Автомат продолжал стрелять короткими очередями, так, чтобы нельзя было поднять голову.
– Он движется, – сказал Гринчук и показал рукой. – Обходит машину справа…
Следующая очередь легла перед правым передним колесом, подтверждая слова Гринчука.
– Ты хоть раз стрельни, пугни урода! – крикнул Гринчук. – Бежать – некуда…
За спиной был небольшой обрывчик, всего метров шесть.
Сергеев выстрелил дважды поверх капота, не целясь… Очередь оборвалась. Но через секунду ударила новая. Нападавший принял к сведению пистолет Сергеева, но отступать не собирался.
Из-под капота показалась вода, словно машина истекала кровью.
– Сейчас он будет перезаряжать магазин, – сказал Гринчук. – Вот сейчас…
Автомат замолчал. Сергеев вскочил, держа пистолет перед собой, но никого не видел, только кусты. Выстрелил наугад и снова спрятался за машину, услышав, как в кустах лязгнул затвор.
– Вот сейчас он гранатой, – сказал Гринчук.
– Ты не можешь помолчать? – злым шепотом осведомился Сергеев. – У меня осталось пять патронов.
– А я ведь просил оружие, – сказал Гринчук.
Новая очередь снесла правое зеркало заднего вида, посыпались осколки.
Сергеев выстрелил.
– Прыгать будем? – спросил Гринчук.
Он сидел на асфальте, прислонившись спиной к колесу.
Сергеев выстрели снова.
– Ему придется выйти на открытое место, – сказал Сергеев, – иначе он нас не достанет… Я попытаюсь…
Хотя – что тут пытаться… Стрелок выходит из кустов, нажав на спуск, и не отпускает его, под пули не попадут люди, спрятавшиеся за машиной. Подходит вплотную…
Новая очередь прогремела почти над самой головой. Сергеев повернулся, чтобы выстрелить, но Гринчук вцепился в него и повалил на землю. Снова ударил автомат – длинная очередь. Несколько одиночных выстрелов. И снова – длинная очередь. И тишина.
– Ты чего? – Сергеев отпихнул Гринчука и замер, вслушиваясь.
Текла вода из пробитого радиатора.
– Как мне это все надоело, – пробормотал Гринчук. – Как мне это все надоело…
Гринчук, не вставая, достал из машины свою сумку. Осмотрел и прижал к груди.
Сергеев стоял на коленях, держа пистолет двумя руками.
Где-то неподалеку послышался звук автомобильного двигателя. Затих.
– Всё? – спросил Сергеев.
– Всё, – сказал Гринчук. – Пока – всё.
Сергеев встал на ноги, обошел машину. Глаза у его водителя были открыты, на белой рубахе – три пулевых отверстия.
– Вот для него действительно… – начал Гринчук, но замолчал, увидев выражение лица Сергеева.
– Из-за тебя ведь… – сказал Сергеев. – Из-за тебя… Какого ты не уехал? Деньги, баба? Почему ты не уехал?
– А ты бы меня отпустил? Прикинь, я прихожу и говорю, что все, что бог с ней, с женой, и черт с ними, миллионами… Ты бы звякнул своему хозяину… и что? Он бы попросил проводить меня до поезда, чтобы ничего не случилось?
Гринчук подошел к водителю, протянул руку и закрыл ему глаза.
– Парня – жалко. Но это не меня хотели убить… Не только меня…
Сергеев удивленно посмотрел на пистолет в своих руках, сунул оружие в кобуру.
– Кто знал, что приедешь сюда? – спросил Гринчук.
– Дедов знал…
– И всё?
– И всё…
– Еще есть вопросы? – спросил Гринчук, направляясь к кустам, из которых по ним только что стреляли.
Человек лежал на спине, раскинув руки, словно собирался отдохнуть. Возле правой руки лежал автомат. Из уголка рта стекала струйка крови.
– Это твой снайпер? – Сергеев подошел и остановился рядом. – Он за тобой охотился?
– Если этот охотился за мной, – Гринчук присел на корточки, держась рукой за ветки, – то кто же грохнул его?
Сергеев оглянулся, вернулся к повороту, наклонился, что-то подбирая.
Послышался шум мотора, на этот раз – снизу. Гринчук поднял автомат убитого, проверил магазин и отошел за дерево. Сергеев подбежал к нему.
Из-за кустов показался «джип».
– Дедова, – сказал Сергеев. – Охрана, наверное.
«Джип» остановился. Водитель остался на месте, а пассажиры вышли наружу. Старшим среди них был Володя, референт господина Дедова. Двое других – бойцы господина Дедова. Крепкие ребята с карабинами в руках.
Егеря, вспомнил Сергеев, эти мальчики числятся егерями в заказнике. Имеют законное право носить оружие.
Володя подошел к машине Сергеева, приказал двоим осмотреть обрыв и кусты.
– Где-то они там лежат, – сказал Володя. – Должно быть двое. Ищите.
Краем глаза Гринчук заметил, как недобрая улыбка проступила на лице подполковника Сергеева. Еще Гринчук вдруг понял, что голова не болит совершенно. То есть, абсолютно. Или таблетки, или адреналин. Но всё равно – кстати.
– Как работаем? – шепотом спросил Гринчук.
– Нагло, – ответил Сергеев. – Очень нагло.
– Всем стоять, – громко объявил Сергеев, выходя из-за кустов. – Я – подполковник милиции Сергеев. Опустить оружие и не двигаться…
Егеря синхронно повернули на голос карабины.
Автомат ударил коротко, пули прошелестели над самыми головами егерей:
– Я подполковник милиции Гринчук. Опустить оружие и не двигаться.
– Анатолий Иванович? – голос референта прозвучал спокойно, разве что чуть громче, чем нужно. – Это вы?
– Нет, Папа Римский. Оружие на землю!
– Мы услышали стрельбу, Сергей Петрович ждал вас, забеспокоился. У вас все нормально? – Володя сделал знак егерям, и те опустили карабины.
– Затворы и предохранители, – напомнил Гринчук.
Водитель «джипа» приоткрыл дверцу, но ничего не предпринимал.
Егеря поставили карабины на предохранители.
– Всё нормально? – еще раз спросил Володя. – Что тут случилось?
– Снайпер, как обычно, – ответил Сергеев, доставая из кармана телефон и набирая номер. – Это Сергеев. Я сейчас отправляюсь к мэру. Да. Всё нормально. Я и Гринчук – у мэра. Подготовь машину и двух автоматчиков. Когда я позвоню – приедете за мной. Не раньше.
Сергеев спрятал телефон.
Гринчук вышел на дорогу.
– Останешься вместе с лесниками здесь, будете охранять место преступления. Никого не подпускать, пока я не разрешу, – приказал Сергеев референту Дедова.
– И водилу своего пусть здесь оставят, – Гринчук, как бы невзначай, направил автомат в лобовое стекло «джипа».