– Да все о'кей, – сказал он, снова беря меня за плечо. – Я только в пробный контракт вступил.
– Пробный контракт… – пролепетала я, совершенно раздавленная. – Ник, это же не двадцать сидишников за цент с условием всего лишь купить еще три! Он пытается завладеть твоей душой! Демон тихо засмеялся, и я на него покосилась.
– Этого не будет, – успокоил меня Ник. – Я могу его вызывать как только захочу, как если бы передал ему душу. А по прошествии трех лет я спокойно ухожу, без связей и обязательств.
– Слишком хорошо звучит для контракта. Ты мелкий шрифт не читаешь.
Он продолжал улыбаться, и на лице его была все та же уверенность, а не ужас, который он должен был испытывать.
– Прочел я мелкий шрифт. – Он поднес палец мне к губам, предупреждая мою вспышку. – Весь целиком. На мелкие вопросы мне отвечают бесплатно, а на крупные могут ответить в кредит.
У меня глаза закрылись:
– Ник! Ты знаешь, что у тебя аура с черной каймой? Перед моим мысленным взором ты выглядишь как призрак.
– Как и ты, любимая, – шепнул Ник, привлекая меня к себе.
Потрясенная, я не противилась, когда его руки меня обвили. У меня аура так же повреждена, как у него? Я же ничего не делала, просто дала демону спасти мне жизнь.
– У него есть все ответы, Рэйчел, – шепнул Ник, и у меня волосы шевельнулись от его дыхания. – Я не могу с собой справиться.
Демон кашлянул, и я отодвинулась от Ника.
– Ник Спарагмос – мой лучший ученик со времен Бенджамина Франклина, – сказал он, касаясь экрана монитора, и экран ожил. Слова с британским акцентом звучали очень спокойно и по-человечески, но меня демон не обманул – эта тварь не знает ни жалости, ни вины, ни раскаяния. Найди он проход через мой круг, он бы убил нас обоих за то, что мы осмелились вызвать его из безвременья – будь то намеренно или нет.
– Хотя Аттила далеко пошел бы, если бы мог отвлечься от чисто военных приложений, – продолжал демон, разглядывая свои ногти. – А по сообразительности очень трудно было бы превзойти Леонардо ди сер Пьетро да Винчи.
– Именами козыряешь, – бросила я презрительно, и демон грациозно склонил голову.
Без всяких слов было понятно, что если у Ника в течение трех лет будет в подчинении демон, выполняющий любые прихоти, то потом он на все согласится, чтобы так оно и осталось. На что, естественно, демон и рассчитывает.
– Гм, Рэйчел, – сказал Ник, беря меня за локоть. – Раз уж он здесь, может; ты договоришься с ним об имени вызова, чтобы он не являлся каждый раз, как ты замкнешь круг да нарисуешь пентаграмму. Так он и узнал мою фамилию. Я ему назвал ее в обмен на его имя вызова.
– А твои имена я знаю, Рэйчел Мариана Морган, – сказал демон. – Так что хочу какой-нибудь секрет.
У меня в груди свернулся ком.
– Ну, конечно, – устало ответила я, ища что-нибудь в закоулках памяти. Кое-что у меня было. Мой взгляд упал на фотографию папы с отцом Трента, и я молча подняла ее к прозрачному пласту безвременья.
– Ну, так в чем здесь секрет? – насмешливо спросил демон. – Двое мужчин перед автобусом.
Тут он заморгал. Я смотрела, очень заинтересованная, как расширяются горизонтальные щелки зрачков, пока глаза не стали почти совсем черными. Демон встал, потянулся к фотографии, тихо выругался, когда пальцы уперлись в барьер. Запахло жженым янтарем.
У меня при виде его внезапного интереса участился пульс. Может, этого хватит, чтобы полностью выплатить мой долг.
– Что, интересно? – спросила я. – Скости мой долг, и я тебе скажу, кто они.
Демон отступил с тихим смехом.
– Ты считаешь, это настолько важно? – насмешливо спросил он.
Но глаза его следили за фотографией, которую я положила на стол у меня за спиной. Неожиданно демон опять сменил форму. Расплавился и потек красный блик безвременья. Я в ужасе увидела, как у него сделалось мое лицо. Даже с веснушками. Как если смотреть в зеркало, только у меня мурашки по коже побежали, когда мое отражение задвигалось против моей воли. Ник посерел, длинное лицо его осунулось еще сильнее. Он смотрел то на меня, то на него. – Я знаю, кто эти двое, – сказал демон моим голосом. – Вот этот – твой отец, а второй – отец Трентона Алоизия Каламака. Но лагерный автобус? – Его глаза остановились на мне в злобном удовольствии. – Рэйчел Мариана Морган, ты действительно сообщила мне секрет.
Он знает второе имя Трента?
Значит, один и тот же демон нападал на нас обоих. Кто-то хотел нам обоим смерти. На миг возникло искушение спросить у демона, кто это, потом я опустила глаза. Сама узнаю, и не придется душу отдавать в уплату.
– Будем считать, что мы в расчете за тот случай, когда ты провел меня через лей-линии, и оставь меня в покое навсегда, – сказала я, и демон расхохотался. Интересно, у меня действительно такие большие зубы, когда я открываю рот?
– Ты просто прелесть, – сказал он моим голосом, но со своим акцентом. – Показать эту фотографию – достаточно, чтобы купить имя для вызова, но если хочешь освободиться от своего долга, нужно дать мне еще что-нибудь. Такое, что означало бы твою смерть, если шепнуть это в нужное ухо.
Мысль, что есть возможность освободиться от него навсегда, наполнила меня отчаянной дерзостью.
– Что если я тебе скажу, что я там была? В этом лагере? Ник рядом со мной нервозно дернулся, но если я смогу избавиться от демона, то дело того стоит. Демон хихикнул:
– Ты себе льстишь. Это не может стоить твоей души.
– Тогда я тебе скажу, почему я там была, если я смогу вызывать тебя без опасности даже при отсутствии круга, – выпалила я, думая, что он не хочет скостить мой долг просто для того, чтобы потом иметь шанс меня заполучить.
На это демон рассмеялся, и меня замутило, когда лицо его гротескно исказилось, и он снова превратился в британского джентльмена, не переставая хохотать.
– Обещание безопасности без круга? – спросил он, вытирая глаза, когда снова смог заговорить. – На всей этой вонючей земле нет ничего, что стоило бы такого обещания.
Я проглотила слюну. Мой секрет был хорош – а я только всего и хотела, что освободиться от демона, но он не поверит мне, что секрет того стоит, пока его сперва не услышит.
– У меня была редкая болезнь крови, – сказала я, не давая себе времени передумать. – И я думаю, отец Трента вылечил ее нелегальной генетической терапией. Демон фыркнул:
– Тебя и еще тысячу сопляков. – Взметнув фалды, он подошел к границе круга. Я попятилась к столу, чувствуя, как стучит сердце. – Ты лучше давай серьезно, а то я могу потерять… – он дернулся в сторону, когда на глаза ему попалась мои книга, открытая на заклинании для привязки фамилиара, – …терпение, – договорил он по инерции.