Теперь, когда он больше не упоминал о той роковой ночи, Ребекка смогла пробормотать:
— Так и быть, я сдаюсь. В чем же причина?
— Вообще это тебя не касается. Но поскольку ты раздула из мухи слона, я скажу. У меня есть ужасный недостаток: я так ворочаюсь во сне, что иногда падаю с кровати. Конечно, этого никогда не случается, когда рядом лежит женщина, но поскольку я никого не могу сюда приводить, я решил именно так выйти из положения.
Ребекка никак не ожидала услышать такой ответ. Неужели Руперт не постеснялся признаться в том, что падает с кровати? Ей почему-то захотелось извиниться за собственное любопытство. Но тут она, к собственному изумлению, услышала свой полный уничтожающего презрения голос:
— Как?! Неужели твои горничные недостаточно красивы, чтобы соблазнить тебя?
— Нет, просто матушка терпеть не может разврата в своем доме.
— Мне казалось, что это твой дом?
Руперт пожал плечами:
— Так оно и есть, но поскольку здесь живет моя семья, я уважаю все желания матери, особенно в этом отношении.
Ребекка снова покраснела. Почему она так и не сумела извиниться, хотя следовало бы? Но она не смогла. Даже сейчас. Поэтому Ребекка поскорее направилась к двери и уже на ходу небрежно бросила:
— Я найду твоего дворецкого и прикажу немедленно перенести сундуки в другую комнату.
— Ты сознаешь, что перешла все границы?! Я бы попросил впредь быть немного сговорчивее.
Ребекка остановилась.
— Или что?
— Или я оставлю тебя здесь.
Она резко обернулась. Светло-голубые глаза Руперта блеснули лукавством… Или это гнев? Должно быть, гнев. А разве ей не полагалось злиться, когда он несправедливо обвинял ее во всех грехах?
— Помнишь, я в ту ночь говорила тебе, что помогаю твоему другу Найджелу по его просьбе? — неожиданно для себя сказала Ребекка. — Ты не потрудился спросить, правда ли это.
— Что ты хочешь этим сказать?
— Я никогда не пришла бы в твою комнату, если бы он не заверил меня, что ты выступишь посредником между ним и мной.
— Да, я говорил с Найджелом. И он подтвердил твои слова. Но, Бекка, мы оба знаем, что у тебя была масса возможностей сообщить эту информацию. Однако ты нарушила все правила и оказалась в моей комнате, да еще поздно ночью, явно ожидая найти меня в постели в такой час. И это довело нас до столь невыносимой ситуации. Поэтому не стоит обвинять во всем меня. Мы оба прекрасно знаем, чья это вина.
Ребекка с досадой кивнула:
— Уверена, ты не удивишься, если я не соглашусь. Но я вовсе не собиралась соблазнять тебя. Прошу, сделай одолжение нам обоим и не следуй моему примеру — не делай назло себе только для того, чтобы разозлить меня. Наш брак будет фиктивным, в точности как ты хотел.
— Собственно говоря, я утверждал, что брак будет фиктивным, пока я не получу доказательств. Не думаешь же ты, что я оставлю тебя в покое, если брак не будет аннулирован? Но пока не пытайся меня обольстить. Если ты задумала явиться сюда и снова соблазнить меня, чтобы забеременеть, я предупреждаю… нет, обещаю: ты об этом пожалеешь.
— Только подумать, что когда-то я сравнивала тебя с ангелом! Должно быть, действительно была не в своем уме. — Ребекка пробормотала все это по пути к двери слишком тихо, чтобы он расслышал. Она позволила гневу привести ее сюда. Позволила гневу еще больше расширить пропасть между ними.
Но сейчас ее грудь распирал вовсе не гнев. И не гнев вызвал слезы на ее глазах.
Эта женщина сводит его с ума!
Руперт не знал, как выдержит эту близость Ребекки. Ад и проклятие! Он по-прежнему страстно хотел ее. Но не собирался попадаться на удочку интриганки, какой бы желанной ни находил ее. Она искушала его каждый раз, стоило ему ее увидеть! И все это с самым невинным видом. И у нее прекрасно получалось. Еще бы не получиться, когда она без всяких усилий покоряла его своей воле!
Руперт оставался в своей комнате, пока не вынесли сундуки Ребекки. Подумать только, она готова выгнать его из собственного дома! Внизу, в холле, хлопнула дверь.
Он уже спускался по лестнице, когда в голову пришла поразительная мысль.
Руперт оцепенел. Что он делает? Почему идет у нее на поводу? Она действительно сводит его с ума, и он поспешил найти самый легкий выход! Неужели он не найдет в себе мужества? И он понял ее игру! Теперь нужно только составить свой собственный план обороны.
Он все еще стоял на лестнице, когда входная дверь открылась и в холл вошли его кузен Рейфел Лок с женой Офелией. Проклятый сезон! Руперт совсем забыл, что в это время года в столицу стекаются почти все родственники! И конечно, считают своим долгом нанести визит его семье, а иногда гостят по нескольку недель. Сестра Рейфела Аманда скорее всего тоже приедет, поскольку все еще выставлена на ярмарке невест. Она предпочитала останавливаться в его доме, где было трое холостых мужчин, всегда готовых сопровождать ее на бал, тем более что брат предпочитал оставаться с женой и детьми.
Появление Рейфела и его жены укрепило решение Руперта. Он должен остаться, тем более что прекрасно знал, как легко Ребекка сможет завоевать расположение родственников, если его не окажется рядом и никто не предупредит их, насколько она двулична. Разве можно устоять против столь неотразимой и остроумной девицы. И хотя большинство мужчин возмутились бы, обнаружив рядом с собой женщину, равную им умом, Локи и Сент-Джоны к этому большинству не принадлежали.
Руперт, как всегда, был ослеплен невероятной красотой Офелии Лок. Привыкнуть к этому единственному в своем роде лицу просто невозможно! Вероятно, у Офелии и Ребекки найдется много общего… нет, он подумал о прежней Офелии. Это она слыла интриганкой, манипулирующей людьми и не брезгующей ложью, когда требовалось достичь цели. Совсем как Ребекка.
Офелия была несравненной красавицей, но за ослепительной внешностью скрывалась не очень-то приятная личность. Правда, после замужества она разительно изменилась. Эта Офелия, которая стала женой его кузена, была очень симпатична Руперту.
— Не ожидал увидеть тебя здесь, старина, — объявил Рейфел, заметив Руперта.
Тот широко улыбнулся и, сбежав вниз, подошел к парочке.
— Пытаюсь исправиться, проводя ночи с женщинами всего три раза в неделю. Ты поймал меня в один из свободных дней.
— Все равно я не к тебе, а к тетушке Джулии. Так что можешь идти по своим делам, — парировал Рейфел.
Как ни странно, в шутке Рейфела была изрядная доля правды. Он не слишком ревновал жену, поскольку не сомневался в ее любви. Но Руперту каким-то образом постоянно удавалось возбуждать в нем ревность. Для Руперта, часто флиртовавшего с Офелией в первые месяцы их брака, все было лишь игрой и забавой, однако Рейф, прекрасно осведомленный о репутации кузена, не находил в этом причин для веселья.