— Почему?
— Мне нравится корабельная жизнь. И насколько я поняла, именно это я и получу.
Очевидно, ответ ему не понравился, потому что он покачал головой:
— Попробуй еще раз.
— Разве этой причины не достаточно?
— Признайся, ты просто хочешь сделать оставшиеся годы моей жизни настоящим адом, как…
Судя по тону, он шутил, но задетая Габриела довольно резко перебила:
— Какого черта ты делал предложение, если вовсе не хотел жениться?
Наверное, ей не стоило ставить его на место таким прямым вопросом. Он сразу занял оборонительную позицию и, нервно проведя рукой по волосам, пояснил:
— Учитывая случившееся, это показалось мне благородным поступком.
— Я приняла предложение по этой же причине: учитывая все случившееся. Но если ты не желаешь жениться, я отказываюсь.
Вероятно, Дрю должен был почувствовать облегчение, но вместо этого еще больше разозлился.
— Прекрасно! — парировал он. — Потом не утверждай, что я не предлагал.
Габриела уставилась на него, не веря собственным глазам.
— И ты называешь это предложением? Я бы назвала это иначе. По-моему, ты буквально умолял меня отказаться.
— Не думай, что ты вывернешься! Я просил тебя стать моей женой, ты согласилась и считай, что поймана на слове.
С этими словами он лег и повернулся к ней спиной. Она сделала то же самое. Час спустя его ягодицы коснулись ее попки. Еще через полчаса их ноги переплелись. И ровно через минуту они снова любили друг друга, и ни слова не было сказано насчет его странного предложения.
Матрос принес обед, и, повинуясь раздраженному окрику Дрю, оставил поднос за дверью. Спустилась ночь. Слабый лунный свет пробивался сквозь стекла окон. Простыни промокли от пота, но парочка ничего не заметила. И Габриела снова и снова билась в конвульсиях экстаза, каждый раз сильнее, чем прежде.
Этот день ей никогда не забыть.
— Знаешь, я все вижу, — объявила Марджери с глубокомысленным видом. Ее выпустили из каюты примерно в то же время, что и Габриелу.
— Что именно ты видишь? — проворчала Габриела.
— Какая ты счастливая в последнее время.
Габриела стояла рядом с подругой на носу корабля, наблюдая, как на горизонте медленно восходит огромная круглая луна. Пейзаж был на редкость красив. Такое бывает только в ясные ночи, когда яркая дорожка лунного света ложится на воду.
Она почти желала, чтобы вместо Марджери рядом стоял Дрю. Почти.
— Счастлива? — переспросила Габриела, слегка хмурясь. — Я не могу быть счастлива, пока отец в темнице.
— Ну разумеется, — согласилась Марджери. — Это ясно без слов. Но похоже, капитан тебе нравится больше, чем хочешь показать, верно?
Габриела широко улыбнулась. Как можно это отрицать, тем более после тех безумно страстных ночей, которые они проводили вместе? Она теряла голову от ласк Дрю, к тому же сейчас они почти не ссорились. А когда он в спокойном состоянии, более обаятельного мужчину трудно найти!
— Значит, ты и он…
Марджери не смогла заставить себя объясниться подробнее, несмотря на то что обычно за словом в карман не лезла, но Габриела все поняла, поскольку сама непрерывно об этом думала. И, даже не покраснев, кивнула:
— Да.
— Этого я и боялась, — расстроенно вздохнула Марджери.
Габриела отметила, но не приняла близко к сердцу ее неодобрительный тон. И хотя сама Марджери не всегда следовала правилам приличия и за эти годы поменяла множество любовников, все же серьезно относилась к своей роли компаньонки и искренне желала Габриеле добра. Но жизнь изобилует неожиданными поворотами, и это был один из них.
— В первый раз я думала, что это сон, — призналась Габриела и, заметив скептический взгляд Марджери, рассмеялась. — Нет, в самом деле. И нельзя отрицать, что сна приятнее мне не приходилось видеть.
Марджери выразительно закатила глаза к небу, но тут же нахмурилась и с подозрением спросила:
— Надеюсь, это не часть твоего плана мести?
— Нет, с этим покончено. Мы выяснили отношения, и он поклялся, что вовсе не хотел меня опозорить, когда распространялся в обществе насчет пиратов. Сейчас он старается загладить вину, согласившись помочь выручить отца и отказавшись от намерения бросить меня в тюрьму за кражу корабля. Кроме того, ты прекрасно знаешь, что я не слишком мечтала навсегда поселиться в Англии. Это была идея отца, не моя, хотя не думаю, что она имела для него такой уж смысл. Он просто думал о моей матери, потому что она хотела бы для меня именно этого. Так что Дрю сделал мне одолжение, избавив от мужа-англичанина.
— Ну да, как же! — фыркнула Марджери. — Вот только никто, кроме тебя, так не считает! Почему же ты тогда так разозлилась на него, если считала, что он сделал тебе одолжение?!
— Потому что в то время я так не считала. И была уверена, что он намеренно опозорил меня, обозвав пираткой при хозяйке дома. А это заслуживало мести, особенно еще и потому, что он решил уплыть и оставить меня на растерзание светским сплетникам. Но он даже не подозревал, что началось наутро после бала.
— Что же, я всегда говорила и буду говорить, что гнев до добра не доводит. Рада, что ты это поняла.
— Я тоже рада, — согласилась Габриела, ничуть не кривя душой. Какое счастье больше не злиться и не скандалить с этим мужчиной!
Они с Дрю заключили нечто вроде безмолвного перемирия с того дня, когда она швырялась в него содержимым ящиков письменного стола. Они больше не говорили о том зле, которое причинили друг другу. И перемирие возымело на нее необыкновенное действие. Она не ходила, а летала и могла бы считать себя счастливой, если бы только знала причину своего состояния. Только вот причины не было. Если не считать…
— Он просил меня стать его женой.
— Прекрасно. Теперь по крайней мере мне не придется четвертовать его за то, что соблазнил тебя.
— Кажется, я отказала, — выдавила Габриела. — Правда, не совсем в этом уверена.
Она отчетливо помнила тот вечер. Прошло уже больше недели. Тогда они в последний раз поссорились. И его предложение действительно прозвучало как-то странно, перейдя от «благородного поступка» к откровенному недовольству, когда она согласилась, и к еще более откровенному разочарованию, когда она передумала и отказалась. Кончилось тем, что он оставил ее в сомнениях насчет реальности их помолвки. И еще сказал что-то насчет того, что поймал ее на слове! Но выпалил это в минуту гнева, так что, возможно, уже обо всем забыл.
К несчастью, Марджери вовсе не собиралась удовольствоваться уже сказанным.
— То есть что значит «не уверена»? — возмутилась она. Габриела попыталась принять беспечный вид.