Я сидела во внезапной тишине кухни, на полу под столом. Потянувшись всем телом, я радостно вздохнула и улыбнулась.
– Ух ты! – сказала я, отдуваясь, все еще посмеиваясь и вытирая глаз рукой. Не удивительно, что убийцы-фейри, которых послали против меня весной, не имели ни одного шанса. Дети у Дженкса сообразительные, быстрые – и боевые. Продолжая улыбаться, я встала на ноги и пошла в гостиную снять трубку, спеша опередить автоответчик. Бедняга Ник. Наверняка он этот сеанс ощутил.
– Ник! – заговорила я, не давая ему вставить ни слова. – Прости, ради Бога. Детишки Дженкса загнали меня под стол и швырялись пейнтбольными шариками. Прости меня Бог, но это было забавно. Сейчас они в саду, кружатся вокруг ясеня и воспевают холодную сталь.
– Рэйчел?
Это был Гленн, и смешливое настроение тут же меня покинуло от его озабоченного тона.
– Что такое? – спросила я, глядя на деревья через окна, расположенные на высоте плеч. Мокрые пятна на одежде вдруг стали холодными, я обхватила себя за плечи.
– Я буду у тебя через десять минут, – сказал он. – Будешь готова?
Я отвела назад мокрые волосы.
– А что такое? Что случилось?
Он прикрыл рукой микрофон и кому-то что-то крикнул.
– Ты получила ордер на обыск недвижимости Каламака, – сказал он снова в трубку.
– Как? – спросила я, не веря, что Эдден сдался. – Не то чтобы я была против!
Он явно колебался. Медленно вдохнул, и я услышала вокруг возбужденные голоса.
– Вчера ночью мне позвонила доктор Андерс, – сказал он. – Она знала, что ты собираешься за ней проследить, и потому перенесла презентацию на вчерашнюю ночь, попросив меня ее сопровождать.
– Вот же ведьма! – тихо вырвалось у меня, и очень захотелось узнать, как же был одет Гленн. Наверняка круто. Но он молчал, и холод под ложечкой у меня свернулся в мерзлый ком.
– Мне очень жаль, Рэйчел, – тихо сказал Гленн. – Сегодня утром ее машина сорвалась с моста Реблинг – ее выбросило за ограждение чем-то, очень похожим на здоровенный пузырь лей-линейной силы. Машину только что выловили из реки, тело мы пока ищем.
Я нетерпеливо постукивала ногой, стоя возле штабеля руководств и пустых бумажных стаканчиков, выстроившихся на окне сторожки у Трента. Дженкс сидел у меня на серьге, мрачно что-то бормоча и глядя, как Квен жмет кнопку телефона. Квена я до сих пор видела только однажды – дважды, быть может. Первый раз он замаскировался садовником и сумел поймать Дженкса в стеклянный шар. У меня росло подозрение, что Квен был третьим всадником из тех, что пытались догнать меня в тот вечер, когда я украла у Трента диск для шантажа. И это подозрение окрепло, когда Дженкс мне сказал, что Квен пахнет точно так же, как Трент и Джонатан.
Квен потянулся мимо меня за ручкой, и я отдернулась, не желая, чтобы он меня коснулся. Не прерывая разговора, он осторожно улыбнулся, показав исключительно белые и ровные зубы. Этот, подумала я, знал, на что я способна. Этот не стал бы меня недооценивать, как постоянно делал Джонатан. И хотя приятно было, что меня для разнообразия принимают всерьез, лучше бы все-таки, если бы Квен был таким же эгоцентристом и шовинистом, как Джонатан.
Трент как-то сказал, что Квен хочет взять меня в ученицы – после того, как он преодолел свое желание убить меня за проникновение в дом Трента. Интересно, сколько бы я прожила при таком учителе.
