– Нет, как можно? Царя – и убить.
– Простое убийство без подготовки ничего не даст. Поляки вместо убитого пришлют второго самозванца, третьего… Надо вбить клин между королём и Лжедмитрием. Без польской поддержки Дмитрий никто, просто беглый монах Гришка Отрепьев.
– Ты и это знаешь? – на сей раз всерьёз удивился князь. Теперь он слушал Андрея внимательно – уж больно занятные вещи тот говорил. Доселе не совсем чёткие мысли и планы заговорщиков неожиданно облачились в слова Андрея, обрели смысл и целенаправленность.
– И как это сделать?
– Наверняка у вас в Польше есть друзья. Даже не так, пусть не друзья, а люди, паны и воеводы, которые не хотят усиления короля. И ещё. Ведь если он присоединит русские земли, то будет представлять угрозу для Швеции. – Князь даже моргать перестал.
– Надо не пожалеть денег и послать доверенных людей в Польшу. Кто враг короля – тот наш друг. Распустить слух, что самозванец, взойдя на русский престол, хочет жениться на Марине Мнишек и захватить польский престол, а короля Сигизмунда убить. Как ты думаешь, князь, короля такие сведения обрадуют?
– Не поверит.
– Когда один вельможа ему на ушко скажет об этих слухах, не поверит. А когда второй, третий… Да если ещё письмо подмётное показать, поверит. По крайней мере, поддерживать Дмитрия деньгами и людьми он не будет, это точно. А деньги решают все.
– Замысловато и сложно.
– А просто только в носу ковырять.
– Для того чтобы короля с трона подвинуть, деньги потребны, и большие.
– Самозванец в Москве на троне. Кто знает, сколько денег в казне?
– Небось поляки уже доложили.
– Большая часть казны не в Кремле, и ты это хорошо знаешь, а в…
– Т-с-с! Молчи! – Князь даже привстал в кресле. – И у стен бывают уши. А где казна – государева тайна.
– Ой, князь, бояре да дьяки самозванцу небось уже доложили.
– Интересно ты баешь! Ты и в самом деле боярский сын?
– Да, княже!
– А говоришь, как опытный дьяк из Посольского приказа. Своими ли словами?
– Всё ещё подозреваешь меня? Князь, я так же, как и ты, хочу смерти самозванца. Хочу, чтобы поляки ушли и место на троне занял истинный царь.
– Хм… Ну, хорошо. Допустим, я тебе поверил. А как узнать, как отреагирует на слухи король?
– По действиям его.
– Мне подумать надо. Сложно, долго, затратно, но ход неожиданный. Я бы даже сказал – сильный. Признаюсь честно, о таком не думал. Я воин, человек простой. Срубить башку саблей – и все дела. Ладно, ступай.
Андрей откланялся. Крючок с наживкой он забросил, теперь надо ждать результата. Он взялся за ручку двери, обернулся:
– Славно было бы письмецо царевичу доставить.
– Уже – ты видел список. Завтра в полдень жду.
Домой Андрей вернулся в хорошем настроении. Похоже, князь ему поверил и слежку за ним не пустил. Андрей проверялся по дороге, но ничего такого подозрительного не обнаружил.
Но на следующий день в полдень его ждал сюрприз.
В комнате князя сидели трое, явно дворяне. В одном Андрей угадал Шуйского, как его описывали люди: ростом мал, лицом некрасив. По текстам сохранившихся летописей Андрей знал, что князь хитёр, изворотлив, умён, храбр, но вот стратегического мышления лишён и государством руководить не способен.
Но кто второй незнакомец? Оба не представились Андрею, для них он – мелкая сошка. Однако высказывания его, переданные Куракиным, заинтересовали их.
– Ну-ка, умник, повтори, да поподробнее свои мысли.
Андрей ещё раз, медленно, с деталями, объяснил свой план: запущенные в народ слухи обладают страшной силой, поскольку передаются с искажениями, обрастают правдоподобными деталями. В отсутствие прессы и телевидения слухи, овладевшие сознанием народа, могли сыграть решающую роль.
Насчёт того, как поссорить короля Сигизмунда с самозванцем, он высказался.
– Всё? – спросил незнакомец.
Шуйский и Куракин молчали.
– Нет. Но это то, что надо совершить в Речи Посполитой. Ещё здесь, в Москве, слухи распустить надо.
– О том, что Дмитрий – порождение дьявола и пахнет серой? – снова спросил незнакомец.
Андрей предположил, что это – Василий Васильевич Голицын.
– Нет, тоньше действовать надо. А чтобы от себя подозрения отвести, пусть юродивые вещают.
– Так они, юродивые, других не слушают, как их заставишь?
– Своих одеть, на худой конец – лицедеев нанять, деньги им заплатить. Пусть вещают с папертей, что Дмитрий – гонитель веры христианской и хочет насадить на Руси католичество. Пусть и в народе волнения будут. Почву к севу по осени готовят.
– Не поверят.
– Когда самозванец на Марине Мнишек женится, поверят. Она истовая католичка и по православному обряду венчаться не захочет. Вот тут-то слова юродивых и вспомнят.
Дворяне переглянулись.
– Ты сам, случаем, не иезуит? Уж больно коварны твои задумки.
Андрей молча вытащил из-за ворота православный крест.
– Позволь полюбопытствовать, а что же дальше?
– Потом проще. Когда король польский в поддержке самозванцу откажет, трон под Дмитрием закачается. Деньги иссякнут быстро, наёмники уйдут. Вот тогда народ на бунт поднимать надо. А самозванца убить. Только ещё важный момент есть.
– Какой? – в один голос спросили князья.
– Кто будет следующим царём. От этого не только моя или ваша жизнь зависит, но и судьба государства. Бояре могут передраться, и на трон никого не изберут. Безвременье хуже самого плохого царя.
– Э… Григорий, да. Ты и так много сказал. Речи твои умны, но это всего лишь слова.
– Да, мои мысли. Но они вполне реальны, если взяться всерьёз.
– Мы должны подумать. Ступай.
Князья и так сильно рисковали, показываясь ему. Они не назывались, но Андрей их «расшифровал».
– А мне что делать?
– Присматривайся пока, где польские отряды стоят и какова их численность.
– И всё?
– Мы пока не готовы к решительным действиям. Если честно – нет в достаточном числе преданных воинов. Зайди через месяц.
Андрей откланялся. Неужели князья будут заниматься одной лишь говорильней и пустыми прожектами? Или всё-таки будут действовать? Пусть не сейчас. Андрей прекрасно понимал, что для действий нужна длительная и серьёзная подготовка: люди, деньги, план, в конце концов. А тем временем должна идти идеологическая обработка населения. Если семена упадут на обработанную почву, будут всходы. Но для этого нужен ежедневный, кропотливый, тщательный труд.