«Ты разглядела мускулы, а не душевные качества», – предупредил ее тоненький циничный голосок.
Молли сделала глубокий вдох, достала из контейнера черную ковбойскую шляпу и протянула ее Хьюстону:
– Вот примерь-ка.
В отличие от других магазинов фонда атмосфера в «Bay!» была веселой, с налетом богемности.
Все тут так и приглашало к забавам.
Хьюстон смерил девушку взглядом и покачал головой. Молли расценила это как отказ. Но тут Уитфорд произнес:
– Если я соглашусь напялить эту шляпу, то тебе тоже придется примерить что-нибудь.
Молли почувствовала, что он поддается ее влиянию. Несмотря на весь его самоконтроль, ей удавалось вовлечь Хьюстона в игру!
– Так нечестно! Я только предлагаю, а ты не оставляешь мне выбора. Мало ли, вдруг ты решишь нацепить на меня бикини?
– А тут есть?
В его голосе было столько неприкрытой надежды, что девушка рассмеялась. Все говорило о том, что он любил поиграть, и Молли собиралась вытащить эту часть его натуры на свет божий, пусть даже ради этого придется залезть в бикини.
Кроме того, ей очень хотелось увидеть его в шляпе – наверняка он будет похож на настоящего стрелка из старого вестерна. Противиться этому желанию она не могла.
– Хорошо, – согласилась девушка. – Если ты примеришь шляпу, я надену то, что ты для меня выберешь.
– Все, что угодно? – Озорная ухмылка появилась на его лице.
Ухмылка, от которой просто таяло сердце.
Женщины были бы готовы за нее отдать все.
– Что угодно.
Хьюстон взял шляпу и надвинул ее на брови, так что глаза оказались в тени и теперь блестели, излучая сексуальность.
В горле у Молли пересохло. «Все, что угодно». Она точно знала, что за этим холодным и неприступным фасадом скрывается нечто другое. Опасное. Необузданное.
А может, это опасное и необузданное проснулось в ней самой? Вдруг это присуще всем женщинам?
И заставляет самую настоящую скромницу пообещать какому-нибудь отъявленному негодяю: «Что угодно. Где угодно».
– Моя очередь, – сказал Хьюстон и исчез за рядами вешалок. Пока он искал наряд для Молли, она тоже рассматривала вещи. И в итоге нашла черную кожаную жилетку.
Наконец Хьюстон подошел к девушке и протянул ей вешалку.
С нее свешивалось боа невообразимой расцветки.
– Так вот куда делись перья Лысика! – вскрикнула Молли.
– Лысика?
– Моего волнистого попугайчика. Ты не найдешь на нем ни единого перышка. Поэтому я и назвала его Лысиком.
– А что случилось с его перьями?
– Их украли, чтобы сделать вот это боа. Шучу. – Она театрально перекинула боа через плечо. – На самом деле я не знаю. Он уже был таким, когда оказался у меня. Если бы я его не взяла… – Молли сделала не менее театральный жест, словно перерезая себе горло.
– Ты спасла его, – тихо проговорил Хьюстон, и в его глазах засветилось предупреждение: «Даже не пробуй провернуть этот трюк со мной».
Он до сих пор не понял, что она уже этим занималась!
– Оно того стоило. У него такой забавный характер. Многие бы удивились, если б знали, каким любящим и преданным он оказался.
В их беседе как-то неожиданно всплыло слово «любящий».
Молли стащила боа и скрутила его, пытаясь как-то абстрагироваться от этого момента. Слишком личного. Она пока не готова к такой степени открытости.
Хьюстон внимательно посмотрел на нее, потом кивнул и проговорил:
– Ты можешь носить это на работу.
Он явно заметил, что между ними только что произошло нечто значительное.
– Это зависит от того, где я буду работать!
– Слушай, если уж ты приходишь в фонд в свадебном платье, то можешь не стесняться появиться там в этом боа.
– Не согласна. Мы же теперь будем работать на новый имидж «Второго шанса».
– Я вот только не понял, ты сейчас серьезно сказала или издевалась?
– Не думай, что я просто так позволю прикрыть «Сказку выпускного». Но ты прав. Я не против нового интерьера офиса. И не задирай нос, раз уж я это признала.
– Тебе кажется, что я задираю нос, потому что из-под шляпы только его и видно.
Молли протянула Хьюстону жилетку:
– Примерь и это для комплекта.
– Ну, уж нет, никакой халявы. Если я надену что-то еще, ты тоже будешь должна примерить какую-нибудь вещь по моему выбору.
– Ты не принес бикини, так что я попробую рискнуть.
– Я просто не нашел тут купальников, но не теряю надежды.
Хьюстон надел жилетку. У Молли перехватило дыхание. Вместо того, чтобы выглядеть забавным, весь его вид излучал холодную неопределенность настоящего героя вестерна.
Уитфорд отошел от Молли, чтобы подыскать для нее костюм, и вернулся как раз тогда, когда девушка снимала с вешалки потертые джинсы.
Хьюстон протянул ей пару огромных клипс из розового стекла.
– Послушай, они похожи на подсвечники, к тому же розовый цвет плохо смотрится с моими волосами.
– Знаешь, я тоже не в восторге от этой шляпы.
Молли подала ему джинсы.
– Ну, ты сама напросилась. Значит, за мной еще одна вещь для тебя.
– Хуже чем эти клипсы уже не будет! У меня такое впечатление, что мои бедные уши становятся больше с каждой секундой.
Хьюстон кинул на нее взгляд, потом отвернулся и направился к одной из кабинок для переодевания. Молли увидела, что по пути он перекинулся парой слов с Пэгги, одной из продавщиц.
Через пару минут та подошла к Молли, неся что-то невесомое в руках:
– Он сказал, что выбрал для тебя это. – Понизив голос, она добавила: – Молли, этот мужчина просто что-то с чем-то, прямо воплощение греха.
Пэгги отвела ее в кабинку по соседству с той, где исчез Хьюстон. Платье село как влитое. Но треугольное декольте было чересчур глубоким, как и вырез на спине, поэтому Молли пришлось снять платье, стащить туфли и нижнее белье, затем примерить наряд снова. Платье удивительно ей шло. Казалось, что она находится не в примерочной секонд-хенда, а готовится к выходу на красную ковровую дорожку. Молли почувствовала себя удивительно привлекательной и сексуальной и попыталась исправить впечатление, нацепив боа.
Не помогло.
Девушка робко выглянула из-за занавески, ей почему-то вдруг стало неловко.
– Ну-ка, выходи, выходи, – позвал Хьюстон. Он стоял рядом с примерочной, одетый в поношенные джинсы, жилетку и шляпу, и выглядел точь-в-точь как стрелок за секунду до начала поединка.