В различных главах этой книги упоминаются теории, согласно которым германские племена во все века выступали «учителями» сопредельных народов. Вот как, например, сторонники подобных воззрений в минувшие (по счастью) времена сортировали археологические находки тех мест, где германцы и славяне жили в древности бок о бок. Всё, что было сделано красиво и аккуратно, автоматически приписывалось германцам; всё, что было похуже да попроще, – славянам. Может быть, здесь нелишне вспомнить одно обыкновение, которого придерживались в IХ веке именно германцы-скандинавы: восхваляя вождя викингов, певец ни в коем случае не смел приписать ему чужой подвиг или достоинство – это было бы расценено как насмешка, и такого певца, скорее всего, прогнали бы взашей.

По мнению этимологов, из древнегерманского языка в наш перекочевало совсем другое слово – «хижина» (древнерусское «хижина», «хижа», «хыжа», «хыза», «хиза»): оно происходит от германского «хус» – дом.

Хоромы и хозяйственный комплекс в Новгороде. XV век. Реконструкция

А что означает торжественное слово «храм»? Согласно Словарю С. И. Ожегова, это «здание для богослужения» (не обязательно христианского); а также, в переносном смысле, «место служения науке, искусству, высоким помыслам». Слово «хоромы», согласно тому же Словарю, «в старину на Руси: большой жилой дом богатого владельца», и в скобках дано очень важное для нас примечание: «первоначально – вообще жилой дом». Легко убедиться, что «хоромы» и «храм» – близкородственные слова. А в старину существовали в русском языке позабытые ныне слова «хоромъ», «хоромина» и «храмина» (с уменьшительным «храминка»), означавшие «дом», «комната», «вместилище» и чуть ли не в последнюю очередь – помещение для богослужебных целей. Да и само слово «храм», имеющее для нас сегодня в основном один смысл, в древности охватывало довольно много значений, главным из которых было опять-таки «дом», «комната». Если в древней летописи сказано о человеке, что он «вошёл в храм», подразумевалась совсем не обязательно церковь. Это мог быть просто жилой дом либо то или иное помещение в доме, а также сокровищница, торговая лавка, шатёр и даже… харчевня: «корчемный храм»…

Новоселье

И вот полуземлянка или изба наконец выстроена. Сотворена маленькая домашняя Вселенная, и прежде чем поселяться и буднично жить, эту Вселенную, как и всякую другую, надо было освоить. Учёные пишут, что простой, на современный взгляд, въезд в новый дом ещё совсем недавно превращался в целое ритуальное действо, имевшее очень глубокие корни.

1. Жилище древнего Киева. Город Владимира. XII–XIII века. Реконструкция П. П. Толочко и В. А. Харламова. 2. Жилище древнего Киева. Город Изяслава – Святополка. XII–XIII века. 3. Изображения ворот в Новгородской иконописи. XVI век

Древний человек никогда не был до конца уверен в том, что действительно не нарушил ни одного мистического запрета при выборе места, сроков и материала строительства; в том, что во время самой работы должным образом выполнил все необходимые правила; в том, наконец, что не прошмыгнул мимо злой человек и не сглазил строение, сопроводив нехорошим помыслом притворно-ласковые слова. Короче, следовало обязательно испытать, «доброй» ли получилась изба, можно ли в ней вообще жить? Или всё-таки завелось какое-то зло и, того гляди, потребует жертвы, убьёт первого вошедшего в дом?

Наши предки хорошо знали, как это проверить.

В главе «Жуткие легенды и научные факты» уже говорилось, что самой драгоценной жертвой, и не только у славян, был человек. За ним по степени значимости шёл конь, затем – бык (корова), и так далее до петуха или кошки. (Заметим, что кошки и петухи, стоящие здесь в конце списка, отнюдь не были «самыми ненужными». Наоборот, им приписывалась способность видеть и прогонять злобную нечисть.)

Испытывая безопасность жилья, указанный ряд проходили «наоборот» – человек оказывался последним. На первую ночь в новом доме закрывали кота с кошкой. На вторую – петуха с курицей. На третью – поросёнка. На четвёртую – овцу. На пятую – корову. На шестую – лошадь. И только на седьмую ночь в дом решался войти и заночевать человек – и то лишь в том случае, если все животные наутро оставались живы, веселы и здоровы. Иначе – «хоть перекладывай избу», не то «жизни не будет». По наблюдениям этнографов, такого обычая строго придерживались ещё в начале ХХ века в Белоруссии. И даже в городском обиходе сохранилось поверье: въезжая в новую квартиру, следует пустить вперёд себя кошку. Однако мало кто может теперь сказать почему.

В главе «Хлеб» вкратце рассказано о могучих священных силах, заключённых, по мнению язычников, в хлебе и хлебном тесте: не зря, возвращаясь с похорон, первым долгом заглядывали в квашню, изгоняя тем самым из дома Смерть. Так вот, входя в первый раз в дом, хозяин непременно брал с собой хлеб или тесто в квашне. Они должны были выгнать из дома остатки зла (если оно там всё-таки затаилось) и, конечно, обеспечить новосёлам богатую и сытую жизнь.

И тем не менее, несмотря на все предосторожности, первому вошедшему в дом грозила, как считалось, немалая опасность. Поэтому, если в семье были «уставшие от жизни» глубокие старики, они старались войти в избу вперёд молодых. В других случаях на пороге дома рубили голову курице и не употребляли потом эту курицу в пищу.

Усадьба древнего Киева. Подол. X век. Реконструкция П. П. Толочко и В. А. Харламова

Интересен обряд, связанный со входом в дом остальных членов семейства. Сквозь раскрытую дверь внутрь бросали клубок ниток; держась за нитку, через порог переступал сам глава семьи, а потом за эту нитку «втаскивал» прочих новосёлов по старшинству. Иногда вместо ниток использовали пояс или «оборы» – длинные обувные завязки. Этот обряд заставляет вспомнить наши сказки, где герой нередко забирается «на небо» по верёвке или по разросшейся плети гороха. Смысл здесь и там одинаков: люди собираются осваивать новый, неизведанный, «иной» мир. А как известно, попасть в «мир иной» – небесный или подземный – можно лишь по Мировому Древу. Оно-то, как предполагают учёные, и замещается в мифологических представлениях верёвкой или нитью.

О том, как переносили из старой избы в новую её живую душу – Домового, рассказано в главе «Домовой». В новом доме «дедушку-суседушку» уже ждало под полом угощение: хлебец с солью, горшочек каши, чашка воды или медового напитка.

Жилище в Новгороде. Реконструкция крыльца

Старались захватить с собой из старого дома в новый и Долю (о ней говорится в главе «Локти свои утверждает на веретено…»). Считалось, Доля есть не только у человека, но и у избы. Перенос Доли выражался в том, что с прежнего места на новое переправляли некоторые «символы обжитости»: домашние изваяния Богов (в христианскую эпоху – иконы), огонь очага, домовый сор и даже… лукошко навоза из хлева.