Она посмотрела на свои руки и подумала, что они должны выглядеть как-то по-другому. Но это были ее руки: тонкие пальцы, коротко обрезанные ногти — длинные ногти ей мешали. И лицо было таким же. Но за последние дни она здорово изменилась.
Клэри встала и подошла к зеркалу. Рыжие волосы, алое платье — и синяки, которые никуда не делись.
— Любуешься собой?
Она не слышала, как вошел Себастьян. Он стоял, прислонившись к косяку, и, как обычно, ухмылялся. Он был одет в алый френч, который она уже видела, а в руках держал арбалет, опустив его вниз.
— Роскошно выглядишь, сестренка. Мы с тобой красивая пара.
Когда она попыталась пройти мимо него, Себастьян провел рукой по ее обнаженному плечу.
— Здесь у тебя меток нет, — сказал он. — Это хорошо. Ненавижу, когда женщины уродуют себя татуировками. Метки должны быть на руках и ногах, там, где они не бросаются в глаза.
— Лучше не трогай меня!
Он фыркнул и поднял арбалет:
— Иди. Я пойду за тобой.
Собрав всю волю в кулак, Клэри прошла в коридор, чувствуя жжение между лопаток, там, куда было нацелено оружие.
Они спустились по стеклянной лестнице в кухню. Увидев недочерченную руну на стене, Себастьян хмыкнул, вытащил стилус, нанес несколько штрихов рядом, и Клэри увидела дверь, за которой зияла темнота.
Брат больно ткнул ее в спину:
— Шевелись.
Она вздохнула и шагнула во мрак.
Алек нажал кнопку лифта:
— Сколько у нас времени?
Изабель взглянула на экран мобильника:
— Минут сорок.
Лифт дернулся. Алек устал, она видела это, — под глазами пролегли темные круги.
Несмотря на свое атлетическое сложение, Алек, голубоглазый, с черными волосами почти до плеч, казался хрупким.
— Все в порядке, — ответил он на немой вопрос сестры. — Это тебя накажут за то, что ты шляешься неизвестно где. А мне больше восемнадцати. Могу делать что хочу.
— Я каждый вечер писала маме эсэмэски. Она знает, что я с тобой и Магнусом. Кстати, насчет Магнуса…
Алек открыл дверь лифта:
— Что?
— У вас все нормально? В смысле, вы хорошо ладите?
Шагнув в проход, Алек бросил на нее удивленный взгляд:
— Все катится коту под хвост, а тебя интересуют мои отношения с Магнусом?
— Меня всегда забавляло это выражение, — задумчиво произнесла Изабель и поспешила за братом по коридору. Догнать длинноногого Алека, когда ему этого не хотелось, было нелегко. — Почему катится? И какому коту?
Алек, который давно уже научился не реагировать на ее реплики, сказал:
— Ну, у нас с Магнусом все нормально, наверное.
— Ну-ну. Нормально, наверное? Что случилось, Алек? Вы поссорились?
Алек на ходу постукивал по стене — верный признак того, что что-то не так.
— Прекрати лезть в мою личную жизнь, Из. Кстати, а ты? Ты почему не встречаешься с Саймоном? Ведь он тебе нравится, это очевидно.
— Так уж сразу и очевидно!
— Еще как. У тебя же туман в глазах, когда ты на него смотришь. Я уж не говорю о том, как ты на озере перепугалась, когда ангел явился.
— Просто я подумала, что Саймон умер!
— Что, мертвее обычного? — Увидев выражение лица сестры, он пожал плечами. — Слушай, если он тебе нравится, это нормально. Я вообще не понимаю, почему вы не вместе.
— Потому что я ему не нравлюсь.
— Не выдумывай. Ты ведь всем парням нравишься.
— Прости, но, по-моему, у тебя предвзятое мнение.
— Изабель, — сказал Алек привычным тоном, в котором сочетались нежность и раздражение. — Ты сама знаешь, что сногсшибательна. Парни перед тобой… ну, просто в штабеля укладываются. Разве Саймон — исключение?
Она пожала плечами:
— Не знаю. Он другой. Наверное, решать ему. Он знает о моих чувствах. Но, кажется, не спешит на них отвечать.
— Справедливости ради, сейчас он немного занят.
— Знаю, но… он всегда был таким. Клэри…
— Думаешь, он все еще любит Клэри?
Изабель закусила губу.
— Я… Ну, не знаю… Мне кажется, Клэри — единственное, что у него осталось от прошлой, человеческой жизни, и он не может с ней расстаться. Но… когда он думает о ней, для меня в его жизни места нет.
Они почти дошли до Библиотеки. Алек искоса взглянул на Изабель:
— Если они только друзья…
— Алек! — Она жестом велела ему замолчать.
Из Библиотеки доносились голоса.
— Что значит пропала? — узнали они голос матери.
— Никто не видел ее уже два дня, — произнес другой голос — мягкий, оправдывающийся. — Она живет одна, так что мы не были уверены… но мы подумали, раз ты знаешь ее брата…
Алек отворил дверь, Изабель прошмыгнула мимо него и увидела, что их мать сидит за большим столом в центре. Рядом с ней Алина Пенхоллоу и Хелен Блэкторн с взъерошенными кудрявыми волосами. Все три женщины развернулись и удивленно посмотрели на вошедших. Веснушчатая Хелен, как и Алина, была в облачении Сумеречных охотников и оттого казалась бледнее, чем обычно. На пальце Хелен блестело серебряное кольцо Пенхоллоу с выгравированными на нем горами, а на пальце Алины — кольцо Блэкторнов с клубком колючего плюща. Изабель почувствовала, как у нее непроизвольно взметнулись брови: обмен фамильными кольцами — это серьезно.
— Изабель, Александр, — вскочила Мариза. — Что случилось?
— Если мы помешаем, мы можем уйти… — начала Алина.
— Нет, останься, — произнесла Изабель, выходя вперед, — ты можешь нам понадобиться.
Мариза снова села в кресло.
— Глазам не верю, — сказала она. — Мои дети почтили меня своим присутствием. И где же вы пропадали?
— Ты знаешь, — ответила Изабель. — Мы были у Магнуса.
— И что же вас там задержало? Александр, к тебе этот вопрос не относится.
— Конклав прекратил поиски Джейса, — начала Изабель.
— А мы — нет, — продолжил за нее Алек. — Магнус согласился помочь нам. Он ночами не спал, просматривал книги заклинаний, пытаясь выяснить, где Джейс. Он даже вызвал…
— Нет! — Мариза жестом велела ему замолчать. — Не говори. И знать ничего не хочу!
Черный телефон на столе зазвонил. Все уставились на него. Черный телефон — значит, звонок из Идриса. Но никто не снял трубку.
— Зачем вы пришли? — сердито спросила Мариза.
— Мы искали Джейса… — снова начала Изабель.