Инга сама поражалась, как это Алене удалось уговорить ее на участие в этой авантюре. Когда подруга описывала Инге предстоящую работу, все казалось легко и просто. Но сейчас у женщины внутри от страха все буквально скручивалось.
– Скорей бы уж все закончилось. Так или иначе, но закончилось!
И еще, как на грех, господин Ганнибал где-то задерживался. И тут раздался звонок. В полной уверенности, что это звонит ее кавалер, Инга выхватила из сумки телефон и, не посмотрев, кто звонит, воскликнула:
– Заставляете женщину ждать!
Но голос, который ей ответил, принадлежал совсем не господину Ганнибалу. Это был Залесный, который ответ Инги принял на свой счет.
– Прости меня! – покаянно воскликнул он. – Понимаю, что веду себя в последнее время как последняя скотина, но на меня столько дел навалилось. Ты себе даже не представляешь. А как ты поживаешь?
– У меня все прекрасно, – заверила его Инга, хотя сама в этом была совсем не уверена.
Видимо, Залесный что-то такое почувствовал, потому что его голос зазвучал более настороженно:
– А где ты сейчас?
– Дома.
– Инга, не обманывай меня. Я звонил тебе на домашний. Ты не сняла трубку. А потом позвонил на сотовый, и ты ответила.
– Ну да, я не дома, я возле дома.
– И что ты там делаешь?
– Стою. С тобой разговариваю.
– А почему ты в это время на улице? Ты куда-то собираешься идти?
– Ну да, – пришлось ответить Инге. – Иду. А в чем дело? Ты ведь не можешь составить мне компанию, у тебя же дела!
Последняя фраза, помимо воли самой Инги, прозвучала очень язвительно. Но Залесный не стал отвечать на эту колкость. Его волновало другое:
– Куда ты идешь?
– Просто прогуляюсь немного.
– Одна?
– Почему же одна? Я иду…
Но в последний момент Инга не решилась сказать Залесному правду. Мужчины почему-то крайне нервно реагируют, когда их подруги отправляются на прогулку с другими мужчинами. И поэтому Инга соврала:
– Я иду с Аленой.
Залесный заметно расслабился. У него даже вздох облегчения вырвался.
– Алена приехала из Дубочков? Теперь понимаю, с кем я видел тебя на днях.
– Видел? Меня? А где?
– Так… в одном месте. Я сначала не понял, что ты не одна, а с подругой.
Что-то странное было в словах Залесного. Если он видел их с Аленой вдвоем, почему он не узнал Алену? Ведь они были знакомы. И виделись не один раз. Но Инге не удалось обдумать этот вопрос так хорошо, как он того заслуживал. В этот момент она увидела машину господина Ганнибала, которая медленно и величественно вползала к ним во двор.
При виде ее Инга ощутила в животе замирание и холод.
– Ну все, не могу больше разговаривать, – торопливо произнесла она. – За мной уже приехали.
– Передавай привет Алене.
– Обязательно.
– И вот еще что… Инга…
Машина Ганнибала была уже совсем близко. И Инга ответила чуточку более нервозно, чем следовало бы:
– Да? Что еще?
– Будь осторожна. Ради меня.
– Хорошо.
– И пожалуйста… не ходи по всяким сомнительным местам, куда водит тебя твоя Алена. Я понимаю, она в своих Дубочках чахнет от скуки, потом ей требуется оторваться. У нее есть для этого и возможности, и желание. Но я тебя очень прошу, не ведись на все, что она тебе предлагает!
– Хорошо, хорошо. Прощай.
Ибрагим уже выходил из машины, и Инге пришлось свернуть разговор.
– Целую тебя, – торопливо буркнула она в трубку.
Господин Ганнибал, который услышал последнюю фразу, недоуменно поднял брови:
– Кого это вы целуете?
– Подруга звонила.
– Или друг?
– Всего лишь подруга.
Господин Ганнибал взял Ингу под руку и неожиданно сильно сжал ее:
– Учтите, Инга, я ревнив. Я не потерплю рядом с собой никакого соперника.
Инга залилась краской. Во-первых, господин Ганнибал впервые столь откровенно высказался о своих намерениях относительно нее. А во-вторых, он слишком сильно сжал ей пальцы. Инга едва сдерживалась, чтобы не вскрикнуть от боли. Но все обошлось. Хватка немного ослабла. На первый раз господин Ибрагим решил не давать воли своему горячему темпераменту. Но что будет, если он поймет, что Инга все это время водила его за нос? Об этом было даже страшно подумать. И женщина вновь побледнела. Хорошо хоть, в машине царил таинственный полумрак, который и помог скрыть все эти настораживающие метаморфозы с лицом Инги.
А в это время Алена с Ваней вновь были заняты очередным обменом старенькой «Мазды». Предполагалось, что господин Ганнибал повезет Ингу по местам, куда всякая шантрапа на ржавом железе не ездит, Ваня предложил заменить «Мазду» на машину куда более крутую.
– И к тому же Ибрагим уже видел ее.
– И тебя тоже.
– Да, вам с Ингой хорошо, вас он не заметил. Вы с ней за тонировкой в салоне спрятались. А мне вот придется замаскироваться.
Впрочем, для маскировки сгодились темные очки и фальшивые усы, которые Алена своими руками соорудила из мотка нечесаной шерсти. Шерсть она привезла с собой в качестве сувенира. У них в Дубочках стараниями Василия Петровича процветали народные промыслы. Была даже выстроена целая усадьба, где любой мог полюбоваться бытом старого славянского поселения.
Сотрудники там ходили в народных костюмах, использовали в быту утварь прежней эпохи. Василий Петрович раздобыл старые прялки, веретена, мотала и чесала. Имелся даже ткацкий станок. Может быть, все эти вещи были из разных веков, но общее впечатление получалось превосходное. И теперь несколько женщин усердно пряли, ткали, кроили, шили и даже гладили домотканые льняные сорочки утюгами на углях или просто катали скалками. И все это на глазах у изумленных туристов и туристок. Особенно впечатлялись женщины.
– Нет, ты представляешь, как они раньше жили? – шептались тетки между собой. – Стирать – на речку. Мыть посуду – марш за водой на колодец. А эти утюги – их даже пустые не поднять, что уж говорить, чтобы ими там что-то выгладить!
В общем, все уезжали довольными. Женщины – потому что считали себя теперь чуть ли не королевами. Еще бы, почти у каждой дома была индивидуальная посудомоечная машина, а уж стиралки имелись поголовно у всех.
Усы из овечьей шерсти, по правде сказать, получились у Алены чуточку обвислые, но Ваня их подровнял, подправил и остался доволен. Новой машиной он тоже был доволен. Его и прежняя «Мазда» устраивала, но засветившийся автомобиль надо было обязательно поменять. А когда Ваня увидел новую тачку, он пришел в самый настоящий восторг. И кинулся обнимать своего приятеля: