– Стройного, красивого и боевого? – хмыкнул Алекс.

– Избалованного, наглого, надменного. – Дубцов виновато посмотрел на него. – Ты прости, что я так говорю о твоем отце, но Егор бывал и таким. Он человек-противоречие. Чаще ангел, иногда бес. Сложный, непредсказуемый. За это, наверное, его женщины и любили... – Батя протянул морщинистую руку к крепкой, широкой ладони Алекса и сжал ее. – Ты же был прямой его противоположностью. Душа нараспашку. Открытый, бесхитростный. А какой добрый! Ты бы не выжил в том мире, куда попал. Я не мог оставить тебя в детском доме. Поэтому усыновил. Так я искупал вину перед Егором, а еще... Помогал мальчику, к которому проникся симпатией с первого взгляда... – Старик накрыл ладонь Алекса второй рукой. – Я люблю тебя, сын. Очень люблю. Наверное, поэтому все тебе сейчас и рассказал...

– И я люблю тебя, батя, – ответил ему Алекс. То многое, что он сейчас узнал, не поколебало его отношения к старику, лишь дало пищу для размышлений. – И я рад, что ты все мне рассказал.

– Я знал, что ты поймешь, – беззубо улыбнулся тот – Дубцов собирался спать и вынул протезы. – Но об одном прошу... Не говори Сереже. Не нужно, чтоб он знал...

– Не скажу, – заверил его Алекс. Затем, поцеловав Михаила Степановича в холодный лоб, сказал: – Спокойной ночи, батя. – Он собрался уйти, но тут вспомнил о Лариной просьбе: – А у меня ведь к тебе дельце есть...

– Слушаю тебя.

– С «Пуаро» ты никогда не сотрудничал?

– Опять «Пуаро», – нахмурился старик. – Я, кажется, от Ларисы уже слышал это название?

– Да. Ей нужно получить кое-какую информацию у детективов, работающих в нем. Естественно, она конфиденциальная и...

– Все понятно, – прервал его Михаил Степанович. – Я лично с «Пуаро» не сотрудничал и, честно признаться, впервые слышу об этом агентстве, но, если надо, подсуечусь и выведу тебя на его владельца.

– Надо, батя.

– Могу узнать – зачем?

– Эллина Берг пользовалась его услугами. Когда я посвящал вас в детали Ларисиного расследования, не упомянул об агентстве, решив, что это к делу отношения не имеет, но теперь сомневаюсь...

– Странно, – протянул батя. – Зачем Эллине понадобилось нанимать детективов? Не понимаю...

– Вот это и хотелось бы узнать.

– Узнаем, – решительно сказал Михаил Степанович. – А теперь, как говорили в одном известном фильме, – «по матрешкам».

Алекс хотел помочь отцу добраться до спальни, но тот сказал, что еще посидит. Данченко покинул кухню и, проходя мимо ванной, прислушался, раздается ли шум воды. Душ был выключен, значит, Лариса уже помылась. Алекс вошел в гостиную. Он ожидал застать Ларису за просмотром какой-нибудь телевизионной программы, но она полулежала на диване с закрытыми глазами. Мокрые волосы трогательно спадали на порозовевшее после горячего душа лицо. Полные губы были приоткрыты, и из них вылетало едва слышное посапывание. Лариса спала!

Алекс улыбнулся. Затем подошел и аккуратно взял Ларису на руки. Она шмыгнула носом, поморщилась и... уткнулась Саше в шею.

– Хочу в кроватку, – пробормотала она сквозь сон.

– Сейчас отнесу, – шепнул он ей на ухо и пошел в «гостевую» спальню, где отцовская домработница Сима уже постелила белье.

Уложив Ларису на кровать, он сел рядом и долго смотрел на нее. Когда его глаза стали слипаться, Алекс поднялся, легонько коснулся губами ее век и ушел в свою комнату.

А Михаил Степанович Дубцов все сидел на кухне, вновь и вновь переживая былые события. Перед ним лежал портрет Графини, на который он смотрел со смешанным чувством любви и боли, в руке была зажата телефонная трубка, он собирался сделать несколько звонков насчет «Пуаро», но все никак не мог вернуться из прошлого в настоящее...

Глава 4

Не было восьми, когда батя поднял Алекса с кровати.

– Вставай, толстопуз! – бодро гаркнул он. Ничто в его облике не говорило о том, что он всю ночь не сомкнул глаз. – Труба зовет!

– Ба-а-тя, – протянул Алекс с упреком, увидев на часах время – семь сорок четыре. – Что ты, злодей, а? Дай поспать...

– Давай, Саня, вставай! – Михаил Степанович хлопнул его по спине (Алекс всегда спал на животе). – У меня для тебя новости... И кофе как раз поспел...

Алекс с мученической гримасой поднялся с кровати и поплелся к двери, но вовремя вспомнил, что у них гостья, а на нем одни трусы, и быстро натянул на себя спортивный костюм. Сделал он это очень вовремя, поскольку стоило ему выйти из ванной, как в прихожей он столкнулся с Ларисой.

– Доброе утро, – поприветствовала она Алекса.

– Доброе, – откликнулся он. – Как спалось?

– Ты знаешь... На удивление хорошо. Только я не помню, как в кровать попала... Вроде в гостиной засыпала...

– Ларочка! – послышался из кухни голос бати. – Тащи Саню сюда, кофе стынет...

Лариса взяла Алекса под руку и «потащила» в кухню.

Михаил Степанович уже сидел за столом и, причмокивая, ел омлет. Порции того же блюда были приготовлены и для Алекса с Ларой. А еще кофе, бутерброды, фруктовый салат. Нет, зря батя на свою домомучительницу грешил. Отлично женщина справляется.

– У меня для вас, молодежь, хорошая новость! – торжественно сказал Михаил Степанович. – Я нашел выход на владельца «Пуаро» и обо всем договорился.

– Ай, молодец, батя, – искренне восхитился Алекс. Его просто поражало, с какой быстротой тот умеет улаживать любые дела.

– После завтрака можете ехать в агентство, вас встретят...

Алекс энергично кивнул и принялся быстро закидывать в себя омлет. Лариса тоже стала орудовать вилкой с удвоенной энергией. Дубцов, увидев это, нахмурился:

– Ну, все, заторопились! Знал бы, позже ??казал...

– Да нет, Михаил Степанович, мы не торопимся, – попыталась оправдаться Лара. – Просто омлет очень вкусный...

– И жевать его не обязательно, – подхватил Алекс.

– Тебя в школе разве не учили, что жевать надо даже манную кашу?

– А ее-то зачем?

– Эх ты, темнота! Главное не перемолоть пищу, а обработать слюной... Чтоб переваривалась лучше! – Старик, доев яйца, приступил к кофе. – А что за столик вы вчера притащили с собой?

– Это Ларисино приданое, – отшутился Алекс.

– Я так и подумал, – подыграл ему батя. – И подивился, как тебе удалось такую невесту богатую отхватить. Столик-то десятки тысяч долларов стоит...

– Так много? – удивился Саша. Лариса, судя по ее лицу, его удивление разделяла.

– Я в антиквариате, конечно, не особенно разбираюсь, но когда-то был знаком с одной женщиной, у которой был очень похожий столик... – Батя со значением посмотрел на сына, и тот понял, что речь идет о Графине. – Так вот она говорила, что он из императорского дворца и сделан по спецзаказу для самой государыни...