Дворецкий сообщил, что маркиза нет дома. Точнее, нет в стране. Лучше прийти через несколько недель, к тому времени маркиз, вероятно, вернется из Франции, что, однако, крайне сомнительно, поскольку его корабль «Мерхаммер» отплыл только сегодня утром.
И тогда у Ребекки появилась крошечная надежда. Действительно ли отплыл корабль, или это предположение дворецкого? В любом случае нужно узнать, в какой порт держит путь «Мерхаммер», и немедленно ехать на пристань.
Она быстрым шагом направилась к экипажу и сообщила кучеру о новом маршруте. Ни о каком ожидании не может идти речи. Время работает против нее. Нужно немедленно послать кого-то за маркизом. Сегодня же! Возможно, ей удастся убедить Джона Китса немного попутешествовать…
— Что, ради всего святого, ты здесь делаешь?
— Мне тоже приятно вас видеть, — коротко бросила Ребекка, прежде чем поблагодарить молодого матроса за то, что проводил ее в каюту Руперта.
По пути на пристань ее терзало беспокойство. Однако все было бы куда хуже, если бы они почти сразу не узнали, у какого причала стоит «Мерхаммер».
Но все волнения мгновенно улеглись, когда она увидела, что корабль еще не отплыл. Все хорошо… хотя нет. Ее чуть не вывернуло наизнанку в воду Темзы, прежде чем она поднялась на борт.
Ей было ужасно стыдно, но, к счастью, матросы видевшие ее, слова не сказали. Впрочем, от воды шел такой смрад, что они, вероятно, не раз наблюдали подобные сцены. Ребекка не верила своей удаче. Корабль не отплыл с приливом, поскольку какие-то грузы еще не прибыли. Но как только заполнят трюмы, корабль отчалит, поэтому ее предупредили, что долго на борту оставаться нельзя.
Помня, что разговор должен быть коротким, Ребекка вошла в каюту и объявила:
— Возможно, вам придется отложить поездку.
При этом она старательно прятала глаза. Не хотела рисковать. Только бы не поддаться чарам Руперта, как это бывало с ней при каждой встрече!
— Неужели? Мне следовало бы спросить, в чем причина, но поскольку я вряд ли поверю хотя бы одному твоему слову, лучше промолчу.
Он закрыл дверь, прислонился к ней спиной и скрестил руки на груди.
Ребекка заметила, что он одет очень просто: в рыжевато-коричневые брюки, темно-коричневый сюртук и белую рубашку. И кажется, искренне забавляется, разговаривая с ней. Поразительно, как легко он может взбесить ее! Но по крайней мере теперь она могла спокойно смотреть на него и восхищаться его ослепительной красотой, то есть не слишком восхищаться.
— Прекрасно, — сухо обронила Ребекка. — Чем скорее вы решите, как поступить, тем скорее я уйду. Наверное, не стоит слишком долго обдумывать ответ. Вы просто один из вариантов, находящийся на последнем месте моего короткого списка, и не я придумала внести вас в этот список. Кое-кто указал…
— Можешь на этом остановиться, Бекка, — бесцеремонно перебил он, мигом растеряв все веселье. — Я уже понял: ты, как всегда, применяешь свою сбивающую с толку тактику, но, видишь ли, терпение мое на исходе. Поэтому выкладывай, в чем дело, или убирайся. Иных вариантов у тебя нет.
Она полоснула его негодующим взглядом:
— Вы и с родными обращаетесь подобным образом?
Кажется, она застала его врасплох.
— Родными? При чем тут они? Не важно. Это не твое дело.
— К сожалению, мое. И если вы не желаете ответить на один простой вопрос, мне больше нечего вам сказать.
— Прекрасно! — воскликнул он и широко распахнул дверь, словно предлагая ей уйти.
Она тихо ахнула. Он не шутит! Требует, чтобы она ушла, и даже не желает знать, что привело ее сюда. Думала ли она, что после его поведения той ужасной ночью придется снова с ним общаться? До сих пор Ребекке не приходило в голову, что он может вести себя так со всеми женщинами, которых обольстил и бросил. Сначала сплошное очарование и медовая сладость, после— отвратительный негодяй! Весьма действенный способ добиться, чтобы соблазненные женщины не желали иметь с ним ничего общего.
Он не заслуживает даже словесной выволочки!
Проходя мимо, она не смогла удержаться от презрительного взгляда. И уже шагнула к крутому трапу, ведущему на палубу, когда он схватил ее за руку, рывком втащил обратно в каюту и на этот раз захлопнул дверь.
— У тебя две минуты, чтобы объясниться!
— У вас две секунды, чтобы пропустить меня, — отрезала она.
— Или что? — нагло усмехнулся он. — В самом деле думаешь, что сможешь протиснуться мимо меня?
Его безграничная самоуверенность стала искрой, распалившей ее гнев. Она бросилась на него, хищно согнув пальцы. Страстный поцелуй, которым он встретил ее, так поразил обоих, что прошло добрых десять секунд, прежде чем они поняли, что этого не должно было случиться, и одновременно отскочили друг от друга. Ребекка тяжело дышала, потрясенная своей медлительностью. Однако тут же брезгливо вытерла губы. Светлые глаза Руперта блеснули жарким огнем.
— О, я ранен в самое сердце. Жестоко ранен!
— Избавьте меня от вашего сарказма и уйдите с дороги. Я пришла кое-что обсудить с вами, но теперь это же не важно. Решение принимать не вам, а мне, и спасибо за то, что помогли это понять. Поэтому, как видите, нам нечего сказать друг другу.
Руперт рассерженно провел рукой по волосам.
— Полагаю, ты знаешь, что это один из самых древних приемов. Иногда я сам прибегаю к нему. Господи Боже, неужели Сара действительно взяла тебя под крылышко и лично обучает двуличию? Ты и прежде была непревзойденной лгуньей, но сейчас, вероятно, поднялась на новый уровень.
— Пусть она провалится, ваша Сара! И вы вместе с ней! Но я не отдам своего ребенка под вашу проклятую опеку! — злобно вскричала Ребекка. — Я пришла сюда, только чтобы узнать, не захотите ли вы сами воспитывать ребенка, вместо того чтобы отдавать его чужим людям! Но доверить его вам — это последнее средство. Я могла бы пойти на такое только от отчаяния! Мать сумеет купить мне вполне приемлемого мужа, и не придется отдавать мое дитя! Так что видите, в любом случае ваш ответ совершенно не важен. Мне просто посоветовали спросить вас, прежде чем признаться матери, поскольку она, вероятнее всего, потребует, чтобы вы женились на мне, а об этом не может быть и речи.
В ответ он несколько раз медленно хлопнул в ладоши:
— Браво! Ты действительно овладела искусством манипулировать людьми. Господи, ведь я почти тебе поверил! И словно наблюдал за происходящим со стороны, пока… пока ты все не испортила, упомянув женитьбу. Никогда не следует упоминать о своей истинной цели, любовь моя. Надо сделать так, чтобы твоя жертва думала, будто это ее собственная идея. Иначе ничего не получится.
Услышав это, Ребекка едва не засмеялась. Руперт действительно вообразил, будто она придумала все это, чтобы вытянуть из него предложение? Он и сам не понимает, как жестоко ошибается. Но не стоит тратить время и силы на объяснения.