Выглядел Квен примерно на столько, сколько было бы сейчас моему отцу, если бы он был жив. Очень темные волосы завивались у него над ушами, зеленые глаза будто постоянно следили за мной, и была у него балетная грация, которая, как я знаю, приходит от постоянных занятий боевыми искусства-ми. Одетый в черную форму охранника без знаков различия, он выглядел как создание ночи. Чуть-чуть повыше, чем я на каблуках, но под слегка морщинистой кожей были такие мышцы, что я вздрагивала. Пальцы по клавиатуре двигались быстро, а взгляд по комнате – еще быстрее. Единственный я у него заметила недостаток – легкая хромота. И у него, в отличие от всех прочих в этом помещении, кроме меня, не было на виду оружия. Рядом со мной стоял капитан Эдден. В своих обычных штанах хаки и белой рубашке выглядел он приземистым, но ловким. Гленн был в другом костюме, тоже черном, и старался выглядеть собранно, хотя явно нервничал. Эдден тоже беспокоился, потому что, если мы ничего не найдем, то мордой об стол приложат его.
Я подтянула сумку повыше, переступила с ноги на ногу. У меня с собой была куча амулетов, предназначенных, чтобы найти доктора Андерс живую или мертвую. Гленну пришлось подождать меня, пока я их создавала, используя как фокуси ующий объект бумагу, на которой она записала свой адрес. Если здесь от нее есть хотя бы коробка от ботинок, амулеты начнут светиться красным. Вместе с ними был еще и амулет лжи, очки в металлической оправе, позволяющей видеть сквозь лей-линейную маскировку, и амулет для обнаружения чар. И я собиралась воспользоваться встречей с Трентом, чтобы посмотреть, не скрывает ли он свою внешность чарами. Никто не может выглядеть так хорошо без некоторой помощи.
Снаружи на парковке возле сторожки стояли три фургона ФВБ. Двери их были открыты, и офицерам, ожидающим в не по сезону теплый день, было жарко. Ветерок от крыльев Дженкса шевелил прядь у меня на шее.
– Ты его слышишь? – спросила я шепотом, когда Квен отвернулся и стал говорить в телефон.
– Еще как, – ответил пикси вполголоса. – Он говорит с Джонатаном. Квен сообщает, что находится в сторожке с тобой и Эдденом, что у вас есть ордер на обыск всего имения и что, черт побери, пусть пойдет и его разбудит.
– Его – в смысле Трента? – уточнила я, и серьга качнулась, когда Дженкс кивнул. Я посмотрела на часы над дверью – начало третьего. Самое время.
Квен повесил трубку, и Эдден прокашлялся. Охранник Трента совершенно не старался скрыть от нас свое неудовольствие. Легкие морщинки на лице у него стали глубже, он сжал зубы, зеленые глаза посуровели.
– Капитан Эдден! Мистер Каламак выражает весьма понятное недовольство и хотел бы поговорить с вами, пока ваши люди будут вести обыск.
– Разумеется, – ответил Эдден, и я издала тихий скептический звук.
– С чего это вы такой покладистый? – тихо спросила я, когда Квен пропустил нас через тяжелую дверь из стекла и металла обратно на палящее солнце.
– Рэйчел, – выдохнул Эдден напряженным шепотом, – ты будешь вести себя мило и любезно, или тебе придется ждать в машине.
Любезно, подумала я. С каких это пор отставные «морские котики» стали любезными? Упрямые, агрессивные, политически корректные до педантичности… а, это он политкорректность и проявляет.
Эдден наклонился ко мне, придержав для меня дверь фургона.
– А потом мы его гвоздями прибьем к дереву, – подтвердил он мои подозрения. – Если Каламак ее убил, мы его возьмем, – сказал он, глядя на Квена, который садился в Фургон – принадлежащий имению. – Но если мы ворвемся как штурмовая группа – присяжные его отпустят, даже если он признает себя виновным. Процедура решает все. Я перерыл движение. Никто не выедет оттуда без обыска.