильно переживали?
— Мы просто делали свою работу.
— Неужели никого из вас не потрясло убийство маленькой девочки?
— Потрясло, конечно, и в первых двух местах — в доме родителей и там, где нашли тело, — атмосфера была напряженная. В фирме эвакуаторов уже было спокойнее.
Ответ неправильный, подумал я. Открытая дверь для Ройса.
— Значит, мисс Гордон, вы говорите, что в первых двух местах вы сильно переживали?
Я встал, решив дать Ройсу дозу его собственного лекарства.
— Возражаю! Это наводящий вопрос.
— Протест принят, — откликнулась Брайтман.
Ройс нисколько не смутился.
— В чем же проявлялась эта напряженная атмосфера, мисс Гордон?
— Ну… в разговорах. Арт Донован сказал, что нужно проявить себя наилучшим образом, потому что убит ребенок.
— А что говорили детективы, Клостер и Стайнер?
— То же самое. Говорили, что не успокоятся, пока не найдут убийцу Мелиссы.
— Они называли ее по имени?
— Да.
— Детектив Клостер был сильно потрясен?
Я заявил протест: факт вне доказательной базы. Брайтман поддержала.
Ройс продолжал:
— Мисс Гордон, не могли бы вы еще раз посмотреть в отчеты и сказать, указано ли там время прибытия и отъезда полицейского персонала?
— Да, конечно. Время указано.
— Ранее вы сказали, что Клостер и Стайнер были единственными детективами, которые побывали во всех трех местах.
— Да, верно.
— Они прибыли туда прежде вас с Донованом?
Она заглянула в листки:
— Да.
— Значит, они еще до вас имели доступ к телу девочки?
— Не знаю, какой доступ вы имеете в виду, но они приехали к театру раньше нас.
— А в кабину тягача, где вы так удачно и своевременно нашли волоски, они также имели доступ до вашего прибытия?
Я встал и заявил, что слова «удачно и своевременно» выводят свидетеля за пределы его компетенции. Судья велела Ройсу переформулировать вопрос.
— Детективы прежде вас побывали в кабине тягача, где вы обнаружили три волоска? — спросил он.
Гордон поняла мой намек и ответила правильно:
— Не знаю, поскольку приехала позже.
Тем не менее Ройсу удалось донести кое-что до сознания присяжных. Однако кое-что понял и я. Адвокат защиты не только решил объявить убийцей отчима, а Сару обвинить в ложном опознании, он собирался приписать полицейским фальсификацию улик. Заставить присяжных поверить сразу в два заговора, существовавших одновременно и независимо, но направленных к одной цели… на это были способны лишь два человека в городе, и одним из них был Ловкач Ройс. Мне следовало держаться настороже.
— Что вы сделали, когда заметили волоски в щели сиденья, мисс Гордон? — спросил Ройс.
— Я показала их Арту, потому что он занимался сбором вещественных доказательств. Мое дело было наблюдать и учиться.
— Детективы Клостер и Стайнер тоже пришли посмотреть?
— Да.
— И что они сделали?
— Ничего, просто получили от нас информацию. Они вели расследование и должны были все знать.
— Вы были довольны?
— Простите?
— Это был ваш первый день на работе. Вы были довольны, что нашли что-то ценное, гордились собой?
Гордон поколебалась, словно пытаясь распознать ловушку.
— Я радовалась, что смогла быть полезной.
— А вас не удивило, что вы, совсем еще начинающая, обнаружили то, что не заметили ваш наставник и двое опытных детективов?
Снова поколебавшись, Гордон ответила отрицательно. Ройс провел свой перекрестный «посев» великолепно, разбросав ядовитые семена сомнений где только можно. Поливать и лелеять ростки предстояло позже.
Снова выйдя к трибуне, я попросил Гордон назвать имена полицейских, несших службу там же и прибывших прежде Клостера и Стайнера, потом сказал:
— Таким образом, если бы, к примеру, детективы Клостер и Стайнер захотели взять волосы с головы жертвы и поместить куда-либо, им пришлось бы это делать перед носом у восьми своих коллег. Верно, мисс Гордон?
— Верно.
Я поблагодарил свидетельницу и вернулся за стол. Ройс тут же взял слово.
— А если бы, к примеру, — передразнил он меня, — Клостер и Стайнер хотели это сделать, им обязательно пришлось бы брать волосы у жертвы, будь у них другой источник?
— Думаю, не обязательно.
— К примеру, расческа из дома родителей подошла бы в качестве такого источника?
— Наверное.
— Клостер и Стайнер побывали в доме?
— Да, побывали.
— У меня больше нет вопросов.